Фэбээровец сплюнул жвачку и картинно вытянул руку:
– Команда СВАТ
[59] рассредоточилась в оврагах к югу и востоку от ранчо, наши держат северное направление, а ГУНы
[60] окопались на холмах с запада. Эти полукровки самые опасные, Дик Уилсон
[61] набрал настоящих бандитов!
– Спасибо, учтём, – сухо ответил Хартнелл. – Выдвигаемся. Чак!
Призрак Медведя бесшумно канул в заросли молодых хилых сосенок.
– Смок! Райфен! За мной!
Цэрэушники исчезли в чахлом лесочке, и агент Смит только головой покачал – растворились как дым, ни одна хвоинка не дрогнула…
⁂
– Ну что, краснокожий брат мой? Карты на стол? – усмехнулся Пегготи, взглядом провожая молодых оперативников, что крались по склону холма. – Смок с Райфом засядут по ту сторону лощины, а мы – по эту… К-хм… Ответь мне сначала на один вопрос. – Он остро глянул на Чарли. – Тогда, во Вьетнаме… Почему ты меня спас? Мы ведь с тобой люди очень недобрые!
Призрак Медведя посмотрел командиру в глаза.
– Ты раскидал тех уродов в Дюранго, – спокойно проговорил он. – Не дал им изнасиловать индейскую девушку. Я запомнил.
– Понятно… – затянул Хартнелл, по-новому глядя на давнего напарника. – Тогда слушай. И учти – обо всём, что я тебе скажу, даже президенту ещё не докладывали, засекретили наглухо! Я и сам информацию по кусочкам собирал, как детский пазл. Мы здесь по очень странному поводу – надо проверить одно… хм… пророчество, что ли.
Чак слегка приподнял брови.
– Да я сам ни черта не понимаю! – раздражённо скривился Пегготи. – В общем, какой-то пророк объявился и предсказал, что сегодня снайпер из ГУНов снимет индейского парня Джо Стантца, а чуть позже, вот в этой самой лощине, кто-то прикончит двух агентов ФБР, Джека Коулера и Рона Уильямса. Вонючки те ещё! Ну того, кто услал Джо в Край Вечной Охоты, искать никто даже и не подумает, сам понимаешь, а вот за убийство джи-менов найдут кого посадить. Словят невиновного из ваших и впаяют ему два пожизненных! Сейчас он там, – Хартнелл кивнул в сторону ранчо. – Зовут Пелтиер, Леонард Пелтиер.
– Слыхал, – кивнул Призрак Медведя.
– Понял?
Чак не отвёл глаза под пристальным взглядом.
– Понял, – разлепил он губы.
Зашипела «уоки-токи», и Пегготи проворно скинул рюкзачок, выуживая рацию.
– Пи-Эйч на связи.
– Говорит Эр-Би! – возбуждённо забубнила «уоки-токи». – Информация подтверждается! Снайпер-коп стрелял в Джозефа Беделла Стантца. Тот убит наповал! Что у вас?
– На позиции.
– Коулер с Уильямсом только что отъехали на «Форде», то ли синем, то ли тёмно-зелёном, не разобрал! Как только всё произойдёт, сразу радируйте!
– Понял, Эр-Би.
Едва Пег отложил рацию, как послышался шум мотора. Заляпанный грязью синий «Форд» выехал на разбитую дорогу, повторявшую изгибы скучной лощины, лишь кое-где отмеченной креозотовыми кустами. И тут же, словно извергнутый недрами, возник красно-белый пикап. Подпрыгивая и качаясь, он нёсся навстречу «Форду». Засверкали вспышки выстрелов – двое, стоявших в кузове, и ещё один, прямо из кабины, открыли огонь по машине ФБР. Та завизжала тормозами и встала поперёк грунтовки, скрываясь в туче пыли. Неизвестные стрелки подбежали к «Форду» и, пока водитель пикапа разворачивался, хладнокровно добили агентов.
Пять ударов сердца – красно-белое авто уже несётся прочь, пропадая в клубах рыжего праха.
– За мной! – процедил Хартнелл, бегом спускаясь с холма.
Призрак Медведя подбежал к «Форду» первым.
– Мертвы, – доложил он спокойно. – По три пули каждому.
Кивнув, Пегготи выцепил рацию.
– Говорит Пи-Эйч!
– Эр-Би на связи! Ну?!
– Убиты оба.
– О’кей! – довольно пророкотала «уоки-токи». – Всё, Пи-Эйч, сматывайтесь! Операция закончена!
– Да, сэр. – Пряча рацию, Хартнелл обернулся к Чарли. – Смока с Райфеном я отошлю на базу, а тебя жду в Оглала до вечера.
Молча кивнув, Чак зашагал к ранчо Скачущего Быка.
Четверг, 3 июля 1975 года, утро
Москва
– …Поезд сообщением Одесса – Москва прибыл на второй путь главного направления, – гулко разнеслось под легчайшим арочным сводом Киевского вокзала. Голоса, топанье, мощный глухой рокот тепловоза и прочее шумство не таяли, расходясь на просторе, а теснились под стеклянными изгибами перекрытия, метались тысячей вспугнутых эхо.
– В метро? – Мама неуверенно глянула на папу.
– В метро?.. – рассеянно повторил отец, витая в иных пространствах. – Наверное… – и подхватил тяжёлый мамин чемодан.
– Ух ты! – восхитилась Настя. – Я ещё никогда в метро не каталась!
– Револий Михайлович обещал нас встретить, – напомнил я, берясь сразу за две туго набитые сумки на колёсиках. Ни у кого в мире ещё не было таких! А на кармашках Рита вышила: «Центр НТТМ «Искра».
– Револий Михайлович – занятой человек… – Мама отобрала у меня одну из сумок и покатила по перрону. – Догоняйте!
– Спорим? – прищурился я вдогон.
– Не буду! – рассмеялась мама, оборачиваясь. Видно было, что она трусила, но держалась, только нервничала немного.
– Шагом… – пропыхтел папа.
– …марш! – скомандовала сестричка.
На привокзальной площади было людно, однако чёрную «Волгу» Суслова-младшего я углядел сразу.
– С тебя «Наполеон», мамулька!
Револий Михайлович узнал меня и замахал рукой. Немного погодя я её крепко пожал.
– Здрасьте!
– С приездом! – расплылся в улыбке Суслов. В белых джинсах и рубашке, в светлых мокасинах того же молочного цвета, он выглядел весьма импозантно, смахивая на Марчелло Мастрояни.
– Знакомьтесь: Револий Михайлович, директор института и генерал от кибернетики, – представил я его. – А это моя мама, Лидия Васильевна. Мой папа, Пётр Семёнович, и сестричка Настя.
– Очень приятно, – сказал генерал, целуя мамульке руку и подпуская в голос бархатистые нотки. «Лидия Васильевна» улыбнулась с видом кинозвезды, уставшей от поклонников, а «Пётр Семёнович», задувая огоньки ревности, натужно пошутил:
– Ну по Мишкиной табели о рангах я и до майора не дотягиваю!
– На новом месте службы, товарищ майор, – рассмеялся Револий Михайлович, – вы скоро обмоете звёздочки полковника! Это я вам обещаю. Ну, садимся!
