Сон. Где же остальные? А, видно, заинтересовались демонстрацией. Садитесь, будьте как дома.
Вальс. Чем больше я наблюдаю вас, тем яснее вижу, что вы можете мне весьма пригодиться.
Сон. Всегда готов к услугам.
Вальс. Но только я вас заранее прошу оставить залихватский, подмигивающий тон, в котором вы позволяете себе со мной разговаривать. Моим сообщником вы не были и не будете никогда, а если желаете быть у меня на побегушках, то и держитесь как подчиненный, а не как подвыпивший заговорщик.
Сон. Все будет зависеть от количества знаков благодарности, которое вы согласитесь мне уделять ежемесячно. Видите, – я уже выражаюсь вашим слогом.
Вальс. Благодарность? Первый раз слышу это слово.
Сон. Вы сейчас удостоверитесь сами, что я хорошо поработал на вас. Старцы вам сделают небезынтересное предложение, только не торопитесь. А без меня они бы не решили ничего.
Вальс. Я и говорю, что ваше проворство мне пригодится. Но, разумеется, слуг у меня будет завтра сколько угодно. Вы подвернулись до срока, – ваше счастье, – беру вас в скороходы.
Сон. Заметьте, что я еще не знаю в точности правил вашей игры, я только следую им ощупью, по природной интуиции.
Вальс. В моей игре только одно правило: любовь к человечеству.
Сон. Ишь куда хватили! Но это непоследовательно: меня вы лишаете мелких прав Лепорелло, а сами метите в мировые Дон Жуаны.
Вальс. Я ни минуты не думаю, что вы способны понять мои замыслы. Мне надоело ждать, кликните их, пора покончить со старым миром.
Сон. Послушайте, Вальс, мне ужасно все-таки любопытно… Мы оба отлично друг друга понимаем, так что незачем держать фасон. Скажите мне, как вы это делаете?
Вальс. Что делаю?
Сон. Что-что… Эти взрывы, конечно.
Вальс. Не понимаю: вы хотите знать устройство моего аппарата?
Сон. Да бросьте, Вальс. Оставим аппарат в покое, – это вы им объясняйте, а не мне. Впрочем, мне даже не самый взрыв интересен, – подложить мину всякий может, – а мне интересно, как это вы угадываете наперед место?
Вальс. Зачем мне угадывать?
Сон. Да, я неправильно выразился. Конечно, наперед вы не можете знать, какое вам место укажут, но вы можете, – вот как фокусник подсовывает скользком карту… Словом, если у вас есть тут помощники, то не так трудно внушить нашим экспертам, какой пункт назначить для взрыва, – а там уже все подготовлено… Так, что ли?
Вальс. Дурацкая процедура.
Сон. О, я знаю, я знаю: все это на самом деле сложнее и тоньше. Вы игрок замечательный. Но я так, для примера… Ведь я сам, знаете, ловил ваши темные слова на лету, старался угадать ваши намерения… и ведь, например, остров подсказал я, – мне казалось, что вы его мельком упомянули. А?
Вальс. Вздор.
Сон. Вальс, миленький, ну будьте откровеннее, ну расстегните хоть одну пуговку и скажите мне. Я обещаю, что буду ваш до гроба.
Вальс. Куш.
Сон. Хорошо, но когда вы мне скажете, – скоро? завтра?
Вальс. Позовите-ка этих господ, пожалуйста.
Сон. Крепкий орешек!
Он приказ исполняет. Все возвращаются с балкона, делясь впечатлениями.
Граб. Весьма живописная манифестация. Особенно в такую великолепную погоду.
Брег. А последний плакат вы прочли?
Гроб. Какой? «Мы желаем знать правду!» – это?
Брег. Нет-нет, последний: «Сегодня взрывают пустыни, завтра взорвут нас». Что за притча? По какому поводу? Выборы?
Министр. Все это до крайности прискорбно. Как это не уметь соблюсти военную тайну!
Берг. А мне больше всего понравилось: «Долой наймитов динамита», – просто и сильно.
Герб (толкуя знаки Горба). Горб говорит, что такого волнения не было со времен убийства короля.
Бриг. Мое несчастье, что я близорук…
Министр. Скучно, обидно. Придется завербовать ученых… пускай как-нибудь объяснят… (Заметив Вальса.) А, вот он. Здравствуйте. Присаживайтесь. Господа, занимайте места. Заседание продолжается. Итак… Полковник!
Полковник. Чего изволите?
Министр. У вас там под рукой… Нет, не то… записка с фамильей… Спасибо. Итак… господин Сальватор Вальс, комиссия под моим председательством, после усиленных занятий, досконально рассмотрела и обсудила результаты ваших опытов. После зрелого и всестороннего изучения мы пришли к заключению, что ваше открытие представляет для нас некоторый интерес. Другими словами, мы были бы склонны вступить с вами в переговоры относительно возможности приобретения вашего изобретения.
Берг. Или изобретения вашего приобретения, – грах, грах, грах.
Министр. Неуместная шутка. Прекратить смех! Граб, перестаньте шушукаться с соседом. Что это за фырканье? Как вы себя ведете? Я продолжаю… Мы склонны приобрести… или, вернее, купить ваше изобретение. Правда, в данное время казна у нас не богата, но все-таки льщу себя надеждой, что сумма, которую мы можем вам предложить, покажется вам вознаграждением более чем щедрым. Мы предлагаем вам две тысячи.
Вальс. Я не совсем уловил, – за что вы хотите мне платить? За эти опыты?
Министр. Неудивительно, что не уловили, – обстановка невозможная. Господа, я отказываюсь говорить, если вы будете продолжать шептаться и хихикать. В чем дело? Что у вас там под столом? Гриб! Гроб!
Гриб. Мы ничего не делаем, честное слово.
Министр. Тогда сидите смирно. Я говорю не об опытах, я вам предлагаю продать нам ваш аппарат за две тысячи. Разумеется, трансакция осуществится только в тот момент, когда вы нам его покажете.
Вальс. Какое очаровательное недоразумение! Вы хотите купить мой аппарат? За две тысячи?
Министр. Да. Полагаю, впрочем, что мы можем – в виде большого исключения – повысить плату до трех.
Вальс. Сон, они хотят купить мой телемор! Сон, слышите?
Сон. Торгуйтесь, торгуйтесь! Козырь у вас.
Министр. Мне кажется, что три – ну, скажем, четыре – тысячи составят сумму, значительно превосходящую себестоимость вашей машины. Как видите, мы идем вам навстречу.
Вальс. Вы не идете, вы мчитесь. Но увы, мне приходится пресечь ваш бег. Вы увлеклись ерундой. Я не продаю своего аппарата.
Легкая пауза.
Министр. То есть как это так – не продаете?
Вальс. Конечно не продаю! Что за дикая идея.
