Вальс. Заметьте: духовое ружье. Тонкое внимание, остроумная шпилька.
Министр. Клянусь вам всем, что мне в жизни дорого, клянусь и еще раз клянусь, что к этому преступлению не причастен ни один из моих сограждан и что поэтому страна в нем неповинна, а, напротив, скорбит, негодует…
Вальс. Если бы я подозревал, что тут замешан какой-нибудь местный дурак, то, вероятно, уже полстраны носилось бы легкой пылью в голубом пространстве.
Министр. Вот именно! Меня охватил ужас… Клянусь, что это не так. Более того, я получил точные сведения, что выстрел был произведен провокатором, подкинутым к нам соседней страной.
Вальс. Я получил те же сведения и думаю, что виновная страна уже наказана. (Смотрит на часы.) Да. Уже.
Министр. Ясно! Каверзники хотели вас вовлечь в гибельные для нас репрессии. Ох, отлегло… Да-да, это прекрасно, надо наказать… Фу… А вы, милый полковник, похудели за эти дни – и как-то, знаете, возмужали… Много работы?
Вальс. Не ласкайте его, он себя ведет неважно. Вот что, полковник, пойдите-ка узнайте, нет ли уже известий оттуда.
Полковник (к министру). Я еще увижу вас? На минуточку, может быть? В галерее, скажем, – знаете, у статуи Перикла?
Вальс. Никаких статуй. Ступайте.
Полковник уходит.
Министр. Он очень-очень возмужал. И эти новые морщинки у губ… Вы заметили?
Вальс. Я его держу из чистого озорства, пока мне не надоест, а это, вероятно, случится скоро. Видом он похож на толстого голубя, а каркает, как тощая ворона. Вот что я хотел вам сказать, дорогой министр. Мне доносят, что в стране разные беспорядки и что разоружение происходит в атмосфере скандалов и задержек. Мне это не нравится. Смута и волокита – ваша вина, и поэтому я решил так: в течение недели я не буду вовсе рассматривать этих дел, а передаю их всецело в ваше ведение. Спустя неделю вы мне представите краткий отчет, и если к тому сроку в стране не будет полного успокоения, то я вынужден буду страну покарать. Ясно?
Министр. Да… ясно… Но…
Вальс. Советую вам изъять словечко «но» из вашего богатого лексикона.
Министр. Я только хочу сказать… такая ответственность!.. Людей нет… Все растерялись… Не знаю, как справлюсь…
Вальс. Ничего, справитесь. Я здесь не для того, чтоб заниматься черной работой.
Министр. Ваше приказание меня, признаться, несколько взяло врасплох. Я, конечно, постараюсь…
Входит полковник.
Вальс. Ну что, полковник? Новости веселые?
Полковник. Я военный, мое дело – война, и меня веселит сражение; но то, что вы сделали, это – не война, это – чудовищная бойня.
Вальс. Словом, взлетела Санта-Моргана, не так ли?
Министр. Санта-Моргана! Их любимый город, Веньямин их страны!
Полковник. Эта страна давно нам враг, – знаю. Знаю, что и она бы не постеснялась внести сюда разрушение. Но все-таки повторяю: то, что вы сделали, – чудовищно.
Вальс. Меня мало интересует ваша оценка. Факты.
Полковник. На месте великолепного города – пустая яма. По первому подсчету, погибло свыше шестисот тысяч человек, то есть все бывшие в городе.
Вальс. Да, это должно произвести некоторое впечатление. Маленькая царапина обошлась кошке недешево.
Министр. Шестьсот тысяч… В одно мгновение!..
Полковник. В число населения Санты-Морганы входило около тысячи человек наших граждан. Я даже кое-кого знавал лично, – так что нам радоваться особенно нечему.
Министр. Эх, неудачно! Портит картину…
Вальс. Напротив… Рассматривайте это как побочное наказание вашей стране за шум и нерадивость. А какова там реакция?
Полковник. Оцепенение, обморок.
Вальс. Ничего. Скоро очнутся.
Телефон.
Это уже, наверное, Сон. Довольно государственных дел на сегодня.
Полковник занялся телефоном.
Вальс (к министру). Между прочим, мне не нравится ваша форма. Ходи`те в штатском. Что за пошлые регалии!.. Или вот что: я как-нибудь на досуге выдумаю вам мундир… Что-нибудь простое и элегантное.
Министр. Эти ордена – вехи моей жизни.
Вальс. Обойдетесь без вех. Ну что, полковник, где Сон?
Полковник. К сожалению, это не ваш маклер, а здешний представитель наших несчастных соседей: он просит у вас немедленной аудиенции.
Вальс. Быстро сообразили. А я думал, что сначала обратятся к господам геологам. Помните, полковник, вы в свое время предлагали?
Полковник. Я тогда же исправил мою ошибку и предложил прибегнуть к помощи психиатров. Вы посланника сейчас примете?
Вальс. Я его вообще не приму. Очень нужно!
Министр. Хотите, я с ним поговорю?
Вальс. Я даже не понимаю, какого черта он смеет являться ко мне.
Полковник. Его направил к вам наш министр иностранных дел.
Министр. Я с ним поговорю с удовольствием. У меня есть кое-какие счеты с этими господами.
Вальс. Делайте как хотите, меня ваши счеты не касаются.
Министр. А ваши директивы?
Вальс. Обычные. Скажите ему, что, если его страна не сдастся мне до полуночи, я взорву их столицу.
Полковник. В таком случае я предлагаю сообщить нашему тамошнему представителю, чтобы немедленно началась оттуда эвакуация наших сограждан, – их там обосновалось немало.
Вальс. Не знаю, почему они не могут присутствовать. Подумаешь!.. Словом, делайте как хотите. Ах, как мне уже приелись эти слова: ультиматум, взрыв, воздействие, – повторяешь их, а люди понимают тебя только постфактум. Я вас больше не задерживаю, дорогой министр.
Министр. Это мы сейчас… Полковник, направьте его ко мне.
Полковник. А он в приемной сидит.
Министр. Превосходно. Бегу. Дорогой полковник, если вы хотите меня потом повидать…
Вальс. Цыц!
Полковник. Вот, вы видите мое положение.
Министр. Ничего… Ободритесь. Предвкушаю немалое удовольствие от беседы с господином гох-посланником. (Уходит.)
Вальс. Если Сон не придет до двенадцати, попрошу его отыскать. Вашу форму я тоже изменю. Может быть, одеть вас тореадором?
Полковник. В мои служебные обязанности входит также и выслушивание ваших острот.
