Еврейская душа Гроссмана не выдержала.
— Это значит, что Иисус действительно чтил Закон.
— «Ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все», — утверждал он строкой раньше. Не забудем, тем не менее, что Павел не был лично знаком с Иисусом. Зато он был гораздо образованнее прочих учеников и решился на изменения богословских нормативов ради учета интересов язычников. По его мнению, для спасения уже было недостаточно соблюдения Закона и жертвоприношения в храме. В Письме к Галатам в 2:16 он указал: «Человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа». А в 5:4 еще и усилил эту мысль: «Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати!» То есть в противовес тому, что защищал сам Иисус, соблюдение иудейского Закона никому не давало права на спасение. Отныне было важно верить в смерть Иисуса как в жертву во имя искупления и в его воскресение, как предтечу воскрешения мертвых перед Судным днем. И какова была реакция язычников на все это?
— Они возрадовались, конечно, — воскликнул, смеясь, главный инспектор израильской полиции. — Им же теперь не грозило обрезание, да и свинину можно было есть от пуза.
— Безусловно. В результате примкнуло большое число язычников, но ученики Иисуса, — все они были иудеями, — выразили, что называется, решительный протест: «До чего доведет пренебрежение требованиями Закона?» Пришлось Павлу возвращаться в Иерусалим и объяснять, что это — единственно правильный путь. Ведь евреи оказались глухи к посланию, а язычники, наоборот, проявили активность. И следовало сосредоточиться на них. Ученики приняли эту идею, хотя и не без сопротивления. Симон Петр, например, по-прежнему избегал совместных с язычниками трапез, демонстрируя, как ему не нравилось происходящее. Да и прочие назареи настаивали, что Иисус не проповедовал ничего подобного и что Закон надо выполнять. В общине назареев появились группировки как проиудейские, так и языческие. К моменту написания трех первых Евангелий — от Матфея, Марка и Луки эта дискуссия была в полном разгаре, выйдя даже за рамки Иудеи. Отсюда стремление Евангелистов включить в текст эпизоды, где Иисус отрицает необходимость соблюдения правил субботы или чистоты пищи. Они не столько правдиво пересказывают жизнь Иисуса, сколько за его счет, то есть используя его авторитет, решают насущные богословские проблемы.
Были проблемы и у Валентины.
— Стоп! Стоп! — воскликнула она. — Следует прояснить сначала одну вещь: апостолы, я согласна, могли возражать против приобщения язычников, а вот Иисус — нет! Хоть вы и утверждали, что он — не христианин, правда в том, что он был открыт миру и не подвергал дискриминации никого. В этом апостол Павел был абсолютно прав.
Историк смерил ее строгим профессорским взглядом и приложил указательный палец к губам.
— Читайте по губам, — попросил он. — Иисус был иудеем до мозга костей. Вы встречали там, — он показал на улицу за окном больницы, — одетых в черное бородатых ультраортодоксальных иудеев? Так вот, будь он жив, Иисус был бы одним из них! Ибо он был суперконсерватор и выступал за строгое исполнение Закона иудейского с большим рвением, чем многие его собратья. Вот что он сказал в стихе 5:20 у Матфея: «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царствие Небесное». Это был ревностный иудей! А они считали язычников нечистыми, поэтому Иисус и близко к ним не подходил! Действительно, подвергал их дискриминации.
Итальянка не успевала огорчаться.
— Mamma mia! Как у вас язык поворачивается?! Иисус и дискриминация язычников? Какой ужас! Он никогда бы так не поступил!
— Если проанализировать не спеша Новый Завет, мы убедимся, что Иисус крайне редко взаимодействовал с язычниками. По просьбе группы иудеев у него была кратковременная встреча с римским сотником, после которой, кстати, он счел необходимым объясниться с толпой, почему он это сделал, — он стал листать Книгу книг. — Иисус даже велел апостолам избегать язычников, когда они будут нести в народ Благую весть. Вот как это описывает Матфей в 10:5–7: «На путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева; ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царствие Небесное». Как видите, Иисус, подобно любому благочестивому иудею, стремился свести к минимуму контакты с язычниками, — он перевернул страницу. — Вот одна язычница явилась к Иисусу и попросила, чтобы он изгнал дьявола из ее дочери. И какова же была первая реакция Иисуса? «Он не отвечал ей ни слова», — пишет Матфей в 15:23. Тогда за язычницу заступились апостолы. И знаете, что он им ответил? «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева», — отмечает Матфей в 15:24. Какие еще доказательства вам требуются? И только на третий раз Иисус соблаговолил принять ее! Сам Павел, апостол язычников, написал в Послании к Римлянам, — Томаш почти угадал со страницей Библии, — что «Христос сделался служителем для обрезанных», признав в стихе 15:8, что Иисус проповедовал только иудеям. Следовательно, его учение не было обращено ко всему человечеству, а только к соплеменникам. Даже когда Марк в 11:17 вкладывает в его уста фразу «Дом Мой домом молитвы наречется для всех народов, — мысль, вне всякого сомнения, глобального характера, — он не забывает тут же подчеркнуть — также от имени самого Иисуса, — что он лишь цитирует сказанное Исаией в его пророчествах, где в 56:7 использовано в аккурат это выражение «дом молитвы для всех народов».
Томаш, передавший чуть раньше Библию Валентине, следил, как меняется лицо собеседницы по мере проверки приведенных им цитат из Матфея, Марка и Послания Римлянам Павла.
— Невероятно!.. Этого мне никогда не рассказывали! Ни-ког-да! — прошептала она ошарашенно.
— А между тем произошло роковое событие, — продолжил, как ни в чем не бывало, португалец, — восстание евреев и разрушение Иерусалима римлянами. Шел 70-й год.
Арни Гроссман поддержал ученого.
— Это было настоящее потрясение для нашего народа — сомнений нет.
— И важнейшее событие для назареев, — отметил Томаш. — Иудеи впали в немилость у римлян, и стало нежелательно показывать свою принадлежность к иудаизму. Помимо этого евреи в целом не принимали тезис о Мессии Иисусе, и назареи обвиняли их фактически в убийстве Сына Божиего. Опять же обещанное Иисусом Царствие Божие все никак не приходило! Вот уж и апостолы стали потихоньку уходить в мир иной, а Судный день никак не проявлялся. Неудобные вопросы в общинах задавались все чаще. Что было делать предводителям общин? Надо было во что бы то ни стало предложить новую интерпретацию. Новизна состояла в том, что с Царствием придется погодить.
— А как они теологически оформили эту идею? — заинтересовался израильтянин. — Ведь Иисус безо всяких обиняков, помнится, утверждал, что это Царствие наступит еще при жизни некоторых апостолов.
— Утверждал, было дело, — признал ученый. — Вожди назареев перед лицом неопровержимого факта — ни Страшного суда, ни Царствия, — принялись жонглировать словами. Автор Второго Послания Петра был вынужден затронуть этот вопрос в стихе 3:8–9: «Одно то не должно быть сокрыто от вас, возлюбленные, что у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день. Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долготерпит нас…». На эту мысль его вдохновили Псалмы, где в 89:5 читаем: «Пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел». Думается, им пришлось проштудировать все Писание в поисках доказательств того, что у Иисуса было иное представление о Времени. Апокалиптическая заряженность учения, столь очевидная в первых текстах назареев, в Посланиях Павла, в Евангелии от Марка, в источниках Луки и Матфея, обозначенных буквами Q, L, M, постепенно сходила на нет. И к 95 году, когда было готово Евангелие от Иоанна, эта мысль просто-напросто исчезла. Действительно, зачем будоражить массы скорым наступлением Царствия Божиего, если нам сие неподвластно?
