— Сержант, — обратилась к нему Диана, когда он наконец положил телефонную трубку.
Ронни притворился, что удивлен тем, что она находится в комнате. Потом он улыбнулся и скривил физиономию, пытаясь подмигнуть ей. На нем был какой-то темно-зеленый галстук с крохотным золотым хохолком — костюм хорошо сидел на его плечах, но беда была в том, что эта одежда давно не была в химчистке. Дэвид выудил из кармана пластинку жевательной резинки — Фрай догадалась, что он был одним из тех бывших курильщиков, который отказался от своей пагубной привычки.
— Чем я могу вам помочь, Диана? — спросил полицейский.
— Это насчет рабочей группы, занимающейся кражами из машин.
— И что?
— Интересно, а компьютерную модель сделать никто не пробовал? Чтобы совместить время и места краж. И проанализировать методы работы преступников. Такое ведь вполне возможно.
— Обычно такими делами занимается Бен Купер, — ответил Ронни. — А вам лучше держаться от компьютеров подальше, пока не переговорите с ним.
— Но ведь компьютерная модель может помочь сделать прогноз насчет возможного места следующего преступления. Это стоит попробовать, сержант.
— Я же сказал, поговорите с Беном. Сейчас его послали в Мюрей, но, благодарение богу, он должен появиться здесь попозже.
За свою первую неделю в Идендейле Диана уже несколько раз слышала имя Бена Купера. По-видимому, он был тем самым средоточием всех совершенств, который знал все на свете. Говорили, что констебль Купер знает территорию как свои пять пальцев, что он знаком не только со всеми местными преступниками, но и с их семьями, и что ему известны все подводные течения в работе Отдела уголовных расследований. Он легко мог заполнить все те бумаги и формуляры, при виде которых у других детективов опускались руки. И вот теперь оказалось, что он еще и единственный человек, который разбирается в компьютерах.
Но сама Диана Фрай тоже прошла подготовку в области информационных технологий и изучила курс анализа разведданных в полицейском колледже в Брэшмилле
[22]. При первой же возможности она покажет им всем, как надо пользоваться компьютером. Однако сейчас девушка решила выбрать другой подход.
— Кто-то в НСУР написал по этому поводу целую работу несколько месяцев назад, — сказала она. — О ней говорили, когда я училась в Брэшмилле.
— Неужели? — В голосе Ронни звучало абсолютное равнодушие.
— Я говорю о Национальной службе уголовных расследований
[23].
— Спасибо за разъяснение. Я знаю, что значит НСУР.
— Интересно, читал ли ее здесь хоть кто-нибудь. Я не нашла ссылок на нее в документах. Но, может быть, рабочая группа все-таки ею пользовалась?
— Сильно сомневаюсь.
— Если хотите, я найду эту работу, сержант.
Теперь у Дэвида был кислый вид: он потянул себя за галстук и занялся поисками чистого клочка бумаги у себя на столе, а после этого поднял телефонную трубку и набрал еще один номер.
— Так мне поискать, сержант? — не отставала от него коллега.
— Если хотите… — пробормотал он.
Фрай сделала короткую запись у себя в блокноте и пометила ее звездочкой. После этого она отложила документы по кражам из машин в сторону и взяла в руки утренний отчет о пропавшей девочке, Лауре Вернон. Диана уже прочитала его один раз и запомнила все немногочисленные подробности и детали произошедшего.
Для подобной работы у нее была идеальная память. Она точно помнила, во что была одета девочка, когда ее видели в последний раз, — вплоть до голубых трусиков-бикини и кроссовок «Рибок» пятого размера с узкой колодкой. И если она наткнется на любой из предметов одежды девочки, то немедленно его узнает — в этом Фрай была абсолютно уверена. Но для этого ей сначала надо было попасть в поисковую группу.
Все сотрудники занимались сейчас розыском пропавшего ребенка. Все, кроме детектива-констебля Дианы Фрай и детектива-сержанта Дэвида Ронни. Ну хорошо, Фрай — новичок в отделе, но Ронни-то что натворил? В настоящий момент он отвечал за текучку в управлении Е
[24], а Диана была единственным сотрудником в его распоряжении. Было маловероятно, что в таком составе они смогут успешно противостоять волне преступности в городе. Да они, в общем-то, и не очень старались.
Девушка встала из-за стола и подошла к папке с документами по делу Лауры Вернон. Несмотря на то что розыск начался всего сорок восемь часов назад, в папке уже было достаточно материалов. Маховик расследования раскручивался все сильнее, хотя преступление еще даже не успели квалифицировать как убийство — этого не произойдет до тех пор, пока не будет обнаружено тело пропавшей. Девочки-тинейджеры то и дело убегали из дома, но в большинстве случаев возвращались через несколько дней, голодные и пристыженные. Деньги у Лауры были — по мнению родителей, у нее в кошельке могло быть до тридцати фунтов; по-видимому, она не относилась к категории детей, которым ограничивают количество наличных. Но она не взяла с собой ни одежды, ни других вещей. А это уже серьезно.
Столь быстрая реакция полиции на пропажу объяснялась двумя причинами. Первой был рассказ свидетеля о том, что Лаура общалась с неизвестным молодым человеком на задворках собственного дома незадолго до своего исчезновения. Тогда ее видели в последний раз за два прошедших дня.
А еще одним важным обстоятельством, которое влияло на скорость расследования, было прямо не упоминавшееся в документах, но незримо проходящее через них красной нитью дело об убийстве шестнадцатилетней Сюзанны Эдсон на территории соседнего управления В несколько недель назад.
Все знали, что решающими для расследования бывают первые два-три дня, особенно если речь шла об убийстве или другом серьезном преступлении. В первые семьдесят два часа еще можно было полагаться на рассказы свидетелей, а у злоумышленника было слишком мало времени, чтобы избавиться от улик или создать себе алиби. Кроме того, быстрые действия полиции оставляли какой-то шанс найти Лауру живой и здоровой.
Фрай с интересом обнаружила, что имя возможного преступника было известно полиции с самого начала. Родители пропавшей назвали молодого человека по имени Ли Шерратт, и во время первичного опроса населения его допросили офицеры полиции. Он отрицал тот факт, что был тем молодым человеком, с которым разговаривала Лаура, но его алиби было неубедительным. Из национальной системы регистрации преступлений извлекли его дело — там было несколько несерьезных проступков, часть из которых была совершена еще по малолетке. Этого было не много, но достаточно для того, чтобы он фигурировал в качестве основного подозреваемого до тех пор, пока не появятся новые данные.
