— Они же только тем и заняты, что все подсчитывают… — развил свою мысль констебль. — Мы ведь для них не полицейские, а просто цифры в ведомости. Их гораздо больше интересуют громкие операции и процент раскрываемости. А до старых добрых полицейских никому и дела нет.
Он бросил огорченный взгляд вверх по холму, туда, где отряд полицейских общественной поддержки прокладывал свой путь сквозь подлесок за шеренгой пирамидальных тополей — люди выглядели черными кляксами на фоне зеленого пейзажа.
— Ну конечно, вы все это знаете лучше меня, приятель, — согласился Купер. — Осколок, так сказать, былого… Так держать. Успехов.
— Спасибо.
Бен только что вернулся из двухнедельного отпуска. И вот в первый же рабочий день его бросили на поиски Лауры Вернон, пятнадцати лет, пропавшей в прошедшую субботу. Они искали девочку с короткими темными волосами, выкрашенными в красный цвет, с серебряным гвоздиком в носу, пяти футов и шести дюймов
[4] роста, которая выглядела старше своих лет. Если не удастся найти ее саму, надо найти ее одежду — черные джинсы, красную хлопковую футболку, белый спортивный лифчик, голубые трусики-бикини, голубые гольфы и пару кроссовок «Рибок» с узкой колодкой. Никто не стал уточнять, что, найдя ее одежду, нужно будет заняться поисками тела.
— Так вот, эта девчонка, — не унимался Гарнетт. — Если хотите знать мое мнение, то она сбежала со своим ухажером. С каким-нибудь манчестерским молокососом на мотоцикле, например. От пятнадцатилетних девиц в наши дни ждать больше нечего. Их с двенадцати лет учат в школе, как предохраняться, — так что ж вы хотите? И, естественно, родители ничего не знают. По крайней мере, не у таких девиц. Они вообще слабо помнят, что у них есть дети.
Ноги Купера все еще болели после всех восхождений, которые он совершил по отвесным стенам гор Каиллин
[5] на Скае
[6]. Его друзья, Оскар и Ракеш, работали в горноспасательной бригаде в Идендейле и просто бредили горами. Но сейчас ему совсем не помешал бы спокойный денек в управлении, чтобы сделать несколько телефонных звонков, узнать, что произошло за последние две недели, выслушать все последние сплетни… Все, что угодно, только не бегать вверх-вниз по близлежащим холмам!
Однако он прекрасно знал окрестности — сам родился в деревне в нескольких милях вниз по долине…
Большинство сотрудников, задействованных в поисках, были из местных полицейских участков или даже из самого управления, а некоторые из них — абсолютно городскими жителями. Если оставить их без присмотра на холмах, они будут десятками падать в старые заброшенные шахты.
А констебль Гарнетт вполне мог оказаться прав. Это случалось сплошь и рядом — молодежи надоедала жизнь в Скалистом Краю
[7], ее манили блеск и ритм больших городов. То, что имеет место ухажер, тоже вполне возможно — и почти наверняка родители Лауры считают его неподходящей партией. Если верить первичным опросам, то Верноны утверждают, что никаких проблем у них дома не было. Ни семейных ссор, ни иных причин, по которым девочка могла бы уйти из дома. Но разве не все родители так говорят? В семейных отношениях всегда масса недопонимания, а о некоторых вещах никто и не догадывается. Особенно если речь идет о семьях, членам которых не хватает времени или желания пообщаться друг с другом.
Правда, в данном конкретном случае были некоторые особенности. Лаура не взяла с собой ни одежду, ни другие личные вещи, и денег у нее было очень мало. В первичных опросах указывалось, что кто-то видел, как она в субботу вечером общалась с каким-то молодым человеком на краю пустоши, поросшей кустарником и известной среди местных как Целина.
Добравшись до склона холма под деревней Мурэй, Купер вспомнил, что однажды был в доме, в котором живет Лаура Вернон. Этот большой белый дом называли «Вершиной», и сейчас он находился прямо над поисковой партией, скрытый за деревьями, которые росли на прилегающем к нему участке. Когда-то это был дом владельца шахты, большой и вычурный, с разбитым регулярным садом, полным азалий и рододендронов, с потрясающим видом на окружающий пейзаж с террасы. Бена пригласили в этот дом на восемнадцатый день рождения его одноклассника, парня, у которого были богатые родители. Это было хорошо известно всем в старой средней школе Идендейла, еще до того, как им устроили экскурсию по большому дому. Но это были не Верноны, а семья, которая жила в доме задолго до них — местная семья: ее глава получил в наследство сеть бензоколонок, разбросанных по всему графству. В какой-то период эта цепь охватывала не только Идендейл и его окрестности, но и выходила за границы Дербишира, доходила до Южного Йоркшира и появлялась даже в предместьях некоторых городов. Потом, как это неизбежно случается, бизнес пришлось продать одной из крупных компаний, а бывшие владельцы получили свои наличные и переехали. По слухам, за границу. Чаще всего называли Южную Францию или Италию.
Какое-то время «Вершина» пустовала, пережидая рецессию. Фотографии ее элегантного фасада регулярно появлялись в дорогих глянцевых буклетах компаний, торгующих недвижимостью. Ожидая приема у врача, жители окрестных деревень называли друг другу количество ванных комнат в этом особняке, рассуждали, насколько это целесообразно, и качали головами, разглядывая ценники со многими нолями. А потом в «Вершину» въехали Верноны. Никто не знал, откуда они появились или чем конкретно занимался мистер Вернон. Известно было только, что он занимается «бизнесом». Каждое утро Вернон уезжал на своем «Ягуаре XJS» в направлении Шеффилда и иногда не возвращался по несколько дней. Может быть, они тоже пережидали время в «Вершине», прежде чем рвануть в Тоскану?
— Вам ведь тоже не помешают лишние деньги, а? Вы же только что были в отпуске? — услышал Купер голос Гарнетта.
— В Шотландии, — ответил он.
— Черт побери! В Шотландии? Но это тот же Скалистый Край, только воды побольше, нет? Не могу понять смысла ехать туда на отдых. По мне, так в отпуске мне надо побольше песка и солнца. Не говоря уже о дешевой выпивке. Вот Ибица
[8] — это по мне. Куча пабов, казино и всего такого. Съешь, бывало, паэлью
[9], запьешь ее парой бутылочек сангрии
[10] — и к «одноруким бандитам»
[11]. И больше ничего вообще не надо. Да и жена со мной разведется, если я предложу ей что-нибудь другое. На будущий год она думает о Мальдивах. А я даже не представляю себе, где это.
