Всего на участке стояло не больше тридцати домов, так что в большинстве других мест, включая и Идендейл, его не назвали бы даже микрорайоном, не говоря уже о полноценном районе города. Его решено было построить на верхнем поле одной из молочных ферм Мюрея. Когда это поле на городском плане было отведено под застройку, возросшая цена на землю оказалась непреодолимым искушением для фермеров, переживавших далеко не лучшие времена. В результате каждый из коттеджей или выходил прямо на пастбище, или смотрел своим фасадом поверх других крыш прямо на ферму. Некоторые из жителей микрорайона работали либо на небольших кустарных производствах, либо на заводе по переработке молока в десяти милях от этого места. А многие не работали вообще. В деревенской местности государство предоставляло жилье, но никак не работу.
Перед входом в дом № 12 по тупику Уэй стоял неприметный полицейский «Воксхолл», который начиная с вечера понедельника дожидался возвращения Ли Шерратта. И вот сегодня утром местные дети, которым нечего было делать из-за каникул в школе, придумали новую игру. Они вели себя как грабители, бандиты и убийцы: крались по улице, подозрительно оглядываясь, а потом, как бы случайно увидев на улице полицейскую машину, с криками скрывались за ближайшим поворотом. Констебль, сидевший в машине, уставал от этого все больше и больше. С него вполне было достаточно того, что машина уже разогрелась, как печка, под лучами солнца. Веселящиеся же дети сыграли роль последней соломинки, которая ломает спину верблюду.
На улицу въехал зеленый «Форд», который подкатил к двенадцатому дому. Когда старший инспектор Тэйлби вылез из машины и оглядел улицу, дети действительно испугались — скорее всего, его роста и серого костюма. Они скрылись за оградой социальных домов для стариков и стали следить за тем, что он будет делать дальше. Сначала Стюарт перешел улицу и переговорил с офицером в «Воксхолле», который выпрямился на своем месте и покачал головой. После этого он прошел к двери дома и постучал.
— Опять вы! — произнесла крупная женщина, которая открыла дверь. На ней были сандалии, потертые джинсы и объемное розовое одеяние, приобрести которое можно было только в магазине для будущих мам. Ее волосы были высоко заколоты, но тем не менее отдельные пряди падали ей на морщинистую шею, и от нее за версту несло табачным дымом. Тэйлби решил, что ей должно быть около сорока.
— Хотелось бы задать вам несколько вопросов, миссис Шерратт, — начал он.
— Он не вернулся, — тут же ответила хозяйка дома.
— Знаю. Не связывался ли он с вами?
— Нет.
— Мне надо спросить вас кое о чем…
— Тогда, ради всех святых, заходите в дом! — проворчала Молли Шерратт, посмотрев на кучку толкавшихся на дороге детей.
Стюарту пришлось пригнуться, чтобы пройти в дверь, после чего он оказался в прихожей, забитой обувью, одеждой и велосипедами. Хозяйка провела его на крохотную кухню, оборудованную мебелью под тик и абсолютно новой мойкой для посуды. На столе стояли недоеденные остатки чьего-то завтрака — открытая пачка хлопьев, полпакета молока, нож, измазанный в масле, и тостер, окруженный пережаренными крошками хлеба.
— Я только начала уборку, — с ходу заявила миссис Шерратт, увидев, как детектив осматривает ее кухню.
— Продолжайте, — сказал он ей. — Не обращайте на меня внимания.
— Как же я могу не обращать…
— Я не задержу вас надолго, — вежливо произнес Тэйлби.
Женщина открыла воду и стала лить моющую жидкость в синий пластиковый резервуар, пока пена не скрыла все, что в нем находилось. Старший инспектор заметил, что дверца стиральной машины была слегка приоткрыта, а бак ее был забит грязной одеждой. По-видимому, у Молли был сегодня день еженедельной стирки.
— Я уже все рассказала вам, ребята, — сказала она.
— Для того чтобы найти Ли, нам надо как можно больше узнать о нем. Именно поэтому, боюсь, мы и вынуждены задавать все эти вопросы. Нам очень важно найти его.
— Для того, чтобы исключить его из списка подозреваемых. Так, кажется, сказал один из ваших.
— Именно так, миссис Шерратт.
Женщина прижала бутылку с моющим средством к груди, забыв при этом завинтить крышку. Капля зеленой липкой жидкости упала на ее розовый халат, но она этого даже не заметила.
— Ли не сделал ничего дурного, — сказала Молли.
— Он работал у Вернонов, — напомнил ей Тэйлби, — и знал Лауру Вернон. А так как сейчас его местонахождение неизвестно…
— Знаю, знаю. Все это мне говорили уже много раз. Но это ничегошеньки не значит. Он часто исчезает на день-два. Этот Ли — настоящий дьяволенок, когда дело идет о ничегонеделании. Но ведь это же не значит, что он мог совершить преступление, ведь правда?
— Если б вы помогли нам найти его, мы очень скоро смогли бы установить его невиновность, не так ли?
— В любом случае он там больше не работает. Я имею в виду в этом доме. Они, эти Верноны, вышвырнули его на улицу в прошлый четверг. И это было нечестно с их стороны.
— А он возмущался тем, что его уволили?
— Еще бы! Ведь уволили его несправедливо. Он же ничего такого не сделал.
По опыту Тэйлби знал, что дети никогда не делают «ничего такого». Все они как один — сущие ангелы, чистые, как рождественский снег. Послушать родителей, так непонятно, откуда берутся преступники.
— Мистер Вернон утверждает, что Ли приставал к его дочери, — заявил он стоящей перед ним женщине.
— Полная ерунда! У Ли была постоянная подружка. Они даже подумывали о женитьбе.
— Вы это серьезно?
— Именно поэтому он и пошел на работу. Чтобы немного подзаработать. Вы же сами знаете, у нас молодому человеку трудно найти приличное место. Видит бог, Верноны были не очень щедры, но это хоть какой-то заработок.
— Уверен, что все, что вы говорите, — правда. Но ведь это не могло помешать ему увлечься Лаурой Вернон?
— Если уж хотите начистоту, то она была не в его вкусе! — фыркнула миссис Шерратт. — Не хочу говорить плохо о мертвых и все такое, но он никогда не любил этих выпендрежных девиц с правильным акцентом и в джодпурах
[58]. Скорее, все было наоборот. Наверное, она сама в него втюрилась. Мой Ли, он парень что надо. Могу поспорить, что все именно так и произошло. А мистеру Хойти-Тойти
[59] Вернону это не понравилось. Еще бы — его дочь и влюбилась в наемного рабочего!
— А если все так и было, то как вы думаете, Ли мог бы ответить ей взаимностью? — продолжил расспросы полицейский.
— Нет. Как я уже сказала, она была не в его вкусе.
— А он часто говорил о Лауре Вернон?
