— Воскресное утро, — задумчиво продолжил Сэм. — Нынче я встаю не так рано, как раньше. Но к половине десятого, когда мой сын приехал за мной, я уже был готов. Это я о Дэйви. Они с женой всегда забирают меня к себе домой, в Идендейл, на обед по воскресеньям.
— А вы часто приходите сюда, чтобы помочь мистеру Каттсу? — спросил Купер.
— Да помощник-то из меня сейчас никудышный. Но приходится как-то убивать время.
— А кто-то еще ему помогает?
— Несколько мальчишек. Он платит им пару монет за тяжелую работу. Ну и Гарри, конечно, тоже появляется.
— Вы это о Гарри Дикинсоне?
— Ну да. Да вы же его знаете, — обратился Били к Куперу.
Мужчины побросали в фургон мешки один за другим, после чего водитель забрался в машину и стал задом двигаться по проселку. Никакими деньгами продавец и покупатель не обменивались.
— Помоги нам, Сэм! — крикнул Каттс. — Одной мы здорово намяли бока. Кажется, у нее сломана нога.
— Коза опять вырвалась, Уилфорд, — отозвался его друг.
— Ничего, подождет!
Били заковылял в сторону курятника, и Каттс сунул ему в руки курицу, которую держал за ноги. Ее крылья торчали в разные стороны, а клюв судорожно открывался и закрывался. Фрай, которая никогда не видела куриц так близко, была поражена, что из клюва птицы то появлялась, то исчезала узкая полоска розоватой плоти, напоминающая жало змеи. Курица обмаралась, и теперь мягкие перья вокруг ее ануса стали желтого цвета. Сглотнув, Диана мысленно поклялась себе никогда в жизни больше не есть яиц.
— Сэм у нас в этом деле специалист, — весело произнес Уилфорд. — А кажется, что он не такой уж и силач, правда? Но здесь все дело в технике.
— Немного практики, и немного ловкости рук.
Его приятель крепко взял птицу в руки, запихнул ее себе под мышку, зажал крылья и крепко прижал ее к своему боку. Потом он сжал ее тощую шею пальцами правой руки и сильно впился большим пальцем между шейными позвонками. Повернув шею, мужчина внезапно дернул ее. Раздался негромкий треск, и глаза птицы затянулись пленкой. Крылья отчаянно забились. Никакие усилия Сэма Били не могли справиться с этими смертельными судорогами — они хлопали, и с них фонтаном летели перья, которые опускались на брюки и обувь старика. Птица судорожно сучила ногами, а ее хвост поднялся, и из-под него вылетела желтая струя. А потом когти на лапах курицы расслабились и повисли, указывая вниз, на землю, и как будто бы объявляя о конце мучений. В них была какая-то мрачная завершенность.
— Вы ее убили!.. — ахнула потрясенная Фрай.
Старики рассмеялись, и даже Купер, к удивлению Дианы, позволил себе улыбнуться.
— Мы называем это «положить конец земным печалям», — сказал Сэм. — Если сделать это правильно и быстро, то они даже не чувствуют боли.
— Отвратительно, — заявила девушка. — Совершенно омерзительно.
— Я полагаю, — сказал Били, протягивая ей поникшую курицу, — что вы не хотите взять эту птицу к себе домой к чаю.
Диана отступила, увидев, как из широко распахнутого клюва птицы вылилась и упала на землю слюна. Мосластые ноги курицы казались холодными и в том месте, где их держали тощие пальцы Сэма, напоминали лапы рептилии.
— Не хотите? — уточнил Били.
— Не волнуйся, тогда я отнесу ее Конни, — сказал Уилфорд.
Купер и Фрай вернулись в машину. Девушка закрыла свое окно, чтобы не чувствовать мускусного запаха высохшего помета домашней птицы, который доносился из сарая. Старики проследили, как они развернулись, и Сэм весело махнул им вслед рукой.
Как раз в тот момент, когда полицейские добрались до конца проселка, на него свернул еще один фургон.
12
— А теперь хорошие новости, — сообщил старший инспектор Тэйлби.
Усталые глаза смотрели на него со всех сторон комнаты для летучек. Большинство офицеров закончили дневную смену и теперь приходили в себя после суеты первого дня расследования дела об убийстве. Те же, кто заступал в ночь, начинали дежурство с получения всей последней информации во время вечернего брифинга.
Бен Купер и Диана Фрай сидели вместе, сопротивляясь сильному обоюдному желанию разорвать те профессиональные связи, которые возникли между ними после того, когда их поставили в одну команду. Фрай все еще выглядела настороженной, и ее глаза не отрываясь следили за Тэйлби, а на коленях у нее лежал открытый блокнот. Купер выглядел измученным и почти спал, как будто происходящее его не касалось. Но, несмотря на то что день подходил к концу, напряжение внутри его росло. Бен не мог заставить себя переключиться с рабочих вопросов на громко гудящий в голове рой неясных мыслей о матери — внезапных страхов за ее ближайшее будущее, перепутавшихся с на удивление ясными воспоминаниями о том, какой она была в прошлом, до того как заболела, что было не так уж и давно. Он знал, что сегодня ему будет сложно оставить рабочие дела и перейти к домашним. А разве они не должны естественным образом замещать друг друга?
Когда Стюарт заговорил, Купер бросил взгляд на ручку Фрай, которая сразу же начала свое движение по странице блокнота. Он удивился, увидев, что половина страницы заполнена изображениями пауков с черными волосатыми тушками и длинными лапами. Когда их рисовали, то так сильно нажимали на черную шариковую ручку, что изображения казались выдавленными на бумаге.
— Обязательно прочитайте отчет, — продолжил Тэйлби, — а я сейчас постараюсь выделить для вас наиболее важные моменты. Сегодня вечером у нас появился свидетель. Зовут его Гэри Эдвардс. Мистер Эдвардс — орнитолог-любитель. В субботу вечером он расположился на вершине Вороньего склона к северу от долины, возле которой расположен Мюрей. Кажется, он хотел выследить мухоловку-пеструшку, редкую птицу, которая, как считается, высиживает в этом районе птенцов. Он приехал из Лестера с единственной целью — увидеть эту мухоловку-пеструшку, с тем чтобы поставить против нее галочку в каталоге пернатых Великобритании. Мне сказали, что это у них называется «заниматься самоудовлетворением».
Купер увидел, как некоторые офицеры улыбнулись, но знал, что Тэйлби не шутит. Старший инспектор вообще шутил очень редко. Тот посмотрел вокруг поверх своих очков для чтения и вновь опустил глаза на отчет, который держал в руках.
— Мистер Эдвардс решил, что дубовый и буковый лес — подходящее место обитания для мухоловки-пеструшки, особенно если рядом протекает ручей. Однако в какой-то момент он отвлекся на пару кречетов, которые устроили гнездо на скальной стене прямо под ним. Когда он наблюдал за ними, его внимание привлекла птица, которая летела в сторону леса и которая, по его мнению, могла быть именно этой мухоловкой-пеструшкой. Вооружившись биноклем, он стал следить за ней.
В руках у Бена были записи допросов Грэма и Шарлотты Вернон, Молли Шерратт и этого самого орнитолога. Некоторые детали в них были выделены как новая информация, которую надо было отработать на следующий день. Вместе с этими бумагами у детектива имелись отчеты о попытках инспектора Хитченса и его группы напасть на след Ли Шерратта, которые пока не увенчались успехом. Судя по тону всех записей, Шерратт был теперь главным подозреваемым. И из бумаг следовало, что главная задача — это его арест. И пусть после этого эксперты-криминалисты доказывают его вину. Все остальное было только имитацией бурной деятельности.
