— Обычно да, — созналась Диана. — И это наилучший подход.
— И, естественно, самый безопасный. И ты никогда не нарушаешь правил?
Девушка задумалась.
— Скажем так: иногда случаются моменты, когда надо проявлять инициативу, — нехотя согласилась она.
— Слушайте, слушайте!
[80]
— И я сообщу тебе, когда такой момент наступит, договорились?
— Обязательно. Пришли мне факс.
Мимо столика полицейских прошла парочка игроков в регби, за которыми тянулся сильный аромат пива. Они похлопали Бена Купера по плечу, взъерошили ему волосы и стали отпускать шуточки о необходимости держать свои причиндалы наготове. При этом они глупо улыбались Фрай, не вступая с ней в разговор.
Диана быстро теряла всякий интерес к Бену Куперу. Она давно поняла, что частная жизнь офицеров полиции — вещь достаточно скучная и неинтересная. Очень редко ей встречались люди, о которых она хотела бы узнать побольше. Но Бен Купер никак не относился к этой категории.
— А что ты знаешь об инспекторе Армстронг? — спросила она, когда регбисты исчезли.
— Не так уж много, — ответил Бен. — Я некоторое время работал с нею, когда она была еще сержантом, но потом управление В увело ее у нас совершенно браконьерским способом. Кажется, она очень быстро получила следующее звание. И не могу сказать, что ее результаты были слишком впечатляющими после того, как она стала инспектором.
— Теперь ты наверняка скажешь мне, что она получила звание через постель.
— Нет, не скажу, но… Сама понимаешь.
— А если это и так? Что из того? Или это что-то меняет?
— Для меня — нет.
Диана допила свой стакан и с шумом поставила его на стол.
— Мне кажется, нам пора, — заявила она. — Здесь какая-то не та атмосфера.
К тому моменту, как они вышли из клуба, на улице уже стемнело. Купер нажал кнопку на брелоке, и «Тойота» подмигнула ему фарами с парковки. Скелетообразные белые регбийные ворота выделялись на фоне почти черных пустынных площадок.
— А ты что, еще и в регби играешь? — поинтересовалась Фрай, когда они сели в машину.
— Нет. Никогда не понимал его прелести, — ответил Бен.
— Вот как? А я-то думала, что командные виды спорта — это именно для мальчиков.
— Никогда о таком не слышал.
— Особенно для тех, кто служит. Укрепление командного духа и все такое… Или нет?
— Мне пока удается этого избегать, — пожал плечами Купер. — Предпочитаю индивидуальные виды спорта. Но зато я пою в мужском хоре дербиширской полиции.
— Шутишь?
— Да нет, и это довольно здорово. Мы даем несколько концертов — в основном перед престарелыми, и особенно в период перед Рождеством. Старички это обожают. Хороший пиар.
— У тебя сопрано?
[81]
— Нет, тенор.
Проехав несколько миль по дороге, ведущей в Идендейл, Купер свернул на проселочную дорогу и направился прочь из долины.
— Ты куда? — спросила Фрай.
— У меня появилась одна идея, — ответил Купер. — Пришла мне в голову, когда мы говорили об инспекторе Армстронг.
— А что конкретно? — спросила девушка, и в ее голосе послышались предупреждающие нотки.
— Помнишь, я сказал, что управление В увело ее «браконьерским» методом?
— Тебе что, это все еще не дает покоя?
— Нет, нет, ты меня не поняла! Ключевое слово — браконьерство.
— Еще раз?
— Прямо перед нами находится имение Колишоу. Это настоящее имение с большим наделом земли, которая находится в частной собственности. Не какой-то там жилой массив.
— Это я уже поняла, спасибо.
— В имении предоставляют возможность поохотиться за деньги. А это значит, что там выращивают множество фазанов. И олени там тоже есть. Не говоря уже о кроликах, зайцах и куропатках.
— Это что, краткий курс местного природоведения? — усмехнулась Диана. — Если так, то давай лучше отложим до завтра.
— Имение представляет собой большой интерес для браконьеров, — терпеливо продолжил Купер.
— И…
— Раньше у нас была большая проблема с бандами профессиональных браконьеров, но они исчезли сами собой. Это теперь не приносит дохода. Но местные частенько сюда наведываются…
— Гоняют фазанов и кроликов…
— Вообще-то гонять их совсем ни к чему.
Купер остановил автомобиль на самом краю лесной опушки, прямо под знаком «Частная собственность». На шоссе было совсем мало машин, и ночь была бы совершенно черной, если б не звезды, светившие с безоблачного неба. Габаритные огни «Тойоты» осветили изгородь с колючей проволокой.
— Вон там — старая охотничья хижина, — сказал Бен, указывая на лес. — Она всегда была любимым пристанищем браконьеров. Этот домик находится далеко от маршрута патрулей, даже если им вдруг взбредет в голову его проверить. Джеки Шерратт широко известен именно как браконьер. Так что он постоянно ею пользовался. И своего сына, Ли, он, должно быть, частенько водил сюда. Когда учил его профессии.
— Шерратт? Подожди-ка, так ты считаешь?.. — уставилась на напарника Диана.
— Это вполне вероятно. Мне кажется, что Ли вполне мог выбрать эту хижину в качестве своего лежбища. Никому никогда в голову не придет проверить ее. Она слишком далеко от Мюрея. Но для такого парня, как Ли, расстояние ничего не значит.
— Подожди. И ты что, хочешь проверить…
— Ну да.
— Прямо здесь и сейчас?
— А почему нет?
— Ты что, с ума сошел? Сейчас глубокая ночь!
— А я все-таки прогуляюсь, — сказал Купер. — Если хочешь, можешь подождать меня здесь. — Он вылез из машины и вытащил из перчаточного ящика прочный фонарь.
— Мы не можем этого сделать, — заявила его коллега.
— Я могу, — ответил Бен. — А ты, по-видимому, хочешь действовать по правилам?
С этими словами он перелез через изгородь и направился в лес по узенькой тропинке, которую не было видно с дороги.
— Да подожди же ты, ради бога! — позвала его Фрай, захлопывая за собой дверь.
Улыбнувшись, Купер нажал кнопку на брелоке, которой запирались все дверцы в автомобиле.
— А это на всякий пожарный… — пояснил он.
Теперь они пошли уже вдвоем, используя свет одного фонаря. Бен всегда чувствовал себя частью того окружения, в котором работал, особенно если это касалось работы на свежем воздухе. А вот Диана Фрай, по его мнению, навсегда останется здесь чужаком. Он внимательно прислушивался к лесным звукам, а она, казалось, была полностью погружена в свои мысли, как будто темнота — это не только то место, где ничего не видно, но и то, где ничего не слышно и ничем не пахнет. Она даже не чувствовала текстуру тропинки, по которой шла. Купер же внимательно прислушивался. Любой сельский житель знал, что по звукам лесных жителей можно определить, есть ли в округе люди.
