«Друзья» были настолько популярны, что студия не только легко заполнялась аудиторией, но всегда была вторая группа, ожидающая на площадке Warner Bros., где по камерам транслировали все, что происходит на съемках. Если кто-то уходил, чувствуя, что пяти часов было достаточно для просмотра того, как актеры и съемочная команда «Друзей» работают над эпизодом, места тут же заполнялись людьми из второй группы зрителей. Поклонники «Друзей» были настолько преданными, что готовы были провести ночь, наблюдая за происходящим по камерам, словно запасные присяжные.
Зрители были арбитрами их успеха. Если зрители искренне смеялись, то команда «Друзей» была уверена, что телевизионная аудитория будет реагировать на эпизод с таким же энтузиазмом. Страстная преданность поклонников давала «Друзьям» свободу, о которой другие шоу даже не подозревали. На других съемочных площадках могло бы состояться оживленное обсуждение сценаристов, если бы какая-нибудь шутка не понравилась аудитории. Сценаристам могли поручить придумать лучший способ формулировки шутки или даже полностью заменить ее, если она кажется особенно неподходящей. Шоураннеры «Друзей» могли позволить себе остановить запись и переписать всю сцену, которая не нашла отклика у аудитории.
Авторы собирались в кружок возле сцены и жались друг к другу, а Крэйн вел беседу. Царила напряженная атмосфера. Что-то, тщательно продуманное сценаристами, пошло не так на публике и теперь должно было быть исправлено на глазах у сотен людей.
Мысль о том, чтобы не только написать эпизод на телевидении, но и сделать это в невероятно сжатые сроки и перед аудиторией незнакомых людей, наблюдающих за тем, как вы это делаете, была ужасающей для сценаристов. Помощник сценариста быстро печатал на ноутбуке, чтобы кратко запечатлеть идеи по улучшению сцены. Адам Чейз считал, будто они все вместе прыгнули с утеса. И, сделав это, они могли бы сделать все возможное, чтобы стремиться к воде. И все это время зрители наблюдали за Крэйном и сценаристами, которые должны были переключить внимание на себя.
Новые реплики нужно было также отрепетировать с актерами. Эндрю Рич поначалу был сбит с толку немного безразличной реакцией Лизы Кудроу на одно предложенное изменение. Когда он начал суматошно предлагать что-то другое и паниковать, что Кудроу ненавидит его, то вдруг понял, что Лиза просто повторяет эту фразу про себя. «Да, она смешная, – сказала она ему. – Все поняла».
Как только все были довольны новым сценарием, его печатали и раздавали актерам для ознакомления с полной версией. Они могли посмотреть на новый сценарий в течение тридцати секунд, а затем объявить, что готовы. Через час после окончания съемок они, вероятно, не будут даже помнить о том, какие реплики они произносили, но в тот момент мгновенно запоминали все, что им нужно было сказать.
Джефф Штраусс, один из авторов первого сезона, был поражен тем, насколько простой и естественной была атмосфера на съемках «Друзей», в отличие от других телесериалов. Штраусс знал, что на других шоу часто наблюдается тенденция позволять талантливым актерам подавать слабый материал. Сценаристы могли знать, что та или иная шутка или эпизод были не на высоте, но, не имея времени исправить их, они надеялись, что актеры смогут вытянуть сцену. Кауффман, Крэйн и Берроуз легко делали замечания своим актерам во время съемок, но Штраусс заметил, что если все приходили к выводу о необходимости доработки сцены, они всегда спрашивали еще и у актеров, можно ли улучшить сценарий, и если да, то как именно.
Штраусс заметил, что актеры полностью заинтересованы в качестве материала, – это отличало «Друзей» от других шоу. После одной репетиции, которая прошла не очень хорошо, Лиза Кудроу обратилась к Штрауссу с просьбой. «Не переписывайте, – попросила она его. – Поверьте, мы сделаем это лучше. У нас получится сделать это лучше». Даже в начале первого сезона кабинет сценаристов неофициально считался творческим центром «Друзей» и местом, где, вероятно, будут приняты серьезные решения.
У Дженнифер Энистон была мантра, которую она иногда повторяла после того, как та или иная сцена проваливалась с первой попытки. «Дайте мне секунду, и я буду смешной», – просила она, и ей удавалось найти другую подачу шутки. Иногда какой-то актер предлагал внести коррективы, и сцену переписывали с небольшими изменениями. Во время съемок «Эпизода, в котором Росс обкуривается» Дэвид Швиммер рассмешил своих коллег, произнеся фразу «похоже на подошву», когда они отважно пытались съесть десерт, приготовленный Рэйчел. (Только Джо радостно поглощает его, приводя в качестве доказательства того, что десерт удался, его ингредиенты: «Горчица? Хорошо. Джем? Хорошо. Мясо? Отлично!»)
«Ну, этот вполне себе ничего!» – говорили Кауффман и Чейз друг другу, когда очередной недельный эпизод был отснят. А когда съемки заканчивались, Кевин Брайт брал бразды правления в свои руки. Сырой материал будет отправлен на монтаж, и Брайт будет наблюдать за процессом преобразования сцен, которые они сняли, в четко отредактированный эпизод. Эпизоды «Друзей» часто получались на несколько минут дольше необходимого, и основная часть работы Брайта состояла в том, чтобы убирать какие-то шутки, оставляя при этом как лучший материал, так и все необходимые для сюжета эмоциональные сцены.
Не всегда было легко подключаться к работе как Джеймс Берроуз и режиссировать эпизод «Друзей». Некоторые режиссеры, такие как Гари Хэлворсон, прекрасно вникали в курс дела, в то время как другие были просто ошеломлены работой по управлению таким огромным кораблем. Даже опытные телевизионные режиссеры могли быть удивлены объемом работы над «Друзьями», поэтому Брайт и команда всегда были рядом, чтобы подстраховать их, если работы становилось слишком много. Сняв финал первого сезона, Брайт решил чаще работать над шоу в качестве режиссера, в конечном счете он сделал пятьдесят четыре эпизода.
Съемочная группа могла бы привлекать к работе знакомых режиссеров, чтобы разнообразить эмоциональные моменты предстоящего сезона. Они знали, что Брайт, скорее всего, будет режиссировать самые важные эпизоды сезона, включая финал, и по его занятости могли понять, какие серии будут самыми решающими. Его могли номинировать на «Эмми», но на нем лежала ответственность за репутацию шоу. «Друзья» не могли позволить себе упустить важный момент.
Брайт считал, что зашел слишком далеко в своей попытке избавиться от следов Джеймса Берроуза. Там, где Берроуз был свободен и быстр, Брайт стремился запечатлеть идеальный кадр в каждой сцене. Брайт поначалу пренебрегал желаниями актеров, которые быстро разочаровывались в чрезмерных требованиях, так как его манера работы требовала больше времени. Основной частью непрерывной работы Кевина Брайта в области телевизионной режиссуры было понимание того, что лучший кадр основан не только на видении режиссера; также было особенно важно поддерживать запал и энергию в актерах. В расслабленном стиле Берроуза было нечто большее, чего он раньше не замечал.
* * *
Важным элементом многих шоу было приглашение известных актеров на эпизодические роли. Зацикленность шоу на приглашенных звездах была чем-то вроде парадокса. В самом начале создатели заметили, что зрителям больше всего хочется видеть, как его шесть главных героев подшучивают друг над другом. И все же «Друзья» с самого начала приглашали уже известных актеров на второстепенные роли. Создатели сериала думали, что, используя силу именитых актеров, они станут еще успешнее и будут подниматься в рейтингах еще выше, но чаще всего фрагменты с приглашенными актерами были менее важны для сюжета эпизодов, в которых они появлялись, и не особо влияли на само шоу.
