Расплатившись с водителем, я выбрался из машины. Не спеша подошел к подъезду. Выудив из кармана связку ключей, отпер электронный замок. Из-за открывшейся двери дыхнуло прохладой.
Поежившись, будто от настоящего мороза, я шагнул внутрь. Лифт вызывать не стал, направился к лестнице — словно специально потягивая время. Хотя почему «словно»?
И тем не менее, минута — и я стоял на площадке перед квартирой с нужным номером. Снова ключи, два тихих щелчка замка…
Не знаю почему, но, переступая порог, я был почти уверен: родители дома. Я не спросил о них у Гроссмейстера — как-то не сообразил — да что там, еще на лестнице мысли мои оставались заняты чем-то совершенно другим… Машинально я попытался нащупать рукой выключатель, но в привычном месте под пальцами оказалась лишь голая стена.
Так и не сумев включить свет, я шагнул в темноту:
— Мама! Отец!
Ответом мне послужила оглушительная тишина: квартира была пуста.
Глава 5
г. Москва, май 20** года
Текущий поток времени
Жизнь пошла своим чередом, в кои-то веки позволяя мне мало-мальски уверенно смотреть в будущее. Дома у меня таки нашлись заветные заметки — хотя и обрывавшиеся концом прошлой недели, но основные ориентиры вполне обозначившие. Так, с Ольгой мы и в самом деле встречались около месяца — выходит, один Скачок наши отношения худо-бедно пережили. Судя по записям, с самого начала увлечен я ею был более чем серьезно, тогда как девушка на первых порах скорее играла со мной. А вот после Скачка наши роли будто бы поменялись: Ольга вдруг загорелась, мои же чувства, судя по всему, несколько поостыли. Последнее, может, и не удивительно: ведь узнал я о них тогда, как и теперь — вычитав в «мемуарах».
В силу неизбежной фрагментарности заметок, а также из-за более чем недельной в них лакуны, сюрпризы меня время от времени догоняли — но к такому мне было не привыкать. К тому же, случались среди нежданных открытий и вполне себе позитивные новости. Так, например, выяснилось, что зачет по судебной медицине, на котором, как мне помнилось, я без шансов угодил на пересдачу, теперь у меня благополучно проставлен. С другой стороны, уже «закрытое» однажды Гражданское право мне пришлось сдавать повторно. Так-то, предмет этот был у меня из любимых — но внезапно оказалось, что в регулировании вопросов интеллектуальной собственности произошли существенные и не очень логичные изменения. К счастью, у преподавателя я числился на хорошем счету, и, кажется, искренне удивившись и огорчившись «нелепому и необъяснимому помутнению моего сознания», тот меня «вытянул».
Тем не менее, провозились мы с ним довольно долго, и когда, наконец освободившись, я вышел из здания Универа на улицу, уже начинало смеркаться. Садовое кольцо, на которое устало смотрел подслеповатыми окнами фасад моей alma mater, лениво зажигало фонари на столбах. Зыркали фарами проносившиеся автомобили, с тротуара им весело подмигивали светоотражающими элементами одежды владельцы моноколес, электроскейтов и прочих самокатов — что-то, кстати, много их расплодилось в Москве, раньше такого не было, по-моему!
Все еще прокручивая в голове подробности общения с преподом, я направился в сторону станции метро. Дошагал до угла, свернул направо, еще немного прошел — до места, где начиналась выложенная серой брусчаткой мостовая (на удивление стабильный элемент городского пейзажа, ни один Скачок его не берет — не иначе, Столпы клали!), как вдруг сзади меня окликнули:
— О, Игорь, ты?! Ну, приветик, псих!
Нахмурившись, я обернулся с демонстративной неторопливостью: в пяти шагах от меня на тротуаре стола Ольга.
На девушке были узкие голубые джинсы, подчеркивавшая фигуру черная маечка и босоножки на каблучке. Собранные в хвост рыжие волосы в сгущавшихся сумерках казались почти бордовыми.
— Что, уже выпустили из дурдома? — прищурившись, поинтересовалась она.
— Представь себе, — буркнул я, машинально делая полшага к собеседнице.
Мигом утратив насмешливо-уверенный вид, Ольга испуганно отшатнулась, почти тут же, впрочем, овладев собой и остановившись — то ли поняв, что бросаться на нее с кулаками я пока не намерен, то ли попросту устыдившись выказанного малодушия. Я невольно усмехнулся, чем, кажется, окончательно ее смутил.
— Наверное, мне стоит извиниться? — уже совсем другим тоном проговорила девушка. — Ну, за психиатричку. Я не думала, что все зайдет так далеко: вроде же, если не буйный, они не имеют права забирать… Да и вообще, не верила до конца, что ты не морочишь мне голову… А оно вон как обернулось… Прости, короче!
По большому счету, грех мне было держать на нее зло — какими бы мотивами ни руководствовалась Ольга, именно благодаря ей меня нашел и пригрел Орден — но, снова вспомнив свои ощущения в момент, когда в квартиру по мою душу ввалились медики, разом сменить гнев на милость я оказался не готов.
— Ты меня затем караулила, чтобы прощения попросить? — угрюмо бросил я.
— Вот еще, — возмущенно мотнула густым хвостом волос девушка. — Я здесь работаю недалеко, я же тебе расска… Ах, да, ты же у нас не помнишь ни шиша… — сообразила затем она.
Точно, это было в заметках: после занятий (а училась моя рыжая знакомая где-то на финансово-экономическом) Ольга подрабатывала в каком-то небольшом ресторанчике, как раз недалеко от моего Универа. Говорила, что кассиром, но я почему-то подозревал, что официанткой. Что именно заставляло меня сомневаться в словах девушки, записи не поясняли.
— Кое-что помню! — язвительно заметил я — имея в виду подставу с ее стороны, но уточнить не успел — аккурат в этот момент меня чуть не сбил с ног торопящийся по своим делам, уткнувшись носом в телефон, долговязый подросток.
Только сейчас я сообразил, что мы стоим, по-дурацки перекрикиваясь, прямо посреди людского потока, вынужденного из-за нас тормозить и тесниться, словно в проливе между Сциллой и Харибдой, и почти «на автомате» предложил:
— Может, куда-нибудь отойдем?
— В темный переулок? — хмыкнула Ольга.
— Нет, зачем же? Просто… — поискал я глазами подходящее место — но увы, единственным свободным от спешащей толпы пятачком была расположенная по соседству веранда летнего кафе. — Хотя бы вот сюда, — так и не найдя иного варианта, кивнул я на столики под зонтиками.
— Ого! — вздернула брови девушка, проследив за моим взглядом. — Это что, приглашение? Так я прощена? — тут, впрочем, и на нее налетел, оттолкнув и развернув, кто-то из рассеянных прохожих, и, не дожидаясь ответа, Ольга поспешила к кафешке — благо как раз оказалась к ней лицом.
Помедлив пару мгновений, направился к веранде и я.
— Я правда тогда думала, что ты придуриваешься, — проговорила девушка, когда мы устроились друг напротив друга за круглым столиком. И продолжила почти скороговоркой, не давая мне вставить ни слова. — Разозлилась — жуть! Ну и решила отыграться. Глупо, конечно. А когда поняла, что они тебя и правда забирают — растерялась. Потом полночи звонила по разным больницам, пыталась понять, куда тебя увезли — но все без толку. Ну да что теперь об этом говорить. Виновата — так виновата. Прости.
