— Лорд Мордэкай Иллэниэл, Граф ди'Камерон, и Достопочтенная Элэйн Прэйсиан, Ваше Величество, — объявил Адам, когда мы вошли.
Мы с Элэйн низко поклонились, затем стали тихо ждать, стоя перед двумя монархами. Протокол требовал, чтобы мы не говорили и не приближались, пока к нам сперва не обратится Король Джеймс, и пока нас не признает его гость, приезжий глава государства, Король Николас. После очень короткой, но заметной паузы Джеймс заговорил:
— Лорд Камерон, пожалуйста, подойди, и будь как дома, — указал он мне жестом руки, и обратился к Николасу: — Позволь мне представить благородного Лорда Камерона и его спутницу, Элэйн Прэйсиан. Элэйн, пожалуйста, тоже подойди.
После этого заявления она подошла, присоединившись к нам, хотя мы всё ещё держали языки за зубами, ожидая первых слов Николаса. «Этот этикет меня доконает», — молча подумал я. За несколько коротких лет до этого я бы понятия не имел, как вести себя в такой сложной ситуации — к счастью, Джеймс натаскал меня в подробностях социального протокола.
Сделав медленный вдох, Николас наконец заговорил:
— Лорд Камерон, мы много слышали о твоих отважных деяниях. Мы также благодарны относительно конкретных элементов твоих действий, спасших так много наших людей.
Я склонил голову во втором, более коротком поклоне:
— Благодарю, Ваше Величество. Оказать хоть какую-то услугу вашему народу было честью для меня.
Николас перевёл свой взгляд на мою спутницу:
— Элэйн, нам дали понять, что ты — дочь Лорда Уолтэра Прэйсиана, и сама являешься волшебницей. Это так?
Она изящно кивнула:
— Да, Ваше Величество.
— Ты хорошо справляешься со своей силой и положением, учитывая твой юный возраст, — ответил иностранный король.
— Благодарю, Ваше Величество.
Джеймс указал на несколько пустых стульев:
— Пожалуйста, садитесь, располагайтесь с удобством.
Мы с Элэйн нашли себе стулья, и встали рядом с ними. Дальше заговорил Король Николас:
— Лорд Камерон, я бы предпочёл обойтись без обычных формальностей. Пожалуйста, не стесняйся, говори неформально, поскольку мы находимся в приватной обстановке.
Я бросил взгляд на Джеймса, и поймал его согласный кивок, прежде чем ответить:
— Если вы так желаете, Ваше Величество. Пожалуйста, зовите меня по имени.
Николас улыбнулся:
— Тогда и ты должен звать меня Николасом, и больше никаких «величеств». Джеймс уже уведомил меня о том, что вы с ним — родня, так что тебе, должно быть, не впервой обращаться с королями фамильярно.
— Это великая честь для меня… Николас, — осторожно сказал я.
Король Гододдина тепло ответил:
— Ты достоин этой чести. Если бы не помощь твоих рыцарей, то сомневаюсь, что у меня вообще ещё было бы королевство.
Я снова поклонился:
— Я и мои рыцари держим ответ перед нашим королём. Это он заслуживает твоей благодарности, — сказал я, бросив взгляд на Джеймса, чтобы убедиться в том, что он осознавал иронию ситуации.
— Никакой правитель не может добиться успеха без услуг мудрых советников, и именно твой совет, Мордэкай, побудил меня принять решение оказать помощь Гододдину, и это твои люди действовали согласно моей воле. Давай, садись. Мы будто как старики, только и делаем, что возносим друг другу хвалу, — наконец сказал Джеймс. Помимо этого он протянул мне напиток, прежде чем предложить другой Элэйн.
Элэйн приняла бокал, а Николас перевёл разговор в ныне желаемое им русло:
— Я расспрашивал Джеймса о строительном проекте, которым вы занимаетесь последние несколько лет. Боюсь, что я не полностью понимаю действие магии, но он говорит, что ты сможешь соединить самые дальние пределы вашей нации лишь одной короткой милей дороги.
— Мировая Дорога будет длиной скорее в полторы мили, Ваше Величество, — по привычке поправил его я. «Дурак», — молча обругал я себя. Нельзя просто брать, и небрежно поправлять монарха, пусть и не своего собственного.
Николас нахмурился:
— Я думал, что мы договорились обойтись без формальностей, Ваше Сиятельство, — заметил он. Его ремарка подчёркнуто напомнила мне, что я обратился к нему как к королю.
Я с облегчением осознал, что он упрекал меня в формальном отношении, а не в том, что я его поправил:
— Прошу прощения, Ва… Николас. От старых привычек трудно избавиться, — произнёс я, смеясь внутри. Уж что-что, а обычаи дворянства и особ королевской крови были для меня определённо «не» старыми привычками, а результатом долгой практики и подсказок со стороны Джеймса, Роуз и Маркуса. Моим истинным намерением было именно то, что я представил — вид дворянина, которому трудно было отбросить атрибуты уважения и этикета.
Джеймс слегка ухмылялся, поскольку взгляд Николаса был направлен на меня. Он весьма хорошо знал, как легко я мог возвращаться к простой речи.
— Мордэкай, я должен попросить тебя об услуге, насчёт Мировой Дороги.
— Тебе достаточно лишь попросить, — сказал я ему.
— Николасу любопытен наш проект, и учитывая то, что когда-нибудь мы можем пожелать включить в него другие близлежащие нации, я подумал, что ты мог бы показать ему, как у тебя идут дела, и дать дальнейшие объяснения того, как этот проект будет работать.
Конечно, ни что из этого не было для меня неожиданностью. В течение нашего разговора Элэйн внимательно наблюдала за нами. Выражение её лица говорило о том, что несмотря на свою молодость, её подвижный разум понял гораздо больше недосказанного, чем можно было бы ожидать. Вернув свои мысли обратно к вопросу, я ответил:
— С удовольствием. Ты не будешь против, если Элэйн пойдёт с нами? — обратился я с вопросом к самому Николасу.
— Я не могу представить более приятной спутницы для нескольких праздных часов, — ответил он, вставая, и предлагая руку юной женщине. Быстро присев в реверансе, Элэйн заалела, и взялась рукой за подставленный локоть.
Менее чем полчаса спустя мы снова были на Шпиле Путника, выйдя из круга, в который нас только что телепортировала Элэйн. Мы также заимели небольшой почётный караул, состоявший из двоих солдат Николаса. Джеймс отказался брать с собой ещё кого-то из своих людей, заявив, что нас с Элэйн, как его вассалов, будет более чем достаточно для защиты. Я решил, что это, наверное, было комплиментом.
Глядя вниз с самого высокого балкона, Николас был явным образом впечатлён.
— Насколько высоко мы находимся? — спросил он.
— Чуть выше двухсот пятидесяти футов, — спокойно ответил я.
Острый взгляд его карих глаз уставился в мои собственные:
— Такая огромная высота имеет какой-то особый смысл? Она необходима для магии?
