— Что это за странные штуки, которые ты постоянно царапаешь по всей своей платформе? — спросила Лираллианта однажды вечером.
— Новые символы, которые я для себя придумывал, — ответил он.
— Зачем?
— Я упражняюсь в использовании их для усиления своей магии, — объяснил он.
— Разве не было бы проще использовать ваш язык, или даже наш, а не создавать что-то новое?
— Поначалу я так и пробовал, но это позволяет мне слишком легко допускать ошибки. А так у меня в голове есть отдельный набор символов, которые привязаны к моему использованию эйсара. Используй я один из наших нормальных языков, у меня появилась бы привычка использовать магию в разговоре, — сказал он.
На миг в её ауре мелькнули эмоции:
— У тебя появилась идея… что-то, что позволит тебе победить?
Он опустил взгляд:
— Нет. В какой-то момент я думал, что это так, но этого не хватит.
Она нахмурилась:
— Тогда почему ты продолжаешь этим заниматься?
— Это кажется мне важным, — сказал он, пожимая плечами. — Это может навести меня на какую-то идею, а может и не навести, но я не могу избавиться от чувства, что это почему-то важно.
Глава 47
На следующий день случилось кое-что иное. Утром Лираллианта явилась не с Байоваром, с вместе с Тиллмэйриасом.
От вида чернокожего, златовласого Прэйсиана у Тириона невольно побежали мурашки по спине, когда его тело вспомнило сеансы «наказаний», которые ему устраивал в течение последних пяти лет этот Ши'Хар. Его плечи стали провисать, а голова — опускаться вниз по мере того, как приближался его предыдущий «учитель», и лишь память об Амаре и сопровождавший её гнев позволили ему выпрямить спину, и посмотреть Прэйсиану прямо в глаза.
— Тиллмэйриас пришёл ко мне с интересным предложением, Тирион, — начала Лираллианта, — но я пока не вынесла решение. Я подумала, что, быть может, я выслушаю твоё мнение на этот счёт. — В её ауре была сложная смесь надежды и волнения, будто она была рада новостям, но также и встревожена.
Тирион кивнул, но не ответил, ожидая, когда они продолжат.
— Возможно, есть способ избежать грядущего боя на арене, — сказала она, переходя к сути дела.
— Я думал, Иллэниэлы ожидали большую прибыль в шутси от этого боя, — сделал наблюдение Тирион.
Тут к разговору присоединился Тиллмэйриас:
— Я считаю, что это было бы ужасной растратой, баратт.
— Но не для Прэйсианов, — заметил Тирион.
Инструктор Прэйсианов покачал головой:
— Ты неправильно меня понял. Я считаю, что это будет растратой для всех Ши'Хар. Я полагаю, что есть ещё вещи, которые мы могли бы узнать, изучая тебя. Навязывание тебе ситуации, которая лишь вынудит твою преждевременную смерть, не принесёт никому пользы. Ты можешь этого и не знать, но я с великим интересом следил за твоим прогрессом. Байовар рассказал мне о твоих успехах в изучении эроллис, а Лираллианта поразила меня рассказами о твоих усилиях, направленных на расширение твоих способностей.
— Я не понимаю вашего интереса, — с едва сдерживаемым гневом сказал Тирион. Он чувствовал себя преданным, узнав, что Лираллианта продолжала передавать информацию о нём этому мужчине, который когда-то пытал и мучил его.
Тут заговорила Лираллианта:
— У Прэйсианов теперь есть много шутси. Они предложили компенсировать Иллэниэлам то, что они потеряют, отменив этот матч на арене, с некоторыми оговорками.
— Очевидно, что ты всё ещё растёшь, дичок. Твои успехи снова разожгли интерес к древним людям. Стало ясно, что мы что-то упустили. Я хочу понять разницу между твоим родом и теми, кого мы вырастили здесь, в неволе…
Тиллмэйриас ещё не закончил говорить, но Тирион его прервал:
— Мне не особо интересно помогать вам оттачивать свои методы обучения рабов, — резко сказал он.
— Это и тебе самому тоже принесёт выгоду, — сказал Прэйсиан. — С тобой будут хорошо обращаться. Больше никаких наказаний. Твои ограничения будут модифицированы, и мы позволим тебе плодиться так, как ты пожелаешь.
— Как я пожелаю?
— Да. Мы захотим спаривать тебя с определёнными индивидами, но в качестве награды мы согласны позволить тебе спариваться по желанию с любыми безымянными в Эллентрэа. Насколько я помню, ты был особо привязан к одной из них, прежде чем ты стал…
— Вы имеете ввиду Амару!? — Тирион вскочил, вены вспухли у него на шее и висках.
— Ну, очевидно, что не конкретно с ней, — сказал Тиллмэйриас, — но ты мог бы завязывать отношения с любыми другими самками по своему желанию. Мы также могли бы позволить тебе ходить патрулями обратно на родину… время от времени. Ты мог бы получить почти всё, что мог бы пожелать.
— А арена?
— Я не думаю, что мы можем ещё что-то извлечь, проверяя тебя таким образом, — сказал Ши'Хар.
Лираллианта положила ладонь ему на плечо:
— Ты можешь прожить долго, Тирион.
— Почему он это предлагает? — спросил он её напрямую. — Как он это предлагает? Разве другие рощи не будут возражать?
— Прэйсианы в последние несколько лет заполучили много шутси. Тиллмэйриас убедил своих старейшин заключить сделку с другими рощами, чтобы получить их согласие. Он считает, что ты получишь пользу от их вложения, — объяснила она.
— Я могу поговорить с тобой наедине? — сказал он, бросая взгляд на Тиллмэйриаса.
Лираллианта смущённо покосилась на другого Ши'Хар. Для баратт было ненормально утаивать что-то от одного из народа.
Тиллмэйриас одарил её понимающим взглядом:
— Я не против. Не спешите. Буду ждать на удалении. Позовите, когда закончите.
Когда он ушёл, Тирион сурово зыркнул на неё:
— Что он с этого получит?
— Тебя, — прямо сказала она.
— Меня?
— Да, — ответила она. — В качестве расплаты за это я должна буду передать тебя Тиллмэйриасу в прямую собственность.
— С чего тебе это делать?
— Они предложили огромное количество шутси…
— Я знаю, что тебя это не волнует, — сказал он, перебивая её.
— Ты будешь жить, — сказала она странным тоном, на её лице отразилась отстранённая печаль.
— Если тебе небезразлично именно это, то оставь меня себе, и отмени бой сама, — сказал он ей.
— Не могу. Сделку заключили старейшины — они не позволят мне отменить бой самой по себе. Единственный вариант — это если Прэйсианы заплатят шутси.
— Сколько у них шутси?
— Больше, чем у всех остальных рощ вместе взятых, — заявила она.
