Тут они обнялись, и долго держали друг друга под утренним солнцем, пока его лошадь щипала траву у берега реки. Они не хотели друг друга отпускать, и ещё раз поцеловались, прежде чем расстаться. Больше не было слов, кроме «до встречи», и даже это они произнесли нехотя.
Тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев на ветру, была их единственным прощанием, когда они пошли, каждый — своей дорогой.
Глава 43
Никто не пытался вмешиваться в его возвращение. В отличие от его первой поездки в глубокие леса, его не преследовали и не загоняли, хотя один из надзирателей всё же следовал за ним на уважительном расстоянии. Сначала он заехал в Эллентрэа, вернув лошадь, прежде чем взять из перемётных сум часть собранных в дорогу вещей, и направиться обратно к месту, ставшему теперь единственным его домом.
Дотуда от Эллентрэа был почти час пешком, но он был не против. Когда он только шагнул под тень глубоких лесов, на него снизошло спокойствие. Великие деревья по обе стороны будто наблюдали за тем, как он шёл мимо, но к этому чувству он привык.
Его жизнь была завершена, он вернулся в исходную точку. Он много что мог сделать лучше, касательно своей поездки повидать семью, но теперь это было в прошлом. Он простился, и простил. Сэт и Кэйт могли положиться друг на друга, а его родители выживут, и, возможно, даже будут процветать, теперь, когда у них была внучка, которую они могли растить.
«Ещё один бой, и я смогу отдохнуть», — подумал он.
«Живи для меня», — вспомнились ему слова Кэйт.
— Легко говорить, — сказал он призраку у себя в голове.
Лираллианта была на месте, когда он вернулся на платформу, служившую ему жилищем. Сперва она ничего не сказала, но он уловил в её ауре намёк на что-то. «Нетерпение? Беспокойство? Как долго она меня здесь ждала», — задумался Тирион.
— Ты выглядишь… прежней, — честно сказал он ей. Это было правдой, но не охватывало реальность полностью. Лираллианта действительно выглядела прежней, то есть — выглядела потрясающе. Увидев её после короткого расставания, он ещё острее осознал, насколько умопомрачительно красивой была холодная женщина-Ши'Хар. Тонкие черты, голубые глаза и серебряные волосы лишь подчёркивали чарующие формы, двигавшиеся под её платьем.
«И в этой груди бьётся сердце, которое холоднее льда». Она была живой противоположностью Катрин Сэйер. Там, где Кэйт была полна огня и страсти, Лираллианта была холодным разумом и жестокой красотой.
«Лёд и пламя», — сделал он мысленное наблюдение. «Какая идеальная метафора для них двоих».
В её ауре в ответ на его слова отразилось разочарование, за которым быстро последовала вспышка интереса и любопытства.
— Ты выглядишь другим. У тебя изменились волосы, — ответила она.
— Мать меня подстригла, — ответил он.
— Это с ней ты танцевал?
Вопрос застал его врасплох. «Танцевал?». Затем он вспомнил первое показанное им ей видение его семью, когда мать учила его танцевать, а отец играл им. «Она мало что забывает», — заметил он.
— Да, — согласился он. — Это она учила меня танцевать.
— Как она тебя приняла? Научила ли она тебя чему-нибудь новому? — продолжила Лираллианта.
— Ничему такому, что сохранит мне жизнь, — коротко сказал он.
На её лбу появилась морщинка:
— Ты злишься. — Это было утверждение, не вопрос.
Тирион сделал глубокий вдох:
— Я фрустрирован, но дело не в тебе. Всё прошло не так хорошо, как я думал.
— А тот мужчина, твой отец, по-прежнему был там?
— Да, он там был, всё ещё в добром здравии… ну, более менее добром, — ответил он, вспоминая избиение.
— Покажешь мне? — Она подошла ближе к его экипировке, и её рука коснулась цистры.
— Мне не нужно играть музыку, чтобы показать тебе, — ответил он.
Лираллианта слегка склонила голову набок, как если бы это помогло ей легче понять его утверждение. Этот жест напомнил ему о Лэйси, и он вынужден был подавить смех.
— Я не хочу видеть просто образы, — медленно сказала она. — Когда ты играл музыку, твои эмоции были яснее. Я хочу видеть и чувствовать то, что ты чувствовал, когда был с ними.
— Нет, — сказал он, отказываясь. — Я устал быть объектом изучения. — Может, он и был рабом, но этого она от него не получит, во всяком случае — не получит силой своего приказа. «Не принимай решения из страха», — говорил его отец.
— Я хочу лишь понять, — тихо сказала она.
Он не сомневался в её искренности, но не чувствовал себя особо щедрым, а затем его осенило:
— Сколько времени у меня до боя?
— Вполне может быть, что бой будет на следующей неделе, — ответила она, — если только тебе не нужно больше времени.
— Можешь его задержать? — Он и не осознавал, что была такая возможность.
— Быть может, я смогу попросить месяц, — ответила она, — если ты хочешь какое-то время побыть со мной перед боем. — В её ауре отражалось странное чувство тоски.
«Чего она хочет?» — гадал он. «Больше времени на то, чтобы меня изучать, наверное».
— Я приму этот месяц, и я поделюсь с тобой воспоминаниями и чувствами от моего визита, если ты дашь мне кое-что взамен, — сказал он ей.
— Если дать это — в моей власти, — без всяких сомнений сказала она.
— Научи меня заклинательному плетению, — мгновенно сказал он. — Тогда у меня может и быть шанс победить этого Крайтэка, против которого вы хотите меня выставить.
На её лице отразилось удивление:
— Этому невозможно научить. Человек не может этому научиться.
— Ты сказала мне, что вы — люди, в основном, но вы же можете, — парировал он.
Она покачала головой:
— Это встроено в семя разума. Гены для магии — часть человеческого тела, но механизм для создания заклинательных плетений — внутри семени разума.
— Механизм? — сказал он. Она что, намекала, что внутри неё была какого-то рода машина?
— Да. Желание и эйсар приходят из моего человеческого тела, но они должны пройти через семя разума, там они формализуются в то, что мы называем «заклинательным плетением», — сказала она ему.
— Покажи, — сказал он.
— Это никак тебе не поможет. Почему ты хочешь это увидеть?
— Я хочу победить. Любое знание или понимание того, как работает ваша магия, может улучшить мои шансы, — ответил он.
— Ты не можешь победить, — вновь заявила она.
— Это мне решать, — раздражённо сказал он. — И вообще, что ещё ты будешь со мной делать целый месяц?
Лираллианта открыла рот, но приостановилась, прежде чем ответить. Секунду спустя она сказала:
