Тирион взялся рукой за её колено, и повернул её лицом к себе:
— Ты проснулась.
Она сонно улыбнулась:
— Едва-едва.
— Этого хватит, — сказал Тирион, поднимая её руки, и фиксируя их у неё над головой: — Я всё ещё голоден. Ты оставила меня в трудном положении.
Ариадна тихо засмеялась:
— Я сейчас слишком устала. Тебе придётся подать мне петицию завтра на приёме, если ты хочешь возмещение за какие-то мнимые посягательства.
— Ты сможешь всё возместить после того, как я закончу на тебя посягать, — ответил он, раздвигая ей ноги коленом.
Она укусила его за ухо, и прошептала:
— У вас, похоже, срочная петиция, милорд.
— Страстная мольба о справедливости, Ваше Величество, — хрипло ответил он. После чего ввёл её в курс дела.
Вскоре, возвращаясь в свои покои, Тирион ощутил, как у него подогнулось одно из колен, едва не заставив его упасть. Он удержал равновесие, прислонившись рукой к стене, и перенеся вес на другую ногу. Боль была очень острой. «Это тело долго не протянет. Уже почти три месяца прошло. Надо возвращаться», — подумал он.
Рядом с дверью в его покои стоял на страже один из крайтэков. У большинства обитателей дворца не было личной охраны, но Тирион больше не хотел испытывать судьбу. Он позаботился о том, чтобы кто-то из его стражей всегда был поблизости. Случившееся после суда над Мордэкаем стало суровым напоминанием.
— Пошли за дормоном, — приказал он стражу. — Мне нужно вернуться на Западный Остров.
Крайтэк отправился выполнять приказ, но также послал другого крайтэка занять своё место. Тирион вошёл в свои покои, собрал немногие свои личные вещи, и уселся ждать. «Надеюсь, Лираллианта закончила. Времени прошло достаточно».
Его задумчивость прервал стук в дверь:
— К вам с визитом Сэр Коналл, милорд, — объявил его новый страж.
— Он теперь Лорд Камерон, — крикнул Тирион. — Не заставляй меня снова напоминать тебе об этом. Впускай его. — Тупость крайтэков его раздражала. Они рождались с необходимыми им знаниями, но другие их атрибуты разнились в широких пределах, в зависимости от того, что он хотел, когда их создавал. В данный момент он пожалел, что не сделал их умнее. У этих были проблемы с подстраиванием под новую информацию, например тот факт, что Коналл теперь был лордом-землевладельцем, а не просто рыцарем.
Открылась дверь, и внутрь вошёл Коналл. Его лицо говорило о едва сдерживаемом гневе:
— Ваша Светлость, я пришёл поговорить с вами о…
— Королеве, — перебил Тирион. — Будто ты имеешь на это какое-то право.
— Защищать её — мой долг, — чопорно сказал Коналл. — Ваше поведение для неё опасно.
Тирион встал, сделал два шага, и пересёк комнату, встав с молодым лордом почти нос к носу:
— Ты — её защитник, Коналл, а не блюститель её морали. Не твоё дело, с кем Королева решает ебаться. Или ты расстроился потому, что она выбрала не тебя?
Лицо Коналла покрылось румянцем:
— Она — моя тётка!
— Дальняя, — сказал Тирион. — Всё равно что троюродная сестра. Если бы захотела, она могла бы выйти за тебя замуж. Я что, задел тебя за живое?
— Нет! — возразил Коналл, чувствуя, что теряет равновесие. — Меня беспокоят слухи. Её муж совсем недавно был убит…
— Твоим отцом, — напомнил Тирион. — С моей точки зрения твоё положение выглядит всё более и более запутанным. Возможно, тебе следует радоваться, что она так быстро нашла себе кого-то.
— Я не верю, что он это сделал, — сказал Коналл. — Я слышал показания. Только глупец поверит тому, что сказала в конце та девочка. Это почти наверняка был слуга Лиманда, Вандэр.
Тирион зло улыбнулся, после чего подошёл к буфету, вытащив пару бокалов и бутылку вина. Открыв её, он наполнил оба бокала наполовину, и протянул один молодому человеку:
— Жаль, что судья с этим не согласился. Твоего отца осудили, и не важно, был он убийцей или нет. Теперь он в розыске. И твой долг — сдать его правосудию.
— Казнить невиновного — это не правосудие, — настаивал Коналл.
Тирион сел, и откинулся на спинку кресла, положив ногу на ногу:
— Мне плевать, как ты это называешь. Я намереваюсь убить этого человека, когда увижу его в следующий раз. Называй это хоть долгом, хоть правосудием, хоть местью, мне всё равно.
Коналл нахмурился, глядя на бокал вина у себя в руке, но пить не стал.
— Вопрос, Лорд Камерон, — продолжил Тирион, — в том, что будешь делать ты? Поддержишь королеву и предашь отца, или пойдёшь на измену?
Коналл поднял бокал, и осушил его одним глотком:
— Я верен Королеве, но я не подниму руку на отца.
Тирион рассмеялся:
— Посмотрим, окажется ли судьба достаточно мила, чтобы избавить тебя от такого выбора. Я в этом очень сомневаюсь. Своим нынешним титулом ты обязан его несчастью. Советую принять выпавшую тебе удачу, и жить дальше. Детям рано или поздно нужно оторваться от родителей.
— Независимость — одно дело, — сказал Коналл, — но к отцу я всегда буду относиться с почтением.
— Неужели? — сказал Тирион, подняв бровь. Затем он забросил руку себе за спину, и похлопал себя по спине: — Я иногда всё ещё могу его чувствовать — тот нож, который в меня воткнула моя дочь. Мои дети были более чем рады убить меня, чтобы от меня избавиться.
Коналл промолчал, глядя в свой пустой бокал.
— Не будь таким угрюмым, — сказал Тирион. — Дочку я не виню. Она правильно поступила. Я тогда был болен жаждой насилия. Я её простил, и принялся жить дальше. Пара тысяч лет в облике дерева чудесно меняет мировоззрение.
— Я бы никогда так не поступил, — наконец сказал Коналл.
Тирион наклонился вперёд, и заново наполнил оба бокала:
— Посмотрим. Твой отец напоминает мне одного из моих детей, Гэйбриэла. Я рассказывал тебе, что с ним случилось?
— Я слышал рассказ, но забыл некоторые из имён, — ответил Коналл.
Тирион дружелюбно кивнул:
— Он умер первым. Не смог убить свою сестру. Был слишком добрым, так что вместо этого она убила его.
— И в чём суть? — раздражительно спросил Коналл.
— Не будь как Гэйбриэл. Не будь как твой отец, иначе плохо кончишь, — сказал Тирион. — Если бы Гэйбриэл её убил, то кровопролитие закончилось бы раньше, но он был слаб. Вместо этого моей дочери Бриджид пришлось заканчивать его работу вместо него. Вместо одного ребёнка я потерял двоих. Слабость твоего отца может стоить жизни множеству людей. Твоя несмелость может дать тот же результат.
— Ты болен, — сделал наблюдение Коналл. — Зачем ты здесь? Я не понимаю, что тобой движет. Зачем ты вернулся?
