— А я-то думал, ты для денег слишком хороша.
— Деньги я не хочу, — сказала портная. — Я хочу две бутылки… как ты сказал… лучшего от МакДэниела?
Чад потёр подбородок:
— Это быстро не устроить. Выпивка эта из Лосайона…
Присцилла отмахнулась:
— Не сейчас — потом. Я поверю, что ты в долгу не останешься.
— Замётано.
— Как ты и сказал, я знаю всех моих клиентов, но несколько недель назад появился новый — женщина примерно моего возраста, — начала портная. — Она купила четыре платья, два — для себя, и ещё два — для более молодой девушки. Но девушку я не видела — она приходила одна.
«Две женщины?»
— Как она выглядела? — спросил Чад.
— Коричневые волосы, начинают седеть. — Она вытянула ладонь, показывая рост женщины. — Примерно такого роста, с серо-голубыми глазами.
— Как она назвалась?
— Никак, — ответила Присцилла. — Но платья взяла с доставкой на дом. У меня в лавке есть её адрес, если хочешь.
— Хочу, — мгновенно ответил он. — Но я удивлён. Почему ты мне поверила?
Она какое-то время смотрела на его плечо, будто размышляя, и ответила:
— Я хорошо умею судить о людях. Ранее ты солгал, когда назвался двоюродным братом Хэма, но на виски ты клялся всерьёз.
Охотник почувствовал, как его щёки начали румяниться:
— Нет уж, постой-ка, только потому, что…
— Это ты вылил в окно содержимое горшка, — бросила обвинение она, сверкнув сдержанным гневом во взгляде.
— Я ж сказал уже — не я это был! — объявил он.
Портная ткнула в его куртку, в место, где хранилась фляжка:
— Тогда поклянись на лучшем от МакДэниела, — бросила она вызов.
Это его окоротило. Он не собирался порочить память Джо МакДэниела, принося ложную клятву на своём сокровище. Чад сдулся, тяжело вздохнув:
— Ладно, поймала ты меня.
Присцилла кивнула:
— Хорошо. Ты признался. Лгать — плохая привычка. В будущем тебе следует этого избегать. — Затем она пошла дальше. Когда охотник не сразу последовал за ней, она оглянулась: — Ты идёшь?
Он поспешил её догнать, и вместе они пошли чуть в гору, в сторону Высокой Улицы, где располагались заведения, куда часто заходили богатые и благородные. Чад подавил в себе желание присвистывать на ходу, вместо этого направив своё внимание на окружение. Даже стражники в этой части города стояли более прямо, и из-за этого он чувствовал себя несколько смущённым.
— Вон, впереди — это моя лавка, — сказала Присцилла, указав на магазин с аккуратным фасадом и хорошо сделанной вывеской, на которой было не только изображение красного платья, но и надпись внизу: «Наряды Бэлл».
Он с любопытством бросил на неё взгляд:
— Бэлл?
— Моя мать, — проинформировала она его. — Лавку я унаследовала от неё.
— А, — неопределённо сказал он. Пока они заходили внутрь, его взгляд проходился вверх и вниз по улице, и он с трудом удержался от порыва натянуть шляпу пониже. Когда они зашли внутрь, он подождал, пока дверь закроется, прежде чем повернуться к Присцилле: — Снаружи наводчики.
Она выглядела сбитой с толку:
— Наводчики?
— Два пацана и мужчина, — объяснил он. — Они были расставлены, чтобы приглядывать за твоей лавкой. Ты в последнее время нажила себе каких-нибудь врагов?
Присцилла странно на него посмотрела, роясь в коробке за стойкой:
— Ты параноик. Я шью одежду. Если я кого-то расстраиваю, они просто требуют вернуть деньги, или чтобы я переделала работу.
— Я действительно параноик, — признал он. — Поэтому я до сих пор жив. Я также знаю свою работу. Они наблюдают за этим местом. Кто-нибудь ещё задавал тебе вопросы?
Вытащив короткую ленточку, Присцилла подвязала свои волосы на деловой манер:
— Один человек — но он у меня постоянный клиент. Я его знаю не один год. Не думаю, что ему было настолько интересно.
— Если ему было не интересно, зачем он спрашивал? — ответил Чад с просвечивавшей в голосе досадой.
— Это была легкомысленная беседа, — ответила она. — Тарол пришёл заказать новое платье для своей дочери. Ничего странного в этом не было. Работа маленькая. Он спросил, появились ли у меня новые клиенты, и я рассказала ему о ней. Мне не показалось, что его это особо заинтересовало.
Чад пожевал губу:
— Он заинтересовался достаточно, чтобы поставить снаружи людей.
— Тарол занимает видное место на службе у дворянина, и джентльмен до мозга костей, — уверила его она. — Он живёт честным трудом. Не стал бы он ввязываться во что-то вроде поиска беглецов. Об этом даже думать глупо.
— Думаешь, задавать вопросы они отправили бы кого-нибудь грубого? — спросил Чад. — Люди, о которых я толкую — они при деньгах. Они посылают кого-то милого и воспитанного. Он был просто лицом, чтобы ты ничего не заподозрила.
Она окинула его сухим взглядом:
— Однако же ты меня спрашивал. Сам-то ты весьма неотёсанный. Не надо усложнять.
Спорить с ней было бесполезно, однако ему хотелось рвать на себе волосы от фрустрации. Описанная ею женщина явно не была Роуз, но он не мог отделаться от чувства, что она была каким-то образом со всем этим связана. «И если она — не Роуз, то зачем её ищут?» — задумался он. Всё это казалось какой-то бессмыслицей.
Глава 20
Присцилла подёргала Чада за рукав, когда он собрался уходить:
— Если ты действительно думаешь, что они наблюдают за заведением, то разве тебе не следует уходить тайком через задний вход, или вроде того?
Лучник фыркнул:
— А я-то думал, ты мне не поверила.
Подобравшись к двери слева, она выглянула наружу через щель в ставнях:
— Ну, я не говорю, что верю, но теперь, когда я на них смотрю, мне подумалось, что за последние несколько дней я их уже неоднократно видела. Может, тебе следует выйти с заднего входа. Что если они на тебя нападут, и украдут платья?
Он уставился на неё, открыв рот:
— Тебя платья волнуют?
Присцилла кисло взглянула не наго:
— Ты хоть понимаешь, сколько эти платья стоят? К тому же, я тебя почти не знаю.
Чад вздохну:
— Обещаю, они наблюдают за этим местом совсем не для кражи платьев. Скорее всего они надеются узнать, где живёт твоя новая клиентка. Когда я уйду, погляди, последует ли кто-нибудь из них за мной. — Затем он приостановился: — А сколько конкретно стоят эти платья?
