– Как будто мне в мозг засунули желудь или пулю. Боли нет, но нечто ощущается. Как доброкачественная опухоль.
– Снаружи – доброкачественная, изнутри – злокачественная. Непроницаемый барьер из поврежденных синапсов вокруг твоего незваного гостя образует своего рода стены темницы.
– Значит, мне больше не надо принимать квелюдрин?
– Разумеется. Тук-Тук больше не сможет причинить тебе зла.
– Наверное, трудно будет убедить доктора Галаваци, что я выздоровел.
– Отнюдь нет. Твое выздоровление – его триумф. После завтрака обменяйся с ним рукопожатием. Я перейду в его тело и внушу ему пару нужных мыслей. Он – хороший человек.
– А не проще ли тебе представиться ему, вот как мне?
– Мне не хочется, чтобы он утратил веру в возможности психиатрии. В мире слишком много мистиков и слишком мало ученых.
– А что мне ему рассказать?
Монгол задумался.
– Расскажи обо всем, только не упоминай попытку самоубийства. Объясни, что я явился тебе на прогулке.
– Тогда он наверняка решит, что я сумасшедший.
– Но он же увидит, что ты стал здоровее и счастливее. Скорее всего, доктор Галаваци истолкует и твое выздоровление, и появление Монгола в терминах психиатрии. Кто знает, может, из этого впоследствии выйдет что-нибудь стоящее…
В дверь номера 777 в отеле «Челси» стучат: тук-тук. Джаспер просыпается. Таблетка снотворного погрузила его в неглубокую могилу сна. Тук-тук. Может быть, это Эльф, или Грифф, или Дин. Вряд ли. Тук-тук. Джаспер встает, подходит к двери, глядит в глазок.
Никого.
Он вернулся. Ремиссия закончилась.
Тук-тук. Джаспер открывает дверь. В обе стороны тянется желтый коридор с пунктиром коричневых дверей.
Никого.
Джаспер закрывает дверь, накидывает цепочку и…
Тук-тук.
Джаспер чувствует его присутствие, как жертва чувствует преследователя. Он идет в ванную, принимает еще одну таблетку квелюдрина. Осталось двенадцать. Должно хватить на шесть дней. Надо как-то пополнить запас.
Тук-тук.
Невнятные постукивания начались после вечеринки в «Раундхаусе», где отмечали выход альбома «Зачатки жизни».
Тук-тук.
В самолете стук стал громким и отчетливым. Может быть, оттого, что Джаспер не любил и боялся летать?
Тук-тук.
На часах Джаспера 12:19. Две таблетки квелюдрина он принял шесть часов назад, когда самолет заходил на посадку. В Рийксдорпе двух таблеток хватало на двенадцать часов.
Тук-тук.
Джаспер вытряхивает две бледно-голубые таблетки на ладонь, глотает, запивает нью-йоркской водой. Большое зеркало заклеено страницами «Таймс». «САМОЛЕТ АВИАКОМПАНИИ „ЭР ФРАНС“ ТЕРПИТ КАТАСТРОФУ У БЕРЕГОВ НИЦЦЫ. 95 ПОГИБШИХ». Джаспер чистит зубы, ждет, когда подействует квелюдрин. Спустя три или четыре минуты он ставит щетку в стакан и…
Медленно, издевательски раздается: тук… тук…
«Неужели квелюдрин больше не действует?»
Джаспер громко и настойчиво стучит в дверь номера 912. Дверь приоткрывается, над цепочкой виднеется заспанное лицо Левона.
– Мне надо позвонить в Голландию, – говорит Джаспер.
– Что-что? – моргает Левон.
– Мне надо позвонить в Голландию.
– Там шесть утра.
– Мне надо поговорить с врачом.
– В Нью-Йорке полно врачей. Я попрошу Макса…
– Ты хочешь, чтобы я завтра был на сцене, или нет?
Это срабатывает. Левон распахивает дверь, приглашает Джаспера войти. У Левона канареечная пижама. Джаспер вручает ему листок с телефоном доктора Галаваци. Левон набирает оператора, зачитывает номер телефона, подтверждает, что звонок международный и что ему известны расценки, а потом передает трубку Джасперу.
– Только не затягивай, пожалуйста. Мы пока еще не на стадионах выступаем.
– У меня конфиденциальный разговор, – заявляет Джаспер.
На лице Левона возникает совершенно непонятное выражение. Он накидывает поверх пижамы халат и выходит в коридор.
В трубке звучат голландские гудки.
Их перекрывает стук Тук-Тука: тук-тук…
Доктор Галаваци берет трубку:
– Кто звонит в такую рань?
Джаспер произносит по-голландски:
– Доктор Галаваци, мне нужна ваша помощь.
Пауза.
– Доброе утро, Джаспер. Ты где?
– В номере Левона. В отеле «Челси». В Нью-Йорке.
– Эмерсон назвал Нью-Йорк высосанным апельсином.
Джаспер обдумывает это заявление.
– Тук-Тук вернулся. На этот раз «вернулся», а не «возвращается».
Долгая пауза.
– Симптомы?
– Стук. Много стука. Пока еще не беспрерывно, но я его чувствую. Он ухмыляется. Играет со мной, как кот с пойманной птицей. Квелюдрин почти не действует. Двух таблеток хватает всего на шесть часов. Я принял одну сразу после посадки, но Тук-Тук опять стучит.
Тук-тук.
– Джаспер? В чем дело?
– Он снова постучал. Вот только что. Монгола нет, так что на этот раз спасать меня некому. Если квелюдрин перестанет действовать, то я останусь без защиты.
– Надо найти другой препарат, который подействует.
– Ну да, я попрошу какого-нибудь врача прописать мне лекарство, которое останавливает стук в голове, а он меня отправит в психушку. Я в Америке. Здесь любят отправлять людей в психушку.
Пауза.
– От волнения будет только хуже.
– А от чего не будет хуже, доктор Галаваци?
– Попробуй уснуть. У тебя есть снотворное?
– Да, я принял таблетку, но Тук-Тук меня разбудил.
– Прими две. А я попробую связаться с коллегой, доктором Маринусом. Помнишь, я тебе о нем рассказывал? Он преподает в Колумбийском университете, это не так уж и далеко от… где ты остановился? В отеле «Челси»?
– Да. Это знаменитый отель.
– Я попрошу доктора Маринуса, чтобы он тебя обследовал. Как можно скорее.
Джаспер слышит тук-тук, тук-тук, тук-тук. Как издевательские аплодисменты.
– Спасибо.
Он кладет трубку на рычаг и выходит из номера Левона.
– Да что такое творится? – говорит Левон ему вслед.
Джаспер возвращается в номер 777 под траурный марш тук-тук-туков. Принимает две таблетки бензодиазепина, выключает свет и погружается в химический дурман, где…
