– По-моему, тоже.
– Я – Хауи Стокер, главный заправила. А вы?
– Подруга Эльф.
Хауи выпячивает губы и кивает:
– Я легко нахожу общий язык с сеньоритами. Моя бывшая жена – специалист по регрессионной психотерапии. В прошлой жизни я был матадором в Кадисе. В эпоху викингов. Так что, возможно, мы – родственники. Отдаленные.
Луиза смотрит на Эльф, и обе глядят на Иванку, в десяти шагах от них. Она все слышит, но совершенно не подает виду. Ей все равно. «Интересно, у нее почасовая оплата или как?»
– Вряд ли в этой жизни мы с вами найдем общий язык, мистер Стокер.
– Все пропало! – Иванка падает на колени. – Ресница… потерялась! Помогите! Найдите ее… – Она всматривается в темный ковер. – Она черная!
Входит Левон:
– Гляньте-ка, кто нашелся!
Джаспер невозмутим, будто сейчас девять утра, а не десять минут до начала выступления.
– Мне нужен стакан воды.
Все ошалело глядят на него. Эльф хочется его обнять, но что-то ее удерживает.
Дин первым приходит в себя:
– Где тебя носило?
– Я гулял. Мне нужен стакан воды.
Дин хватает кувшин и выплескивает воду со льдом на Джаспера.
Джаспер стоит весь мокрый.
– Ты гулял? – орет Дин. – Мы из-за тебя весь день волновались до усрачки, не знали, жив ты или как. А ты гулял! Сволочь!
Эльф протягивает Джасперу стакан. Джаспер махом выпивает воду и говорит:
– Еще.
Эльф наливает ему воды:
– Джаспер, ты как?
– Я буду играть. Мне нужна их энергия.
– Ты что, под кайфом? – спрашивает Дин. – Под кайфом, да?
– Он говорит, что нет, – вздыхает Левон. – Зрачки вроде нормальные.
– Инструмент… где…
– Ах не под кайфом? – хмыкает Дин.
– Успокойся, – говорит ему Левон. – Лучше подумай о выступлении. И о том, чем помочь Джасперу. Он уже понял, что ты недоволен.
– Нет, я еще не все сказал. Де Зут, мы весь день давали интервью. Работали. Готовились к концерту. Мы профессиональные музыканты. Нам выходить на сцену через десять минут… нет, уже через пять. Так что твое «я гулял» – фигня. Объясни, в чем дело.
Джаспер равнодушно произносит:
– Я дал ему день отсрочки. Чтобы смирился.
«Ему?» Эльф недоуменно глядит на Луизу:
– Кому «ему», Джаспер?
Джаспер смотрит на зеркала в гримерной. Подходит поближе, разглядывает свое лицо. Восторженно улыбается.
– Джаспер, что с тобой? – спрашивает Эльф.
В гримерную входят Макс и Бриджит.
– Джаспер, как ты вовремя! – говорит Макс. – Ты сможешь играть?
– Да как ему сейчас играть?! – восклицает Дин.
– Я совершенно согласен с Дином, – заявляет Хауи Стокер.
– Де Зут будет играть, – произносит Джаспер, пристально наблюдая за своим отражением.
«Можно подумать, что он впервые увидел зеркало», – думает Эльф.
– Что с тобой произошло?
– Не сейчас, Эльф, – негромко говорит Левон. – Попозже.
Джаспер проходит мимо Бриджит, достает гитару из футляра, подключает к мини-усилителю «Вокс», начинает настраивать инструмент.
Бриджит раздраженно качает головой и уходит.
– Все хорошо, что хорошо кончается, – говорит Хауи Стокер.
«Пока что ничего хорошего», – думает Эльф.
– Джаспер, если у тебя нервный срыв…
– …то прибереги его до следующей пятницы, когда мы вернемся домой, – говорит Дин.
Джаспер берет соль мажор:
– Я буду играть. Мне нужна их энергия.
Дин говорит в микрофон:
– Мы всю жизнь мечтали… – (в колонках всхлипывают помехи), – мечтали произнести слова: «Добрый вечер, Нью-Йорк! Мы – „Утопия-авеню“!»
Редкие хлопки в зале. Грифф выстукивает раскатистую дробь, Эльф наигрывает строчку «Бронкс наверху, а Баттери внизу», а Джаспер стоит, будто ждет автобуса. Дин с Эльф встревоженно переглядываются.
– Итак, без лишних слов, – говорит Дин, – наш новый сингл, «Откати камень». И раз, и два, и раз-два-три…
На счет четыре вступает Джаспер и играет точно так, как на записи в альбоме. Грифф с Дином в своем репертуаре, стараются изо всех сил, Эльф берет зажигательные аккорды, но Джаспер – безжизненная копия Джаспера де Зута. У зрителей закрадываются сомнения, этого ли гитариста восторженно сравнивали с Клэптоном и Хендриксом. То же самое происходит и при исполнении «Мона Лиза поет блюз». Грифф и Дин изо всех сил поддерживают Эльф, но Джаспер играет вяло и как-то тупо. Он совершенно не идет на контакт с залом. На лицах зрителей – скептицизм. Не смотрит Джаспер и на своих товарищей, поэтому Эльф, Гриффу и Дину приходится подстраиваться под его зажатое исполнение. Следующий номер программы – «Темная комната». Джаспер подходит к микрофону.
– Скажи что-нибудь, Джаспер! – кричат из зала.
Он молчит, потом механически произносит:
– И раз, и два…
«Такое ощущение, что он намеренно посылает всех на фиг…»
Он играет как по нотам, не путает слова, но его исполнение безрадостно и безжизненно, в нем нет энергичности, свойственной концертам группы. Зрители рассеянно аплодируют. «Такое ощущение, что ему на все плевать». Следующие за этим «Крючок» и «Докажи», по меткому выражению Гриффа, такие же трехногие псы. «Рецензенты утопят нас в дерьме». Эльф понимает замешательство зала: три четверти группы выкладываются по полной, а гитарист только имитирует бурную деятельность. Дин зол как черт, Грифф мрачнее тучи, Эльф обливается потом. После тусклой «Докажи» Эльф косится за кулисы. Там стоит Луиза, беспокоится. Джаспер объявляет следующую песню – «Здравый ум», – но внезапно его лицо искажается гримасой боли. Сгорбившись, он вздрагивает, а потом с удивленным видом распрямляет плечи. Эльф отчаянно надеется, что вместо жалкого бледного самозванца на сцену наконец-то вернулся настоящий Джаспер. Он смотрит на зал. По его лицу солнечными зайчиками пляшут блики зеркальных шаров.
– Спасибо вам всем, что пришли, – говорит он.
– Да уж, постарались, не то что ты, приятель, – кричат из зала.
Джаспер поворачивается к Дину:
– Спасибо.
Говорит Гриффу:
– Отлично сработано.
А потом заявляет Эльф:
– Прощай.
Эльф ничего не понимает: концерт еще не отыгран даже наполовину.
Дин недоуменно смотрит на нее: «В чем дело?»
