Дин помахивает перчаткой:
– Вот, пропажа отыскалась.
– Надо же. – Она берет перчатку, но Дин не разжимает пальцев, держит крепко.
На лице Эми написано: «Ты, конечно, симпатичный, но не настолько».
Дин выпускает перчатку.
– А вознаграждение мне полагается? – Он достает из кармана пачку «Данхилл».
– Так и быть, можешь дать мне свой номер телефона.
«Ах ты ж, язва фигуристая, сучка породистая, красавица моя…»
– Если я дам тебе свой номер, то как я узнаю, что ты им воспользуешься?
– А никак. – Эми подносит ему зажигалку.
Несколькими ступеньками ниже течет, волнуется и толкается Денмарк-стрит.
Дин погружает кончик сигареты в пульсирующее пламя.
Последний ужин
На втором этаже паба «Герцог Аргайл» Грифф, дожидаясь очередной пинты «Гиннесса», лениво пересчитывал присутствующих. Под гирляндой рождественских огоньков сидели Бетани, ее бойфренд – театральный режиссер и Петула Кларк. Один, два и три. Вальяжный квартет щегольски одетых мужчин – Левон, биохимик по имени Бенджамин, владелец «Зед» Павел и менеджер The Move – это 17, 18, 19 и 20. Джаспер, Хайнц Формаджо и ученый из Кении – 36, 37 и 38. Радиоведущие Джон Пил и Бэт Сегундо – 44 и 45. Эльф и Брюс, которые миловались в уголке, – 59 и 60. Брюс что-то говорил, прижимаясь лбом ко лбу Эльф, а она влюбленно улыбалась. Грифф тревожился за Эльф. Надвигалась катастрофа. Он достал коробочку из кармана пиджака, выудил из нее таблетку бензедрина, повернулся к окну и проглотил источник радости и благодати. По Брюэр-стрит спешили домой работяги, подняв воротники и пониже надвинув шляпы. Через дорогу, над лавкой зеленщика, в окне второго этажа стоял десятилетний мальчуган и смотрел на Гриффа. Грифф помахал ему рукой, и мальчик отступил в сумрак.
– Из всего, что обещает нам жизнь, гарантировано только одно – страдание.
Грифф обернулся и увидел перед собой двух девушек: у обеих кроваво-красные губы, зловещие шляпные булавки, перчатки в сеточку, меховые накидки и подчеркнутые декольте. Он не понял, которая из них это произнесла.
– Ага.
– Мы, вообще-то, не знакомы, – сказала одна.
– Но бывали на ваших выступлениях, – добавила вторая. – Часто.
– Мы – ваши самые горячие поклонники, – произнесли они хором.
Дину стало смешно – и немного жутковато.
– Меня зовут Венера. Как богиню.
– А меня – Мария. Как Деву.
– Вот твой «Гиннесс», дикий ты наш. – Дин вручил ему пинту пива. – У барной стойки натуральное Ватерлоо. Ух ты, а кто это к нам присоединился? – Он с притворной укоризной поглядел на Гриффа, мол, ну ты и хитрец.
В ответ Грифф поморщился, будто говоря: «Я их впервые вижу», и неохотно объяснил:
– Венера и Мария, собственными персонами.
– Привет, Дин, – произнесли Венера и Мария синхронно, в стереозвучании.
Дин перевел взгляд с одной на другую:
– Ничего себе.
– Мы видели вас одиннадцать раз, – сказала Мария.
– И больше двухсот раз слушали «Рай – это дорога в Рай», – сказала Венера. – Запилили насмерть две пластинки, сейчас крутим третью.
– Мы знаем наизусть все тексты. Мы собираем статьи и заметки про вас. Отовсюду, даже из «Гулльской газеты». Мы знаем ваши дни рождения.
– А какого цвета наши входные двери вы, случайно, не знаете? – сострил Дин.
– Ваша с Джаспером – ярко-красная, – ответила Венера. – Входная дверь дома Эльф на Ливония-стрит – некрашеная, голое железо, а вот дверь в ее квартиру – черная. А твоя дверь… – Венера посмотрела на Гриффа, – деревянная. Раньше была просто пропитанная креозотом, а теперь горохово-зеленая.
Грифф пытался сообразить, как к этому отнестись, но тут появилась Эми с большим бокалом мартини:
– Там внизу такой бардак… – Она заметила поклонниц и моментально считала ситуацию. – Улетный прикид! Обожаю… А кружева на корсетах просто…
– Мы разграбили шифоньеры покойных бабушек, – сказала Мария.
– Жалко было оставлять всё моли на съедение, – добавила Венера.
– Конечно жалко, – согласилась Эми. – Вы сестры?
– Сестры по «Утопия-авеню», – пояснила Венера. – Нам очень понравилась твоя статья, Эми. Ты лучшая журналистка в «Мелоди мейкер».
– Самая лучшая, – уточнила Мэри. – Ты не льстишь группам, но и не обсираешь их. Мы считаем, что ты Дину подходишь.
Эми косится на Дина, отпивает коктейль:
– Значит, я его достойна? Мне лестно ваше мнение.
– С тобой он прямо весь светится, – сказала Венера. – Не то что с этой парикмахершей. Только не разбей ему сердце.
– Иначе мы с тебя шкуру спустим, – в унисон заявили обе.
Эми улыбнулась:
– Спасибо за предупреждение.
Мария коснулась бокала Гриффа:
– Можно я промочу горло?
Грифф машинально протянул ей пиво. Она отхлебнула ровно четверть, передала бокал Венере, и та отпила столько же.
– Для тех, кого мучает жажда… – начала Мария.
– «Гиннесс» – как кровь для вампира, – продолжила Венера. – В нем много железа.
Она вернула Гриффу ополовиненный бокал.
Левон, забравшись на стул, сложил ладони рупором:
– Минуточку внимания! Прошу тишины!
Шум голосов стих.
– Спасибо всем за то, что собрались здесь под конец суматошного дня, суматошной недели, суматошного года. Сегодня нам есть что праздновать. Не только выход нового сингла «Утопия-авеню», с песней Дина «Оставьте упованья»…
Послышались одобрительные выкрики, и Дин приветственно помахал рукой.
– …но и выход альбома «Рай – это дорога в Рай». – Левон поднял над головой конверт, восторженные крики стали громче. – Замысел этого альбома возник всего два с половиной месяца назад. Полтора месяца назад Эльф, Джаспер, Дин и Грифф завершили запись в студии «Пыльная лачуга». По-моему, результат говорит сам за себя.
Торжествующие восклицания, громкие аплодисменты.
– Разумеется, кое-кто из критиков попытался обгадить наш цветник… – Левон утихомирил тех, кто выкрикивал: «Смерть Феликсу Финчу!» и «Евнухи в гареме!». – Но в целом, как мы и надеялись, альбом принят критикой благосклонно. Сегодня среди наших гостей – одна из ведущих музыкальных обозревателей, мисс Эми Боксер из «Мелоди мейкер».
Восторженные вопли. Эми помахала всем рукой. Дин громко захлопал в ладоши.
– Если Эми не возражает, я зачитаю выборочные цитаты из ее рецензии на «Рай – это дорога в Рай».
