Нам совершенно не важно, кто такой был Филиппен Марку. Важно, что дело происходило в 1436 году, и что 20 мая 1436 года Жанна прибыла в некий Ля-Гранж-оз-Орм.
Как видим, настоятель монастыря Сен-Тибо подтверждает, что в 1436 году Жанну признали ее братья и некоторые дворяне, причем не только в Ля-Гранж-оз-Орм, но и в Меце, Type и еще в нескольких городах и деревнях. Особенно важно, что ее признал сир Николя Лув, который был очень близко знаком с «прежней» Жанной.
В «Хронике настоятеля монастыря Сен-Тибо-де-Мец» так и сказано:
«Дева вскочила на коня и сказала что-то сиру Николя Луву, после чего он понял, что она та самая, что была во Франции. По некоторым признакам, она была признана Жанной Девой, которая привела короля в Реймс для коронации».
Бывают просто свидетельства, а бывают свидетельства неоспоримые. Николя Лув, родившийся примерно в 1387 году, в то время был одним из самых уважаемых жителей города Меца. Он был рыцарем Карла VII и принимал участие в его коронации в Реймсе. Такому человеку просто в голову бы не пришло участвовать в какой-либо мистификации, признавая Жанной Девой самозванку. Ошибаться он тоже не мог, слишком уж хорошо он знал Жанну. Кстати сказать, в рыцарское звание он был возведен именно благодаря ее ходатайству, и все подарки, которые он ей сделал, были проявлением его бесконечной благодарности.
Небезынтересно будет указать и на то, кто такие были Обер Буле и Николя Гронья. Первый из них был эшевеном
[6] в Меце, второй — губернатором части укреплений города. По этому поводу историк Робер Амбелен задается очевидным вопросом:
«Зачем нужно было им участвовать в мошенничестве, из-за которого они могли бы получить только крупные неприятности?»
Ответ на этот вопрос очевиден: скорее всего, никакого мошенничества или невольной мистификации и не было.
Согласно «Хронике настоятеля монастыря Сен-Тибо-де-Мец», Жанна пробыла в Меце «примерно 3 недели» и имела продолжительные встречи с властями города.
В книге «Правда о Жанне д’Арк» отмечается, что «многие жители Меца приходили посмотреть на нее и признали в ней Деву Франции, а затем дали ей много драгоценностей».
Что касается первоисточника всей этой информации, то «Хроника настоятеля монастыря Сен-Тибо-де-Мец» была обнаружена священником Жеромом Винье. Он скопировал отдельные места рукописи и официально заверил копию у нотариуса. Через 40 лет, в ноябре 1683 года, эта копия была опубликована его братом в журнале «Меркюр Галан» (Mercure Galant). В XVIII веке сама хроника была издана в «Документах по церковной и гражданской истории Лотарингии». Подлинность рукописи в целом, в том числе и тех ее страниц, которые повествуют о «воскресшей» Жанне, не вызывает сомнений. Вдобавок положение монастыря Сен-Тибо, находившегося недалеко от Меца, но не подчиненного городу, а также недалеко от места нахождения Жанны, делает этого хроникера независимым свидетелем, вполне заслуживающим доверия.
Совершенно очевидно, что настоятель монастыря Сен-Тибо искренне считал появившуюся в 1436 году женщину подлинной Жанной д’Арк.
Мог ли он выдумать всю эту странную историю? И если да, то с какой целью? Ответ на эти вопросы очевиден: конечно же, он все это не выдумал. Во-первых, вся «Хроника настоятеля монастыря Сен-Тибо-де-Мец» достаточно адекватна и не дает оснований подозревать ее автора в склонности к фантазиям. Во-вторых, если человек и решил вдруг пофантазировать, то зачем ему было вводить в свою «фантазию» реальных людей, занимавших в то время в Меце достаточно высокие посты? Это просто нелогично, если не сказать — глупо.
Надо лишь добавить, что на полях рукописи существует некая приписка, которая говорит о том, что рассказ настоятеля монастыря Сен-Тибо — это «Сказка о Деве из Вокулера». Однако сразу же бросается в глаза тот факт, что приписка эта, вроде бы опровергающая изложенную информацию, была сделана другой рукой (по словам Роже Сензига и Марселя Гэ, «она была сделана намного позже, в XVII веке») и является тенденциозной и специально сфабрикованной вставкой, имеющей целью введение в заблуждение читателей.
О реакции братьев Жанны д’Арк на появление 1436 году «незнакомки» историк Ален Деко пишет:
«Когда братья увидели ее, они очень удивились. Неизвестная как две капли воды походила на Жанну, их покойную сестру! Они принялись ее подробно расспрашивать. Неизвестная сказала, что она и вправду Жанна. Орлеанская Дева. И братья признали ее».
«Если братья д’Арк отвезли свою сестру в Вокулер, а потом и в Домреми, — констатируют Роже Сензиг и Марсель Гэ, — надо думать, что эта женщина не только была похожа на Жанну, но и имела соответствующие воспоминания о былых событиях. В противном случае, эта женщина была бы задержана и осуждена за обман».
Ален Деко продолжает свой рассказ:
«Чудесная весть облетела всю Лотарингию. И бывшие сподвижники Жанны отправились в Мец, чтобы изобличить самозванку. Но, оказавшись лицом к лицу с той, которая называла себя Девой, они падали перед нею ниц и, обливаясь слезами, целовали ей руки. Так поступили сир Николя Лув, рыцарь, сир Николя Гронья и сеньор Обер Буле. Слова девицы убедили всех в том, что она говорит правду».
А вот еще один факт, на который указывает Ален Деко:
«Братья привезли ее к себе в дом. И какое-то время она гостила у них. Им всем было что вспомнить и о чем поговорить! Жанна — давайте называть ее так — складно отвечала на все вопросы, касавшиеся ее детства и дальнейшей жизни, так что уличить ее во лжи и самозванстве оказалось невозможно. Из этого испытания она вышла победительницей».
* * *
Находясь в Меце, Жанна написала несколько писем, в том числе королю Карлу VII, находившемуся в замке Лош. Но в 1436 году король и не подумал удостоить Жанну ответом. Пока не удостоил…
Как ни странно, почему-то никто не спросил Жанну, где она провела предшествовавшие 5 лет, прошедшие со времени ее мнимой казни и чудесного спасения. Сама же она старалась не касаться этого вопроса.
У Алена Деко по этому поводу читаем:
«Для того чтобы сильные мира сего поверили, что она действительно та, за которую себя выдавала, Жанне, надо полагать, приходилось подробно объяснять им, как ей удалось избежать казни. На самом же деле ничего подобного не было. Жанна могла сколько угодно рассказывать о своих подвигах, но о том, как ей посчастливилось спастись от костра, она хранила полное молчание. Когда заходил разговор о ее чудесном избавлении, она предпочитала говорить загадками».
Вообще говоря, действия Жанны, если допустить, что она была самозванкой, труднообъяснимы. Право же, так неосторожно мог себя вести только очень уверенный в себе человек. Первая явная неосторожность — вступление в переписку с королем, а потом и встречи со своими «братьями» из Домреми. Уже на этом этапе карьера самозванки могла бы благополучно завершиться, так толком и не начавшись. Но дальше — больше: Жанна согласилась выйти замуж за сеньора дез Армуаз, отлично зная, что при заключении брака с дворянином обязательно потребуются подтверждения ее знатного происхождения.
