Реабилитационный трибунал приступил к работе 7 ноября 1455 года, собравшись на свое первое заседание в соборе Парижской Богоматери. Относительно этого мероприятия историк Робер Амбелен пишет:
«Все последующее показывает, что оправдательный процесс был заранее подготовлен и проведен в полном согласии между Каликстом III и Карлом VII при посредничестве тайных эмиссаров».
Прежде всего, на заседание даже не была приглашена Изабелла Роме, которая последние несколько лет жила в Орлеане на пенсию, выплачиваемую местным муниципалитетом. Это нетрудно объяснить: женщина, вырастившая Жанну, была уже довольно стара и могла наболтать лишнего.
Началось новое расследование. Теперь комиссарам предстояло проверить не только материалы обвинительного процесса, но и обстоятельства жизни Жанны до плена и суда. Проверка потребовала нескольких месяцев напряженной работы. Уполномоченные трибунала и сами его члены опросили десятки свидетелей в Руане (декабрь 1455 года), Домреми и Вокулере (январь-февраль 1456 года), Орлеане (февраль-март 1456 года), Париже (март-апрель 1456 года) и снова в Руане (май 1456 года). При этом все слушания носили весьма целенаправленный характер: нужно было во что бы то ни стало доказать, что Жанна была существом простым и набожным.
В книге Анатоля Франса «Жизнь Жанны д’Арк» читаем:
«Насколько можно судить, иные показания оказались урезанными. Те, кто вел допрос, сумели побудить свидетелей по любому поводу утверждать, что она была простой, очень простой».
Все выглядело настолько нарочито, что академик Луи Бертран сделал вывод о том, что «показания свидетелей выглядели так, как будто они подчинялись общему указанию».
Чего, например, стоит такое признание Орлеанского Бастарда:
«Я думаю, что Жанна была послана Богом, и что ее участие в войне было скорее Божественным промыслом, чем делом рук человеческих. Многие причины заставляют меня так думать».
Второй важной особенностью процесса было следующее: свидетельские показания, изобилуя сведениями о Жанне до момента коронации Карла VII (Домреми, Вокулер, Шинон, Пуатье, Орлеан и т. д.), почти ничего не говорят о последующих событиях, то есть о попытке взять Париж, об уходе на помощь Компьеню и, наконец, об обстоятельствах, при которых Жанна попала в плен. Таким образом, из поля зрения следствия выпадал большой и важный период жизни Жанны.
Объяснение этому факту может быть только одно: следователи преднамеренно обходили этот период жизни Жанны потому, что именно в это время произошло резкое изменение в отношениях между королем и той, кому он был обязан своей короной. Именно в этот период Жанну начали отстранять от влияния на государственные дела, именно тогда ее изолировали от армии и народа. Главных противников Жанны, архиепископа Реньо де Шартра и Жоржа де ля Тремуйя, давно уже не было в живых, и Карл VII просто не хотел ворошить прошлое, потому что его собственная роль в этом самом прошлом выглядела не слишком-то благовидной.
Политическая направленность процесса реабилитации отчетливо проявилась и в стремлении снять ответственность с главных участников Руанского судилища, которые были живы, переложив ее на тех, кто уже умер. Эту тенденцию можно проследить с самого начала пересмотра дела, то есть с 1450 года.
Так, например, весной 1452 года в Руане проводился допрос нескольких членов трибунала, осудившего Жанну. Но человек, который играл на обвинительном процессе одну из самых важных ролей, а именно второй судья и представитель главного инквизитора Франции Жан Лемэтр, преспокойно живший в это время в Руане, на допрос даже не был вызван. Впервые имя Лемэтра рядом с именем епископа Кошона упомянуто в материалах расследования лишь в 1455 году. Жан Лемэтр в это время был уже в мире ином.
В 1450 году Гийом Буйе взял краткие показания у метра Жана Бопэра, ближайшего помощника епископа Кошона, которому тот часто поручал вести допросы Жанны. С тех пор его больше не тревожили, хотя Бопэр, являясь одним из наиболее осведомленных лиц, вполне мог бы сообщить множество ценных сведений (это и понятно, ведь он был жив до 1462 года). В то же время менее важные свидетели допрашивались и передопрашивались по несколько раз.
Вообще к показаниям участников суда над Жанной следует относиться очень критически, особенно в том контексте, где они говорили о своей роли. Послушаешь их, так все они были сплошь и рядом честнейшие и порядочнейшие люди, которые, пренебрегая опасностью, пытались спасти подсудимую. И если из этих попыток ничего не вышло, то виноваты в этом покойный Пьер Кошон, покойный Жан д’Этиве (странным образом утонул в болоте) и покойный Николя Луазелер (скоропостижно скончался в Базеле).
И странная вещь: кое-кому удалось убедить в своем добром расположении к Жанне не только судей по реабилитации (тех вообще мало интересовала степень личной ответственности свидетелей), но и позднейших исследователей. Так, например, прочная репутация доброжелателей Жанны укрепилась в исторической литературе за монахами-доминиканцами Мартэном Ладвеню и Изамбаром де ля Пьером. Единственной основой этой репутации являются показания самих монахов. При этом в мае 1431 года оба они поддержали обвинение Жанны в ереси и колдовстве.
В середине мая 1456 года следствие закончилось. В течение следующих полутора месяцев высокопоставленные комиссары изучали его материалы. Наконец, был назначен день, когда будет вынесен окончательный приговор. Этим днем стало 7 июля. Утром во дворце архиепископа Руанского, где некогда заседал трибунал Пьера Кошона, собрались члены реабилитационного суда во главе с Жаном Жувенелем дез Урсен, архиепископом Реймсским. Истцов представляли Жан д’Арк и поверенный семьи д’Арков, ответчиков не было вовсе.
Сама процедура не заняла много времени. Она свелась к тому, что председательствующий огласил приговор, в котором перечислялись злоупотребления, имевшие место при слушании дела Жанны в суде покойного епископа Кошона, и отмечалось, что «названное дело запятнано клеветой, беззаконием, противоречиями и явными ошибками правового и фактического характера».
Относительно вынесенных Жанне обвинений Гийом Буйе сказал:
«Лживость их очевидна. Составленные бесчестно и с намерением ввести в заблуждение, они искажают ответы Девы и умалчивают об обстоятельствах, которые ее оправдывают».
В конце реабилитационного приговора говорилось:
«Мы отменяем (вынесенные прежде по этому делу) приговоры и лишаем их всякой силы. Мы объявляем названную Жанну и ее родных очищенными от пятна бесчестия».
Вскоре папа Каликст III подписал рескрипт о реабилитации Жанны.
Так Жанна была реабилитирована. Это произошло через четверть века после ее мнимой гибели на костре на площади Старого рынка в Руане.
Почему так поздно?
Возникает справедливый вопрос: почему Карл VII приказал начать подготовку к процессу реабилитации Жанны только в феврале 1450 года?
Современные историки называют несколько причин. Во-первых, для короля было совершенно невозможно начать реабилитационные хлопоты при жизни Жанны.
