7. Монархи Европы считали Ричарда опасным человеком. Возвращавшийся из Крестового похода английский король был захвачен австрийским герцогом Леопольдом V и выдан императору Генриху VI, который стал держать его в заключении, пренебрегая привилегиями крестоносца. Вскоре Англия узнала, что ее король в темнице, но что он весело сносит свой плен, спаивая тюремщиков, и что выкуп за него назначен в 100 тыс. фунтов. Чтобы собрать эту непомерную сумму, министры, которые как могли замещали своего по-прежнему отсутствующего короля, постарались распределить нагрузку на все классы общества (1193). Они потребовали экюаж в 20 шиллингов с рыцарской земли, четверть доходов со всех мирян, четверть мирских доходов с духовенства. Потребовали от церквей их золотую и серебряную посуду и ювелирные сокровища, а у монашеских орденов настриг шерсти за год. Нормандия должна была обеспечить такие же сборы. Несмотря на удручающе тяжелые налоги, собранная сумма все равно оказалась недостаточной. Однако император согласился временно отпустить короля на свободу. А пока Ричард отсутствовал в Англии, властью пытался завладеть его брат Иоанн, однако был побежден энергичными действиями архиепископа Кентерберийского Юбера Готье, который проявил себя столь же хорошим солдатом, как и священнослужителем.
8. Вернувшийся Ричард был встречен жителями Лондона с восторгом и пышностью. Но вместо справедливой благодарности за столь поразительную верность он тотчас же объявил своим подданным о новых налогах. Положение королевства было опасным. Филипп Август захватил Нормандию, Аквитания восстала, Анжу и Пуату тяготели к Франции. Чтобы защитить Нормандию, Ричард возвел одну из самых прекрасных крепостей своего времени — замок Шато-Гайар, который господствовал над долиной Сены. «Я возьму его, будь его стены хоть из железа!» — воскликнул Филипп Август. «Я удержу его, будь его стены хоть из масла», — возразил Ричард. Он не успел сдержать свою клятву. Когда один из его вассалов, виконт де Лимож, нашел в поле возле своего замка Шалюс золотое украшение, без сомнения древнеримское, Ричард, утверждая, что всякое сокровище принадлежит королю, потребовал его себе. Ссора из-за столь ничтожного повода переросла в войну; осадивший Шалюс Ричард был ранен стрелой; рана воспалилась, стала нарывать, и 6 марта 1199 года король умер в своем шатре. Его тело было погребено в Фонтевро, а сердце — в его добром городе Руане. Так редко бывавший в Англии король навечно остался вдали от своего королевства. «Дурной сын, дурной брат, дурной муж и дурной король», — сказали о нем. Однако судить о Ричарде надо, учитывая его легенду, его популярность и народную верность ему. Наверняка он был сродни некоторым кондотьерам Возрождения или вольнодумцам XVIII в. — образчиком до странности законченного человеческого типа, ныне осуждаемого, но который вполне принимало общественное мнение той эпохи.
Ричард Львиное Сердце. Фрагмент надгробия в аббатстве Фонтевро. XII в.
VII. Великая хартия вольностей
1. В Средние века народы многое прощали королям, поскольку даже худший из них был все же лучше самой недолгой анархии. Иоанн Безземельный стал первым, кому удалось объединить против себя всех своих подданных. По блеску своих способностей это был истинный Плантагенет: превосходный тактик как на дипломатическом, так и на военном поприще, неотразимый обольститель женщин, прекрасный охотник, но при этом жестокий и с подлой душой. Генрих II и Ричард обладали величием, но Иоанн был всего лишь отвратителен. Он предал отца и братьев. Вся Европа подозревала его в убийстве своего племянника Артура Бретонского, который мог бы оспорить его права на наследство. Филипп Август, который был ему сюзереном, вызвал его на суд, а когда сроки явки истекли, обвинил в нарушении вассальной верности и лишил всех французских ленов. Так, перетянув на свою сторону феодальное право, Филипп начал отбирать у Иоанна одно за другим его владения. В 1204 г. Нормандия вновь была захвачена Францией вопреки хитроумным уловкам Иоанна Безземельного удержать за собой Шато-Гайар; в 1206 г. он потерял Анжу, Мэн, Турень и Пуату. Десять лет спустя после смерти Генриха II с Анжуйской империей было почти покончено. Оставалась Аквитания, но ее было бы трудно удержать, потому что английские бароны, всегда соглашавшиеся драться за Нормандию, где они владели ленами, вряд ли согласились бы ввязаться в Гаскони в бессмысленную для них авантюру на службе у ненавистного короля.
2. Будучи в состоянии войны с королем Франции, поссорившись с английскими баронами, Иоанн Безземельный умудрился разругаться еще и с Церковью. Поскольку архиепископы кентерберийские почти всегда исполняли обязанности первых министров при английских королях, было вполне естественно, что короли требовали себе право избирать их. Но известно, что на то же право претендовали, с одной стороны, епископы королевства, а с другой — кентерберийские монахи. При Иоанне Безземельном все три партии обратились к Риму, и папа Иннокентий III ответил самым неожиданным образом, навязав и королю, и монахам, и епископам своего собственного кандидата, Стефана Лэнгтона, восхитительного по своему характеру и учености прелата, который долго жил в Риме. Иоанн пришел в бешенство и отказался признать архиепископом человека, который «известен ему лишь тем, что всегда жил среди его врагов» (его собственные слова). Папа, как всегда, ответил понтификальными санкциями и наложил на Англию интердикт; колокола умолкли, мертвые оставались без погребения. Растерянность и беспокойство верующих были велики. Однако сила королевских установлений была столь внушительна, что не произошло никаких восстаний. Через год Иннокентий III отлучил Иоанна от церкви, наконец низложил его и разрешил Филиппу Августу устроить против мятежной Англии Крестовый поход. Положение становилось серьезным. Уже засуетились на границах валлийцы и шотландцы. Король уступил. Унизился перед папским легатом, принял Лэнгтона и сказал ему лицемерно: «Добро пожаловать, отец мой». Потом, считая, что снова крепко сидит в седле, попытался вместе с графом Фландрским Ферраном и Оттоном Брауншвейгским сколотить против Филиппа Августа континентальную коалицию. Новый факт в истории баронства: его бароны отказались последовать за ним. Сначала они сказали, что не хотят сражаться под началом отлученного короля (поскольку прощение ему все еще не было даровано), потом сослались на бедность. Иоанну пришлось отсрочить свою отправку и поддержать союзников деньгами. Эта коалиция была разгромлена при Бувине в 1214 г. И победа в Бувинской битве стала одновременно триумфом Капетингов (которым благодаря ей удастся объединить Французское королевство) и гарантией английских свобод, потому что, если бы Иоанн вернулся в Англию победителем во главе своих брабантских наемников, он наверняка жестоко отомстил бы английским сеньорам за их отказ служить ему. Теперь же из французских владений у него остались только Гасконь и порт Бордо. Английские историки считают Бувинскую битву одной из счастливых дат в истории Англии, поскольку это поражение, окончательно подорвав престиж Иоанна, стало прелюдией к Великой хартии вольностей.
Охота короля Иоанна Безземельного. Миниатюра английского манускрипта. XII–XIII вв.
