Вацлав Холлар. Портрет Джона Лилбёрна, лидера партии левеллеров. До 1677
5. И 20 тыс. человек под командованием Кромвеля двинулись на город; 20 тыс. человек, которые, прежде чем прийти в движение, долго молились Господу; 20 тыс. человек, полностью согласных со своими офицерами потребовать справедливости. Лорд-мэру Лондона, который мог попытаться оказать сопротивление, было адресовано письмо, написанное самим Кромвелем. Он потребовал для солдат свободы исповедовать свою религию. Это письмо, зачитанное в палате общин, было выслушано со страхом и почтением. Затем последовала Декларация армии, написанная Айртоном. В этом манифесте утверждалось, что источник всякой власти находится в народе, что избранная олигархия может стать столь же опасной, как тираническая монархия, если она претендует на абсолютизм, и по этим причинам армия требует, чтобы парламент был очищен от 11 членов, которых солдаты сочли нежелательными. Парламент отказался; армия приблизилась к Лондону; когда она была достаточно близко, 11 членов бежали. Военные агитаторы хотели идти на Вестминстер, но Кромвель предпочел переговоры. «Так мы избежим, — сказал он, — серьезного упрека, что мы силой добились согласия парламента». Парламент разрешил армии войти в Лондон, и Фэрфакс был назначен комендантом Тауэра. Через несколько дней распря парламентариев и солдат вновь обострилась, как никогда. «Эти люди, — сказал Кромвель, — никогда не уйдут, пока армия не вытащит их оттуда за уши».
6. Кромвель обладал медлительным, но мощным и простым умом. В юности он верил в парламент, однако потерял эту веру; тогда он попытался примкнуть к королю. В конце концов, разве не Карл требовал, как и армия, веротерпимости для всех христиан? Может, чтобы сделать короля неопасным, будет достаточно поставить пределы его власти? Кромвель и Айртон составили предложения, которые, в случае принятия их Карлом, установили бы в Англии конституционную монархию. Но Карл, совершенно игнорируя реальность, был не в том настроении, чтобы заключать сделку. «Он не испытывал ни сожалений, ни беспокойства». Держал двор в Хэмптон-Корте и принимал со своим восхитительным достоинством военачальников армии, их жен и дочерей, обещая Кромвелю ленту ордена Подвязки и приберегая для него, если когда-нибудь представится случай, пеньковую веревку. Он продолжал считать себя необходимым и интриговал со всеми партиями. Эти игры, напоминавшие качание на качелях, были опасными и обескураживали друзей короля. В армии сформировалась новая партия — левеллеров (уравнителей). Возбужденные неким Джоном Лилбёрном, пуританским памфлетистом, левеллеры распространяли республиканскую доктрину: «единственная естественная власть исходит от народа; монархия и палата лордов — бесполезные наросты; правление должно осуществляться только одной палатой, избранной посредством всеобщих выборов», и все это было сдобрено бесчисленными цитатами из Библии.
«Манифест» Джона Лилбёрна. Издание 1649 г.
7. Красноречивый, энергичный, легковерный и мстительный, Джон Лилбёрн был из тех людей, которые умеют заставить массы слушать себя и повести их к погибели. В лице Фэрфакса и Кромвеля он наткнулся на вождей, способных силой защищать срединную и разумную позицию. Естественные права человека — эта абстракция не могла затронуть простой и сильный ум Кромвеля. Чтобы верить и понимать, ему нужно было видеть реальные общественные установления, вот откуда его стремление договориться с королем. Но Карлу было суждено обескуражить Кромвеля так же, как он привел в отчаяние всех, кто был предан его делу. 11 ноября 1647 г. он исчез из Хэмптон-Корта. Охранявшие короля солдаты нашли его плащ в галерее, письма на столе; Карл бежал по реке. Чуть позже узнали, что он на острове Уайт. Этот побег пробудил недоверие левеллеров к Кромвелю. 15 ноября в полках произошел мятеж, люди построились в шеренги, и у всех на шляпах красовался пасквиль Лилбёрна — «Манифест народа». Кромвель обнажил шпагу, пошел на бунтовщиков и приказал арестовать их надежным людям. Масса не осмелилась пошевелиться. Трое зачинщиков предстали перед военно-полевым судом. Одного из них, выбранного по жребию, расстреляли по приказу Кромвеля. Мятеж был подавлен.
8. Карл сбежал от своих тюремщиков только ради того, чтобы сдаться другим. Он надеялся обеспечить себе в замке Кэрисбрук убежище, но нашел там тюрьму. Он еще переписывался с королем Франции, с шотландцами, а также с Оливером Кромвелем, но тот уже научился не доверять ему. Перехваченное письмо Карла королеве изобличило его попытку еще раз призвать в Англию шотландскую армию. Перед опасностью роялистского восстания при поддержке шотландцев парламент и армия объединились. В этой второй гражданской войне (1648) победа Кромвеля была быстрой и полной; и в своем триумфе он увидел перст Божий. Если Господь воспользовался армией Кромвеля, чтобы поразить войска короля, то разве это не знак Бога, что Он избрал Кромвеля и его воинство, дабы низвергнуть некогда священную власть? Тем временем парламент, избавленный этой победой от всяких страхов, вел переговоры с Карлом, считая его отныне неопасным. Король соглашался на бо́льшую часть пресвитерианских условий, твердо решив ничего не выполнять.
9. Положение индепендентов и армии становилось опасным. Бо́льшая часть нации ожидала только признака слабости, чтобы обратиться против них; Лондон, главный источник доходов государства, и парламент, единственная законная власть, были к ним враждебны; левеллеры были по-прежнему озлоблены. Многие офицеры-пуритане начинали поговаривать, что никакой настоящий мир не будет возможен, пока Карл Стюарт, «этот кровавый человек», не будет устранен. Но Фэрфакс оставался лоялистом, да и сам Кромвель колебался, молился, плакал. Чего от него хочет Господь? В чем его долг? Что делать с этим королем? Доставить его в Лондон как победитель побежденного? Он не пощадил бы своих врагов. Держать его пленником на острове Уайт? Он не перестанет интриговать. Казнить его? Это может спровоцировать французское и шотландское вторжение. Как бы то ни было, следовало действовать или погибнуть. Армия пошла против парламента. 6 декабря 1648 г. полковник Прайд и его мушкетеры встали у входа в парламент со списком в руке, стали арестовывать подозрительных («Этот тут указан, он не может войти») и отправили сорок наиболее опасных в таверну, прозванную Преисподней, оставив в Вестминстере только полсотни своих человек. Отныне они могли быть уверены, что это «охвостье» (Rump) Долгого парламента одобрит все, что от него потребуют вожди армии. Оставался король. Кромвель ясно видел, что, если он пожертвует Карлом Стюартом, эта смерть разверзнет глубокую пропасть между армией и нацией. Впрочем, принц Уэльский находился во Франции и был готов стать законным претендентом, так что смерть Карла I не обескуражила бы даже роялистов. Однако Кромвель был уверен, что, пока возмутитель спокойствия жив, «не будет никакого мира для Израиля».
Казнь Карла I Стюарта в Лондоне 30 января 1649 г. Гравюра. 1649
