Что касается членов контрастной группы, то они, сидя в тюрьме, также пережили фрустрацию, хотя к моменту интервью воспоминания об этом были уже не такими свежими. Следует также учитывать тот факт, что у членов этой группы само начало интервью вызывало еще большую фрустрацию, которая могла быть в одинаковой степени направлена как против сербов, так и против лиц, проводивших интервью. В этом отношении мы на зыбкой почве. С другой стороны, члены этой группы пережили менее драматичный судебный процесс и не столкнулись с неблагоприятными свидетельскими показаниями сербов, кроме общих письменных свидетельств о плохом обращении норвежцев с заключенными. Нередко сербы характеризовали отдельных охранников как «хороших и добрых». В целом есть основания предположить, что контрастная группа имела меньшую мотивацию, нежели экстремальная, чтобы через несколько лет после войны исказить представления о сербах в негативную сторону.
Оценка исследования в целом зависит от оценки вышеизложенных пунктов. Вот наши общие выводы:
1) Согласно самой осторожной оценке, результаты исследования отражают представления о сербах у двух групп охранников в 1949–1951 гг., находившихся соответственно в заключении и на свободе.
2) В то же время мы полагаем, что результаты ясно иллюстрируют отдельные мнения и представления, существовавшие у охранников как до, так и после их работы в лагерях. Эти точки зрения и позиции защищали их от неодобрительного отношения со стороны других и стимулировали поведение, одобряемое другими охранниками. Очень маловероятно, чтобы бывшие охранники выразили в интервью совершенно иные точки зрения и позиции, нежели те, которые они имели, работая в лагерях
[25].
3) Мы полагаем также, что результаты нашего исследования не говорят о том, что между членами группы мучителей и/или убийц и членами контрастной группы имелись четкие и ясные различия в представлениях о сербах в 1942–1943 гг. до того, как они проявили различное поведение. Мы считаем вероятным существование подобных различий в представлениях охранников до того, как они повели себя как мучители и/или убийцы и до того, как такое поведение было осуждено, но не имеем достаточно информации, чтобы быть уверенными в этом
[26]. Наше мнение в этом пункте в большей степени основано на догадках, чем это имеет место в пунктах 1-м и 2-м.
IV. Поведение норвежских охранников в сербских лагерях
Мучители и/или убийцы
Из 47 членов экстремальной группы 21 охранник был осужден за убийство заключенных или жестокое обращение с ними, что послужило причиной смерти 25 человек. Еще трое охранников не были осуждены, но совершенно очевидно, что один из них лишил жизни двух человек, а двое других виновны в убийстве одного человека каждый. С учетом этих троих получается, что 24 охранника лишили жизни 29 заключенных. Один охранник из осужденных за убийство или жестокое обращение, был осужден также за участие в казни – содействие преднамеренному убийству – троих заключенных, из которых он застрелил одного человека. Еще шестеро охранников были осуждены за участие в казни. Четверо норвежцев вместе с еще двоими, которые не были осуждены за это, застрелили двоих сербов, один норвежец застрелил вместе с двумя, которые не были осуждены, одного серба, и еще один норвежец вместе с тремя, не осужденными за это, застрелил еще одного серба. Итак, принимая во внимание, что шестеро охранников, осужденных за участие в казни, застрелили четверых человек, а тот, который был осужден за содействие преднамеренному убийству, застрелил одного человека, получается, что 30 норвежских охранников виновны в лишении жизни 34 заключенных.
Что касается жестокого обращения, то за такое поведение были осуждены всего 29 человек. Добавим к этому числу еще двоих охранников, которые были явно виновны в таком поведении, хотя осудить их за это не оказалось возможным. Таким образом, число норвежцев, проявивших жестокое обращение к сербам, увеличивается до 31 человека. Многие члены данной группы были, разумеется, осуждены как за жестокое обращение, так и за убийство, и многие оказались виновными в неоднократном проявлении такого поведения.
Учитывая цели нашего исследования, мы сочли в некоторых случаях целесообразным разделить охранников данной группы, выделив три различных типа поведения. Ясно, однако, что подобное разделение имеет ряд недостатков, поскольку в качестве критерия было взято впечатление, полученное нашей исследовательской командой от точки зрения суда на поведение, достойное порицания, по этим делам.
А. ЯРКО ВЫРАЖЕННОЕ ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ Данная группа состоит из 37 человек. Все они виновны в уголовных деяниях по отношению к сербам. Речь идет о жестоком обращении или убийстве без видимой причины или же по мотивам, которые суд в большинстве случаев счел отягчающими обстоятельствами. Приведем несколько примеров.
Окружной суд считает доказанным виновность охранника номер А 33 в жестоком обращении и убийстве:
«Обвиняемый был охранником в лагере Корген и проявлял крайнюю жестокость в отношении заключенных. Он неоднократно бил заключенных прикладом винтовки и палкой, пихал их ружейным стволом, бил кулаком по лицу и пинал ногами. Обвиняемый выстраивал в ряд заключенных, изможденных до такой степени, что они не могли работать так быстро, как он требовал, и угрожал расстрелять их, если они не ускорят темп работы. Он целился в них из винтовки и спускал предохранитель. Один раз он бил ногами заключенного, который потерял сознание от истощения и лежал в болоте. Другие охранники сочли, что он зашел слишком далеко, и приказали заключенным отнести жертву на горку. Неизвестно, что было дальше – возможно, обвиняемый продолжал издеваться над заключенным.
После убийства немецкого охранника в июле 1942 года немцы применили целую серию наказаний. Так, они построили заключенных в шеренгу и заставили их стоять лицом к солнцу в течение нескольких часов. До этого заключенных накормили испорченной едой, и они едва держались на ногах. Тех, кто не смог сдержать испражнений, вывели из шеренги и по приказу коменданта лагеря Дольфа особо наказали. Дольф велел обвиняемым номер 1 и номер 4 (А 33 и А 6), которые стояли рядом и смотрели на происходящее, принести из барака скамью, положить на нее заключенных и бить их палками до потери сознания. Каждый из них получил, по меньшей мере, 25 ударов. Когда немцу показалось, что они били недостаточно сильно, он выхватил палку и показал, как это надо делать.
