Производитель плат: Начальник говорит, что мы такие услуги без подтверждения заказа не оказываем. Услуги по разработке очень дорогие.
Мы: Вы сможете назвать цифру в долларах или юанях? Дорого — это сколько?
Производитель плат: Сложно сказать. Мы не занимаемся разработкой без подтверждения заказа. Вы можете оплатить платы, но не забирать их. Минимальный заказ — 1000 штук, начальник согласовал это количество для вас, для других минимальное количество — 3000 штук.
Нам предложили купить ненужное железо, вместо того чтобы посчитать работы по разработке. В этой компании действовал только один вид ценообразования.
К счастью, дело было в Китае и вопрос решился: наш поставщик познакомился с разработчиком из фирмы поставщика плат и дал взятку за разработки новой прошивки. Получилось дешевле, чем мы думали, как бонус, разработчик слил исходные коды. Наш смартфон отправился в Братиславу.
Качество работы выливается из мотивации. При заказе на «железо» программное обеспечение доводится до уровня удовлетворительного, но следующим уровнем уже никто не озадачивается. Квалифицированных программистов из-за рубежа к коду не пускают, а у китайцев нет ни времени, ни желания на качественную проработку.
Разумеется, наши талантливые ребята заходили и дальше: под напором разработчиков защита исходного кода не раз падала. Из системы удалялся мусор, проводилась оптимизация, исправлялся перевод и готовилась хорошая сборка, но эту сборку китайцы отказывалась использовать. По словам разработчика плат, «программное обеспечение, созданное не в их лаборатории, не может гарантировать качественной работы платы в целом и её компонентов в отдельности». Некоторые производители плат соглашались ставить авторское ПО только после того, как снимали с себя полные гарантийные обязательства по поддержке и обслуживанию плат.
* * *
Процесс релиза новой прошивки для устройства локального бренда непрост и долог. Как непросты взаимоотношения между китайскими поставщиками китайских поставщиков. В этом бизнесе, который построен не столько на взаимовыгодном сотрудничестве компаний, сколько на личных связях их начальников, непросто разобраться человеку извне.
Но занимается ли заказчик закупкой компонентов самостоятельно или доверяет китайскому поставщику, важно, чтобы в итоге компоненты попали на фабрику, где пройдёт финальная сборка и упаковка.
8. Визит на китайскую фабрику
В одну из командировок я попросил Джесс из компании JSR прогуляться после выставки в рабочем районе Гонконга у метро Tsuen Wan, где она живёт. Вряд ли я бы оказался в этом районе, если бы не Джесс. Среди бетонных коробок Tsuen Wan, хаотичных рынков и безликих торговых центров не было ничего интересного: каменные мешки что в Азии, что в Европе отличаются только архитектурой. Но хотелось посмотреть, как живут гонконгцы на окраине. Мы договорились, что сначала походим по району, а дальше поужинаем там, где Джесс нравится. Я высказал пожелание пойти в ресторан для местных с гонконгской кухней, которая в региональной кулинарной географии Китая занимает свою нишу.
Ресторан оказался местечковее некуда. Сам бы я едва ли решился в него зайти. Чем эта забегаловка была лучше десятка таких же маленьких кафешек с грязными окнами, залепленными листками с иероглифами, знали только местные. Однако о качестве еды свидетельствовала очередь из посетителей, в которой мы простояли минут 15. Это надежный знак.
Внутри ресторан был маленьким и тесным. Нас усадили за квадратный стол метр на метр, к которому вплотную придвинули ещё один такой же. Скученность и отсутствие свободного места — следствие перенаселённости китайского юга. В Китае в обеденные часы пик в заведениях общепита за один стол подсаживают незнакомых людей. Обед заказывала Джесс, вкусу которой я доверял.
За соседним столом сидели две упитанные местные жительницы. Мы с Джесс говорили о бизнесе и жизни, женщины общались на непонятном мне кантонском диалекте, не забывая уминать плотный ужин. Соседки чавкали, ловко подцепляли лапшу палочками, а кости схаркивали на стол. Порции подавали большими, мяса было много, так что скоро часть стола местных жительниц и часть моего места покрылась объедками и слюной. Судя по реакции Джесс, к локтю которой тоже приближалась гора костей с соседнего столика, всё было в порядке вещей. Я был одет в светлую рубаху, поэтому прижимался к противоположному краю стола: получить пятно или кусок мяса изо рта незнакомого человека в качестве сувенира не хотелось. В полумраке ресторана казалось, что увернуться удалось, но в номере отеля стало ясно, что моя ловкость уступила меткости местных жительниц.
Когда я пошёл в туалет и открыл дверь, оказалось, что внутри прорвало трубу, и на кроссовки хлынула вода. Попытки объяснить это официанту жестами эффекта не возымели. На ломаном мандаринском диалекте (на котором в Гонконге не говорят, но понимают) я сказал: «Туалет. Очень много воды!» Официант улыбнулся и сказал: «It’s OK, sir!».
[26] Действительно, чего переживать из-за потопа? Будет возможность — починят! Руки пришлось мыть в позе спайдермена, разместившись на крохотном сухом островке кафеля в полуметре от раковины. Тот вечер понравился и запомнился, но после экспериментов с разными заведениями я гонконгскую кухню не уважаю.
У этой истории нет прямой взаимосвязи с фабрикой, но в ней показано отношение китайцев к санитарии и порядку: что в кафе, что на мелком и среднем производстве отношение не отличатся.
* * *
На китайскую фабрику я впервые попал в третью или четвертую поездку в Китай. Причина банальна: нехватка времени. Руководство компании считало, что для командировки в Китай и Гонконг хватит недели. За это время надо встретиться с поставщиками на выставках в разных городах, работать удалённо и не забывать о ежедневных отчётах.
Первая половина дня в командировке из-за разницы во времени проходила относительно спокойно, но после полудня начинался кошмар. На работу выходили менеджеры по продажам из России, которые постоянно звонили и писали: нужно было ответить на вопросы, направить файлы и срочно «посчитать цену» для нового клиента. Продажники не внимали, что информация была направлена ночью, и даже если файл и был у них на руках, просили «перепроверить». Я понимал, что лучше перепроверить, так как без контроля коллеги наверняка возьмут файл со значениями прошлого квартала, внесут неверные исходные для расчёта и сделают предложение ниже себестоимости. Разницу компания компенсировала бы за счёт моей премии. В такие моменты я думал, что наш и китайский отдел продаж прекрасно бы сработались, если бы говорили на одном языке.
Звонил владелец компании АМ и говорил, что в мое отсутствие произошла диверсия и что инженер техподдержки допустил публикацию негативного отзыва о нашей потрясающей продукции. Я звонил инженеру, повторно объяснял, что на негативные отзывы мы отвечаем, но не публикуем — это установка владельца компании. Потом я успокаивал владельца, скидывал ссылку, что диверсия устранена, и ещё несколько раз отвечал АМ на вопросы: «Ну, как командировка, выставка?» Таковы реалии работы наёмных сотрудников локальных брендов категорий B и C.
