– О секторе. Чего ещё в нём нет, а что есть? Вы ведь выбрали его не случайно?
– Выбрали? – Иррэн ухмыльнулась. – Ты что-то путаешь, белобрысый. Не мы расхерачили конфедеральную станцию и сошли с маршрута.
– Отвечай на вопрос.
– Не буду. Он идиотский, – она потянулась затушить окурок в кофейной чашке.
– Не умеешь по-хорошему? – раздражение вновь шершавым комом шевельнулось в горле, заставляя недобро сузить глаза. – Спросить по-плохому?
– Ну рискни, – Иррэн хищно оскалилась, мгновенно подобравшись. – Только результат тебе вряд ли понравится.
– Тебе он понравится ещё меньше, – Кристоф окинул её ледяным взглядом.
Самоуверенная дрянь. Острое желание впечатать её наглое лицо в пол доставляло почти болезненный дискомфорт.
Кристоф медленно выдохнул и потянулся за новой сигаретой, но помедлил, наблюдая, как Иррэн вновь поморщилась, неловко дёрнув плечом и тут же принявшись с усилием разминать его.
– Как вижу, ты отлично понимаешь это и без напоминаний, – губы почти против воли искривила глумливая усмешка.
– Отвали, – огрызнулась она в ответ, но как-то беззлобно.
– Помочь? – с деланым участием предложил Крис.
– В смысле – доломать? – Иррэн скептически фыркнула. – Дай регенерат, раз такой заботливый.
– И не мечтай. Мне спокойнее, когда хоть что-то затрудняет тебе возможность размахивать кулаками.
– Тогда чем ты собрался мне помочь? Сломать ногу, чтобы отвлечь?
– Хотел предложить вправить, но твоя идея нравится мне гораздо больше.
– А не прогуляться ли тебе на хер в таком случае?
Тяжёлый настороженный взгляд исподлобья: взгляд загнанного дикого зверя. Поди угадай, настолько ли он измотан, чтобы подпустить охотника ближе, или же только и ждёт, чтобы тот потерял бдительность.
– Можешь терпеть дальше, дело твоё. Только тогда не шипи, когда снова свяжу.
Иррэн заметно колебалась.
– Сустав на месте, вправлять не надо, – процедила она. – Связки. Растяжение или разрыв. Тебе виднее – сам же выворачивал.
– Снимай куртку. Посмотрю, – Кристоф поднялся с кресла и обошёл стол, потянувшись к ящику.
Иррэн устроилась на краю стола и осторожно спустила куртку. Смотрит неотрывно, напряжённо. Не верит. И правильно делает: стоит ей только раскрыть рот для очередного зубоскальства – и он передумает.
Кристоф достал из ящика ополовиненный тюбик охлаждающей мази, которой он растирал собственную вывернутую кибером руку.
Пальцы аккуратно прощупали сперва плечевой сустав, затем ключицу, тщательно прошлись вдоль лопатки. Вроде бы всё цело. Только мышцы почти не прожимаются. Похоже на спазм. Надрыв связок, хотя бы частичный, скорее всего тоже есть: кровоподтёков не видно, но кожа слишком горячая на ощупь.
Выдавив немного мази, Кристоф принялся разминать мышцы, постепенно увеличивая нажим. Забавно: одно стремительное движение в сторону шеи – и он с лёгкостью проломит ей гортань. Вдвойне забавней, что она это понимает. И в любой момент может ударить в ответ. А то и первой.
– Сильнее. Не стеклянная, не рассыплюсь, – Иррэн болезненно усмехнулась, искоса наблюдая за его манипуляциями.
– И даже не потребуешь «убрать свои поганые грабли»? – пальцы как будто бы случайно прожали болевую точку под ключицей, заставив Иррэн дёрнуться.
– Если ты сделаешь что-то, что мне не понравится, – я сама их уберу. Быстро и больно.
Казалось, она не перестанет усмехаться, даже если переломать ей все кости.
– Сколько тебе лет?
– А тебе-то что за интерес? Жениться, что ли, собрался? – ещё один короткий смешок, на этот раз – сквозь стиснутые зубы. Но оттого – не менее ехидный. – Или на органы сдать?
– На органы? Сомневаюсь, что примут: с твоим незакрывающимся ртом тебе их все наверняка уже давно отбили. Так сколько?
– Слыхал, как говорится, меньше знаешь – проще убить будет. А впрочем, чёрт с ним. Тридцать два.
Голос прозвучал глуше, а в тёмных глазах как будто бы читалась какая-то неуловимая настороженность. Даже губы перестали кривиться, плотно сжавшись.
Кристоф нахмурился, поймав себя на том, что давно уже не следит за тем, что делают его руки, вместо этого глядя Иррэн прямо в глаза. И что от этого взгляда коротит, как от незаземлённого провода.
Опасно и безрассудно. Всё равно что щекотать шею остриём ножа: одно резкое движение – и хлынет кровь.
Нужно прекратить. Прямо сейчас, немедленно.
– Что так смотришь, будто в первый раз увидел? – в её голосе звучит привычная насмешка, и лишь неуловимо напружинившиеся мышцы выдают напряжение.
– Тебе повезло, что ты не видела, как я впервые на тебя смотрел.
Проклятье, как же его раздражает эта вызывающая манера кривить губы.
– И как же?
Гулкое биение пульса под пальцами. Неотрывный взгляд чёрных глаз. Чуть ближе, чтобы разглядеть отражающиеся в них блики. Какого чёрта?.. В какой момент он превратился из охотника в добычу?
– Не так, как сейчас.
Рука смыкается на плече, потянув на себя. У него закончились отговорки. Совсем. Усталость и напряжение захлебнулись в накатившей адреналиновой волне. В какой момент она ударит его? В какой момент рванётся вперёд, проламывая ему голову одним движением киберпротеза?.. Плевать. Адреналин в крови уже всё равно не позволит остановиться. А «нельзя» существует лишь для тех, кто привык спрашивать разрешения.
Коснуться губ губами – куда сдержанней, чем хотелось бы. Он ожидал удара. Он был готов ответить. Но совершенно не готов к тому, что Иррэн резко подастся вперёд, сгребая в кулак ворот его футболки, притягивая ближе, прижимаясь сильнее. Жёстко, несдержанно, прикусывая губы, стукаясь зубами о зубы.
Привкус сигарет на языке. Привкус крови из разбитой губы. Привкус дикого и оглушающего безумия, примешивающегося к этому поцелую. Он знает, каково безумие на вкус? Теперь, видимо, знает.
Воздуха чертовски мало. Настолько мало, что от его нехватки начинает темнеть в глазах. Лишь поэтому Кристоф позволяет ей отстраниться. Судорожный вдох, обжигающий взгляд тёмных глаз, в которых изумление и взбешённость в равной степени мешаются с влечением.
– А ты рисковый сукин сын, – хриплый выдох, пальцы свободной руки, тронувшие крупную каплю крови в уголке губ. – Не боишься отравиться, а?
Не отвечать. Заткнуть ей рот, снова притягивая к себе. Целовать взахлёб, настойчиво проникая языком вглубь её рта, наплевав на то, что пальцы киберпротеза до боли вжимаются в его плечо. Чего ей стоит переместить руку чуть выше, смыкая синтетические пальцы на шее?
– Если, – вновь на лихорадочном вдохе разорванный поцелуй, явственное рычание в голосе. И предплечье, с силой упирающееся ему в подбородок, вынуждая задрать голову, – если ты, чёртов ублюдок, рассчитываешь попользоваться мной, потому что мне якобы некуда деваться – я найду чем ответить, будь уверен.
