С молчаливого согласия бывшего и действующего капитанов Эйнсток объявил подготовку к взлёту.
Местная червоточина вела напрямую в систему тройной звезды – Фомальгаута. В транспортных архивах Содружества сохранились сведения, что около шести столетий назад недалеко от выхода из червоточины располагалась станция канселяции к'хортанцев и несколько довольно оживлённых торговых путей. Но затем, когда были открыты более стабильные червоточины и более удобные маршруты, станцию демонтировали, и система оказалась на задворках космической жизни. На удалённых орбитах имелось несколько условно пригодных для обитания планет, а на одной из них – Дагоне – даже имелась аэробная форма жизни. Но не встречалось ничего особо ценного для прогрессивных рас, поэтому заново колонизировать систему пока никто не торопился.
Экипажу «Вайндо» это было только на руку. Да и не только им: хозяева и обитатели астероида явно не искали лишней известности, а поэтому «Корд-2» располагался в четырёх днях лёта от червоточины, несмотря на то, что двигатели станции могли бы позволить астероиду занять куда более близкую орбиту.
Не дожидаясь особого приглашения, Брэд направился на инженерную палубу: проводить предстартовую подготовку, контролировать разогрев БУЭ, следить за стабильностью системы в целом.
Он не исключал возможности, что ему ещё придётся пожалеть о принятом решении. Но сейчас, возвращаясь к простым и понятным обязанностям корабельного инженера, Брэд ощущал лишь невероятное облегчение.
* * *
Был уже поздний вечер, когда Эмильен вышла из медотсека, передав смену Эриху: тот проявил чудеса пунктуальности и опоздал всего на десять минут, а не на полчаса, как обычно. Впрочем, стоило отдать ему должное: за исключением опозданий и периодических возлияний, к своим сменам Гаст относился ответственно. Спящим или даже нетрезвым, он неизменно находился на рабочем месте.
Однако сейчас это больше нервировало, нежели радовало: делить свой медотсек с кем-то ещё Эмильен категорически не любила, а обустроиться в общей каюте отказалась ещё в момент восхождения на борт корабля. Теперь выбирать не приходилось. Оставалось лишь чем-то занять себя до тех пор, пока Эрих не уснёт: тогда можно будет вернуться и вздремнуть самой.
Недолго думая, из немногочисленных способов занять себя Эми выбрала ужин в кают-компании.
По дороге от медотсека до столовой мимо успела несколько раз пронестись Йесси, остервенело тыкая пальцами в свой ДВМ. Странно. Запрет на исходящие сигналы всё ещё не снят? Похоже на то. Только поставить Эми в известность об этом тоже никто не удосужился. Не то чтобы ей было необходимо срочно куда-то звонить, но сам факт коробил.
На совещание по поводу дальнейшего маршрута и планов её также никто не пригласил: Брэд соизволил лишь коротко сообщить ей, что, мол, «летим на станцию» и «ах да, Кристоф теперь снова капитан».
Эми ожидала чего-то подобного ещё с того момента, когда Кристоф взял на себя командование обороной от пиратов, а поэтому почти не удивилась. А уж не обрадовалась – и подавно. И дело было даже не в том, что последний её разговор со Штрудлем завершился просто отвратительно: при желании всё ещё можно было бы исправить, если бы не одно «но».
Эмильен заподозрила неладное, когда мельком увидела Кристофа перед высадкой на станцию контрабандистов. Что-то в нём изменилось. Что-то новое появилось в доселе холодных глазах, прежняя напряжённая зажатость уступила место какому-то мрачному беспокойству. А ещё – слишком уж пристально он следил за каждым движением пленной пиратки, которую зачем-то тоже брали на переговоры. Слишком уж долгие и странные взгляды бросал в её сторону. И слишком уж подозрительные отметины виднелись над высоким воротом её куртки. Такие обычно получают не в драке.
Эми убеждала себя, что раз за разом прокручивает всё это в голове исключительно из тревоги за дальнейшую судьбу экипажа. Но и самой себе она не смогла бы с уверенностью признаться, что беспокоило её сильнее: реальная опасность, исходящая от пиратки (а Эми ещё не забыла, как та едва не проломила ей голову), или же задетое женское самолюбие.
Стоило прекратить думать об этом.
Залитая мягким «вечерним» светом кают-компания была объята тишиной, но отнюдь не пустовала. Эми недобрым словом помянула теорию о материальности мыслей: за столом в одиночестве ужинал Кристоф.
Недовольно поморщившись, Эмильен хотела уже было шагнуть назад и подождать, пока он закончит и уйдёт. Однако нахлынувшая с новой силой уязвлённость настойчиво толкнула её в спину, а ноги сами понесли вперёд.
– Доброго вечера и приятного аппетита. Выглядишь совсем уставшим. Плохо спал? – с участливой улыбкой поинтересовалась она, прислонившись к краю стола.
– Нет, – Штрудль не оторвал взгляда от тарелки.
– А по-моему, в последнее время ты совершенно не высыпаешься. Капитану следует внимательнее относиться к собственному отдыху, ведь от него требуется максимальная собранность и концентрация.
– Хочешь предложить мне ещё одну сказку на ночь? – хмыкнул Кристоф.
– О, нет, всего лишь немного успокоительного для твоей… подопечной. Это ведь она мешает тебе спать по ночам? Удивительно, что ты до сих пор не захотел поместить её в более подходящее для заключения место, нежели твоя каюта…
– Разве я спрашивал твоего мнения?
Кристоф скользнул по Эми глазами, задержавшись лишь на секунду. Но и мгновения оказалось довольно, чтобы почти порезаться об этот взгляд: в нём не было ни раздражения, ни злости, ни, разумеется, даже намёка на смущение. В нём разочарование настолько явственно мешалось с холодным презрением, что Эмильен аж передёрнуло. Да как он смеет?!
– Как старший медик я обязана знать всё о здоровье команды и высказывать свои сомнения, – она натянула самую что ни на есть любезную улыбку. – Возможно, ты получил слишком серьёзные травмы во время штурма и ещё недостаточно здоров? Возможно, Брэд поторопился с тем, чтобы вновь взвалить на тебя капитанские обязанности?
– Остаётся только порадоваться, что у него хватило мозгов не прислушиваться к твоим советам, – равнодушно пожал плечами Кристоф.
– Он прислушается к голосу здравого смысла, когда поймёт, что твоя трогательная дружба с пленным врагом представляет угрозу для экипажа, – теперь Эми уже не прятала ядовитой улыбки за напускной любезностью. – Или ты действительно не понимаешь, чего она добивается?
– А ты действительно не расслышала с первого раза, что твоё мнение мне безразлично?
– Это уже не мнение. Это вопрос.
– Однажды, – Кристоф прищурился, – рано или поздно, на твоей могильной плите напишут: «умерла от любопытства». И скорее рано, чем поздно.
– Это угроза? – мигом вскинулась Эми.
– Нет. Дорогу до могилы ты прекрасно найдёшь и сама.
– Ну что же, – Эмильен сокрушённо развела руками. – Остаётся только надеяться, что ты сохранишь такое же здравомыслие и невозмутимость, когда придёт время пустить пленнице пулю в лоб. Или вместо этого ты намерен вручить ей пистолет и позволить стрелять самой?
