Несколько тысячелетий назад к'хортанцы использовали в качестве носителей развитую расу матааров, порабощённую ими на заре создания собственной цивилизации. Но затем они вынуждены были покинуть родную систему из-за нестабильности звезды. Поиски нового дома затянулись, ограниченные ресурсы кораблей не позволяли воспроизводить население с необходимой скоростью, так что к моменту обнаружения планеты в зоне обитаемости последним вариантом выжить был только поиск новых носителей. И единственными жителями нового мира, подходящими к'хортанцам для переселения, оказались лишь эти звероподобные существа. После заражения их мозг начал развиваться со скоростью, на порядки превышающей темпы эволюции, однако верхние конечности всё равно мало годились для сложных манипуляций, а голосовой аппарат не был способен к воспроизведению членораздельных звуков.
Последнее не представляло для к'хортанцев серьёзной проблемы: между собой они общались посредством электромагнитных импульсов. Для общения же с другими расами приходилось пользоваться вокодером. А недостаток ловкости со временем удалось компенсировать специальными роботизированными скафандрами, собранными остатками прежних носителей.
Обвыкнувшись на новом месте, к'хортанцы приступили к поискам более подходящих тел. Однако Совет Содружества наотрез запретил им проводить тесты совместимости на разумных существах, взяв этот вопрос под строжайший контроль. Замена же одних животных на других требовала огромных затрат, суля при этом крайне сомнительную выгоду, так что поиски продолжались по сей день.
Всё это Эйнсток вполголоса пересказывал раскрывшей рот Ррагне. И замолчал на полуслове, заметив на себе пристальное внимание.
Бармен. Высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти на вид. Руки отработанными движениями протирают стакан, но глаза смотрят прямо на Эйна. Ярко-бирюзовые, как будто бы подсвечивающиеся изнутри. Почти неподвижные. Нечеловеческие.
Андроид.
Из ранних поколений – тех, кого сейчас принято называть «частично социализированными»: только они обязаны были снабжаться подобными глазными имплантатами. По соображениям этики. Иначе они слишком походили на людей.
Датчики засекли излучение: андроид сканировал Эйна. Включать защитное поле, с помощью которого Эйнсток обманывал рамки сканеров в космопортах, было уже поздно.
Чуть помедлив, Эйн направился прямиком к стойке (Штрудль, видимо, тоже заметивший это нездоровое внимание, не пошёл следом и не позволил пойти Ррагне).
– Ну и? – поинтересовался бармен, когда Эйнсток поравнялся с ним, а взаимное молчаливое разглядывание слишком уж затянулось.
Цифровая табличка на груди мигала, меняя надписи на языках разных рас. Большинство мелькающих наречий были знакомы Эйну, однако почему-то он всё равно ждал, когда перед глазами появятся символы юни.
– Барган, – прочёл он вслух. – Андроид.
– CC4. Киборг. Продолжим обмен очевидностями или у тебя есть более важные дела?
Эйн озадаченно сморгнул.
– Я не хочу проблем.
Глаза андроида по-прежнему оставались неподвижными.
– Тогда почему ты так похож на того, кто способен их доставить?
– Этого в моих планах нет.
– Все так говорят. Хотя стоит заметить, что ты не похож на всех.
Барган отставил стакан и принялся за новый – столь же безупречно чистый.
– Я отправил тебе запрос на принудительную синхронизацию, когда ты вошёл. Вирусная программа позволяет мне обходить протоколы защиты и блокировать боевой режим, пока объект находится на территории бара. Я всегда запускаю её для киборгов. Запрос не нашёл отклика. В тебе нет поведенческой программы. Нет имитации личности. Но ты стоишь здесь и говоришь со мной. Более того. Весь этот разговор мог бы уложиться в одну целую и восемь десятых секунды, если бы ты ответил мне через машинный код. У тебя ведь есть программа для преобразования электрохимических сигналов нейронов мозга в двоичную систему и обратно. Почему ты этого не сделал?
Эйнсток некоторое время молчал, смущённый не столько его прямотой, сколько последним вопросом. А в самом деле, почему?..
Ответ нашёлся на удивление быстро.
– Потому что ты не похож на машину. Ты похож на… – «Человека?» Нет. – …меня.
– Мы не похожи, – губы андроида тронуло нечто, напоминающее усмешку, но в глазах по-прежнему отсутствовал даже намёк на эмоции. – Ты можешь находиться здесь. Я не скомпрометирую тебя, если ты не дашь повода.
Эйнсток отошёл от стойки. Он знал о «частично социализированных» достаточно, чтобы быть уверенным: возможность лгать была вырезана из их программного кода одновременно с предоставленной «свободой».
Им повезло с поисками: довольно скоро гарргола удалось обнаружить в одной из уединённых ниш по периметру зала. Их было двое. Они сидели прямо на полу, сложив под собой согнутые в двух суставах длинные ноги. И даже в таком положении выглядели огромными, нависая над столом едва ли не на полтора метра. Серая кожа обтягивала острые угловатые лица с приплюснутым носом и хищной линией рта, которая казалась таковой то ли из-за своей ширины, то ли из-за мелких заострённых зубов. Неброская тёмная одежда явно предназначалась не для того, чтобы выделяться и демонстрировать культурные особенности. Посреди шумного бара микропереводчику было сложно распознавать речь, поэтому издали их беседа слышалась невнятным цокающим стрекотанием.
По пришельцам сложно было определить возраст, но один из них, с серо-голубым оттенком кожи и чуть встопорщенным кожистым гребнем на затылке, кажется, был моложе своего приятеля: он эмоционально взмахивал руками и тревожно оглядывался по сторонам. Второй держался куда сдержаннее, и, вероятно, исключительно из-за этого выглядел старше. Хотя, учитывая, что продолжительность жизни гарргола превышала триста лет, вполне могло оказаться, что и «молодому» уже перевалило за сотню.
Так который из них?
– Наут Тер Иззар? – Кристоф явно был не намерен играть в угадайку.
Две пары жёлтых змеиных глаз уставились на них вертикальными щёлками-зрачками.
– Говорите со мной, – наконец отозвался «старший», сильно растягивая гласные.
Родной язык гарргола был куда менее лаконичен, чем человеческий. Для синхронного перевода части понятий, которые на наречии пришельцев могли звучать как целая фраза, а в человеческом эквиваленте помещались в два-три слова, синхронизаторам иной раз приходилось нагромождать повторы, а также растягивать слова. Из-за этого, кстати, частенько создавалось впечатление, что гарргола постоянно говорят в каком-то снисходительно-издевательском тоне. Не оттого ли отношения между ними и людьми почти сразу как-то не заладились?
Хотя, конечно же, нет. Не заладились они из-за отвратительного нрава гарргола. Почти такого же отвратительного, как и у человечества.
– Дарс Хили рекомендовал обратиться к тебе, – продолжил Штрудль.
