Но всё это случится позже. А сейчас она вскидывает пистолет, ощерив красные от крови зубы: «Надо было целиться в башку, тупой ты ублюдок…»
Третий выстрел она делает в упор.
Иррэн никогда не думала о том, чтобы уйти из команды. Ей нравилось быть частью легенды о «Летучем бельгийце», нравилась её безбашенная штурмовая группа, нравился хлещущий через край адреналин. Не омрачала всего этого даже поганая личность капитана, которому достаточно было просто пореже попадаться на глаза.
Жаль, что по итогу всё так обернулось. Жаль.
Инженер – кажется, Ларай – наконец-то заметил открытые двери и вызвал Кристофа. Тот отчего-то не выглядел довольным результатом её работы. Ну и чёрт с ним.
Инженер хотел было припахать её к описи оружейных характеристик: как Иррэн сумела понять из обрывочных фраз, эти недалёкие дельцы вознамерились загнать Кальтовы пушки на сторону. Но Иррэн лишь вяло огрызнулась, что следующим её действием с этими грёбаными стволами будет исключительно запихивание их в зад любому, кто сейчас же не оставит её на хрен в покое. Хотелось лишь одного: смыть с себя двое бессонных суток, а после завалиться спать на следующие двое.
Перебросившись с Лараем ещё парой слов, Кристоф увёл её в каюту.
Когда Иррэн вышла из душевой, он говорил с каким-то скользким типом по видеоконнекту через планшет. Заметив её, он замолчал, а потом быстро ушёл. Смешно. Иррэн даже посмеялась бы, если бы не так сильно устала. Уже засыпая, она с вялым удивлением осознала, что от неё не потребовали отключить маяк. Не доверили. Ну что ж, так даже лучше. Нет выбора – нет и соблазна поступить по-идиотски. Ещё более по-идиотски, чем она уже поступила.
Да, так лучше. Не забивать голову посторонними мыслями. Думать о том, как вытащить с этого сраного корабля лишь одного человека. Только одного. Себя.
* * *
Приглушённый свет постепенно разгорался, возвещая о наступлении очередного утра на борту «Вайндо 34-2». Брэд оторвался от россыпи микросхем и проводов на столе и перевёл удивлённый взгляд на лампы: он и не заметил, как за работой пролетела вся ночь.
Вечером Иррэн наконец-то удалось открыть отсеки. В корабельном оружии Брэд понимал немного, куда больше его интересовал маяк: найти и отключить его было самым первостепенным делом.
Как Лараю удалось выяснить ранее, маяк вещал через неравные промежутки времени. Быстрее было обшарить весь отсек вручную, нежели пытаться поймать непредсказуемо редкий сигнал сканером. После трех часов тщательных поисков небольшой и хорошо замаскированный «жучок» отыскался в одном из оружейных креплений. Ларай полностью разобрал его, на всякий случай просканировал. Отклика, разумеется, не было, и Брэд, не дожидаясь, когда маяк в очередной раз отправит координаты корабля пиратам, спустил остатки в измельчитель мусора. Облегчения это отчего-то не принесло. Вместо привычного удовлетворения от хорошо сделанной работы Ларай ощущал лишь досаду и раздражение, что это оказалось слишком просто. Что вместо того, чтобы заниматься делом, теперь ему вновь придётся сидеть и ждать. Глупые мысли. Наверное, он просто слишком устал. Душ и завтрак должны его взбодрить.
В душевой Брэд обнаружил Эйнстока. Заметно исхудавший, осунувшийся – словно это вовсе и не он все последние дни поглощал еду в нереальных для человеческого желудка объёмах, – он сосредоточенно выжимал волосы. Грудь, шея и плечи пестрели новыми шрамами – на вид уже почти зажившими. Коленную шину, лангетку и штифты Эйнсток потребовал снять ещё вчера. Пальцы на правой руке плохо гнулись, при ходьбе Эйн заметно хромал, однако скорость регенерации всё равно впечатляла. Связки тоже восстанавливались, пусть и медленно. Но и этого было довольно, чтобы притупить гнетущее чувство тревоги, не покидавшее Ларая все последние дни от мысли: Эйнсток, непобедимый киборг, благодаря которому они все не раз выбирались из дерьма, – уязвим.
И смертен.
Не то чтобы Брэд не знал этого и раньше, однако осознать на наглядном примере оказалось неожиданно тяжело.
Ларай прошёл к шкафчику в углу раздевалки и чуть громче нужного громыхнул дверцей, обозначая своё присутствие: больше из вежливости, чем из реальной необходимости.
– Как рука? – поинтересовался он, когда Эйнсток обратил на него внимание.
– Функционирует. Не полностью. Приемлемо.
Ему с трудом давались длинные фразы, голос то и дело срывался на хрип, поэтому выражаться он старался максимально кратко.
– Хорошо. – Брэд взял из шкафчика полотенце и уступил Эйну место в тесной раздевалке.
Тот медленно оделся (неловкость пальцев доставляла заметные неудобства), вытер волосы, придирчиво изучил криво отрезанную прядь, лезущую в глаза.
– Спасибо.
– А? – Ларай вскинул голову.
– За мою жизнь. Хотел сказать раньше. Не мог.
Брэд качнул головой.
– Не нужно благодарить. Ты на моём месте поступил бы так же.
– Не поступил. – Эйн на мгновение осёкся. – Раньше. Теперь – не знаю. Противоречие. Много противоречий. Ты сказал – «как друг». Твоя причина. Право на решение – не твоё. Хочу понять.
– Что именно? – Ларай чуть нахмурился.
– Не могли поднять корабль. Без меня. Но могли уйти. Нет задачи держаться вместе. «Корд-2» – большая станция. Возможность спрятаться. Возможность скрыться. На другом корабле. Оборвать след. Повысить шансы на выживание. Не понимаю.
«Именно так ты и собирался поступить?» – Брэд удержал себя от этого вопроса. Ответ не имел значения. Уже не имел.
– Не все привыкли жить в бегах. Не все умеют проходить такие испытания в одиночку. Людям свойственно держаться вместе. Свойственно держаться друг друга. И это не признак слабости. Это делает сильнее.
Эйнсток сморгнул.
– О. Для этого я нужен? Быть сильнее? Как защита. Как киборг.
Рука стиснулась на плече Эйна раньше, чем Брэд успел задуматься об уместности этого жеста.
– Это значит только то, о чём я тебе уже говорил. Ты важен. Важен просто потому, что ты – это ты.
Удивление в расширившихся глазах сменилось озадаченностью. Эйнсток не отстранился.
– Сложно интерпретировать. Это впервые со мной.
– О чём ты говоришь?
Он на мгновение прикрыл глаза.
– Знать. Чувствовать. Что чужие жизни важны. Для меня. Что моя жизнь важна. Не только для меня. Не могу понять. Пока. Но могу принять. Сейчас.
– Это хорошо, – Брэд улыбнулся, легонько похлопал его по плечу и убрал ладонь. – Я рад, что ты это сказал. Это важнее благодарности.
Эйн кивнул в ответ и шагнул к выходу. Ларай отвернулся, потянувшись за полотенцем из шкафчика. И едва не вздрогнул, когда его плеча коснулась раскрытая ладонь. Когда он обернулся, дверь за Эйнстоком уже закрылась.
* * *
