Мощные носовые щиты равномерно распределили энергию на всю поверхность «Вайндо». Пусть это и не давало стопроцентной защиты от повреждений особо крупными обломками, но хотя бы гарантировало, что каждое мелкое столкновение не исказит траекторию движения корабля
[8].
Дав резкий крен влево, Эйнсток увёл «Вайндо» из зоны поражения, лишь после этого позволив себе отвлечься и ослабить удавку ремней кресла.
Корабль опять тряхнуло, и он начал резко отклоняться влево. Голографическая схема судна над панелью управления тревожно мигнула красным, сигнализируя об остановке обоих маневровых и одного маршевого по левому борту. Эйнсток попробовал перезапустить их, но эффекта не последовало: видимо, повреждения были слишком серьёзными.
Переведя уцелевшие маневровые на реверсный режим, Эйн сумел выровнять курс и снизить скорость до самого малого хода. Лишь после этого он тяжело откинулся на спинку кресла, вытерев кровь с губ тыльной стороной ладони.
Больно. Даже очень. Рёбра, два или три. Не сломались, но как минимум треснули. Однако это было несущественным по сравнению с тем, что корабль остался цел. Что Эйн остался жив.
– Выход завершён, – сообщил он по общей связи, продолжая гасить скорость и украдкой вздыхая с облегчением.
Всё могло закончиться куда хуже. Если бы выход из червоточины пришёлся в опасной близости от какой-либо планеты или даже просто в зоне её гравитационного поля – не помогли бы уже ни манёвры, ни тормоза, а корабль в одночасье превратился бы в большую братскую могилу.
– Экипаж может отстегнуться, – совершенно буднично сообщила Небула.
– Трамп, – поднявшийся из кресла Кристоф выглядел несколько бледнее обычного, скорее всего – точно так же излишне близко познакомившись с объятиями фиксирующих ремней, – данные о повреждениях корабля и наши координаты. На экран.
– Двенадцать секунд, капитан, – Эйнсток заглушил двигатели, оставив корабль на остаточном ходу, и развернул запрошенную информацию над панелью управления. – Пробоин корпуса нет. БУЭ-компенсатор нуждается в обнулении. Возможна генерация тоннеля, не превышающего одного светового года. Оба маневровых по левому борту и один из маршевых двигателей получили повреждения.
– Насколько существенные? – нахмурился капитан.
– Вплоть до невозможности запуска, – Эйн увеличил голографическую модель «Вайндо» и пробежал глазами колонки цифр в соседнем окне. – Это не позволит кораблю развить мощность выше девяти процентов от максимальной: центростремительная сила превысит возможности стабилизаторов. Более детальная диагностика и ремонт в открытом космосе невозможны. Требуется посадка на твёрдую поверхность. Определение нашего местоположения… – новая голограмма сверкнула огоньками созвездий, – …затруднительно. Судя по положению наиболее ярких квазаров, мы где-то между рассеянным скоплением Чёрного Лебедя и Гарудой. За пределами Внешнего Кольца. Смогу определить точнее. Но в любом случае база корабля не содержит карт звёздных систем и постоянных червоточин в данном секторе. Без координат генерация тоннеля представляется нецелесообразной. Генерация червоточины после самообнуления БУЭ – тоже. С высокой долей вероятности мы попадём в сектор, подобный этому. При благоприятном стечении обстоятельств мы сможем позволить себе ещё несколько таких прыжков. Четыре или пять. С высоким риском оказаться ещё дальше от обитаемых секторов.
– Продолжать сканирование в ограниченном диапазоне, – кивнул Кристоф. – Приоритет поисков – планета или астероид, пригодные для посадки и ремонта. Запрет всех остальных исходящих сигналов. Запрет на разрядку компенсатора.
Взгляд капитана на мгновение задержался на алых подтёках, влажно поблёскивающих на сенсорных клавишах. Но отсутствие у Эйна предсмертных судорог он, видимо, счёл достаточным, чтобы не справляться о его здоровье.
– Принято, капитан.
Интерком неожиданно ожил требовательным сигналом:
– Капитан! – в голосе доктора Лиувиллен тревога мешалась с негодованием. – На инженерной палубе двое раненых, срочно нужна помощь!
– Чётко и без истерик, Эмильен, – Кристоф неприязненно поморщился. – Кто и насколько ранен?
Кажется, на том конце было слышно что-то, похожее на возмущённое фырканье.
– Ларай, предположительно сотрясение, о степени тяжести не могу судить. Юковски – обморок. Обоих нужно транспортировать в медотсек.
– Ждите, – коротко отозвался капитан.
Отключив вызов, он спустился с мостика.
– Трамп, свяжитесь с Гастом и направьте его на нижнюю палубу, – бросил он пилоту уже по дороге.
Выполнив все приказы капитана, Эйнсток откинулся в кресле, задумавшись.
Мысли, признаться, были ничуть не радужными, но и не удивительными для сложившейся ситуации. Кажется, в подобных случаях принято нецензурно ругаться или же, заламывая руки, вопрошать небеса о причинах чернейшей несправедливости, даже несмотря на отсутствие в космосе небес.
Но Эйн ограничился лишь коротким вздохом: в конце концов, ему приходилось выпутываться из переделок и похуже. К тому же – по итогу всё сложилось довольно удачно. Пока что. И, скорее всего, ни экипаж, ни капитан даже не подозревали, насколько большая удача благосклонно осенила их всех своим крылом.
Эйнсток никому не хотел причинять вред. Тем более он не хотел никого убивать. Но пришлось бы: первым – капитана, если бы тот дал полиции разрешение подняться на борт. Развернуться, сдёрнуть с его пояса оружие, выстрелить – всего один раз, это заняло бы не более трёх секунд. Далее – Эмильен, если бы попыталась помешать ему поднять корабль. Брэда – он наверняка услышал бы выстрелы, а наличие у него собственного оружия исключало вариант просто обезвредить. Эта мысль отчего-то была неприятнее предыдущих. Остальной экипаж достаточно было бы просто вырубить. А потом… Потом всё равно убить, потому что иначе они попытались бы убить его самого. И несмотря на довольно прохладное отношение к капитану, сейчас Эйнсток был бесконечно благодарен Кристофу за то, что ему не пришлось всего этого делать.
О том, чем руководствовался сам капитан Штрудль, отдавая приказ, тоже стоило задуматься. Но не прямо сейчас. Сейчас можно было на секунду выдохнуть, с невесёлой усмешкой помахав рукой на прощание очередной покатившейся под откос попытке к нормальной жизни.
* * *
Кристоф спустился на инженерную палубу почти одновременно с Гастом. Эмильен уже успела освободить бессознательного Брэда из ремней и уложить на бок, но на большее её сил не хватило.
