Рональду Рейгану, конечно же, не было нужды подражать стилю истеблишмента – он совершенно верно ощущал, что его избиратели – люди простые, набожные, интеллекту не доверяющие – сочтут это вызывающим (по отношению к ним, разумеется). Стиль Рейгана можно охарактеризовать как «осиную наглость округа Лос-Анджелес (или даже Ориндж)». Это емкая трансляция убежденности: если вы твердо верите в то, что вы ничуть не хуже образованных и культурных людей – иными словами, пижонов с восточного побережья, – так оно и есть. Рейган – идеальный образец разума и души американских штатов «солнечного пояса». Он отдает предпочтение, конечно же, пиджаку на двух пуговицах, с подкладными плечиками максимально возможной величины и белым квадратиком носового платка, выглядывающем из нагрудного кармана в духе Трумэна, – что делает его похожим на пролетария, принарядившегося прогуляться в церковь в воскресный день. Иногда, для досуговых мероприятий (как он мог бы их обозначить), он подражал ковбойскому стилю – столь привлекательному для пожилого электората «солнечного пояса». Можно поразмыслить даже о доле полиэстера в слоях его выходных облачений.
В сущности, Рейган нарушает буквально все каноны образа, попирая допустимые в высшем и даже высше-среднем классе нормы презентации. Возмутительны крашеные волосы, румяна на щеках. (Надо полагать, список могли бы продолжить тени для век и подводка для глаз?) То же касается и его белой поплиновой рубашки с неизменно правильным воротником. (Пунктик по поводу аккуратности.) Ткань, из которой пошиты костюмы, вопиюще отсылает к буколическим привычкам среднего класса: да, «шотландка» – но никогда не плетением Глен
43. Галстук завязан полным виндзорским узлом – тем самым, который в фаворе у правильных «ботаников»-старшеклассников по всему свету. Когда после пресс-конференции Дэн Разер
44 (не сказать, что икона преппи-стиля) выходит «подвести итоги» и попытаться упорядочить то, что наговорил президент, его голубая сорочка «оксфорд» с пуговицами на воротнике и галстук с контрастными диагональными полосками (так называемый «полковой» галстук) в большей степени отсылают к высше-среднему классу, нежели облик президента. Проницательный наблюдатель, желающий разобраться в мужских классовых сигналах, мысленно может вывести мелочность политики Рейгана (несущей родовой отпечаток: уроженец небольшого городка на Среднем Западе) из его манеры одеваться – так же как корни аристократически великодушной политики Рузвельта можно усмотреть в таких характерных классовых аксессуарах, как его знаменитый морской плащ
45, пенсне и мундштук.
Рональд Рейган – не единственный, кто нарушает все каноны джентльменского дресс-кода. Его примеру следуют и заметные члены его «команды» – такие как Александр (Эл) Хейг. (Хотя он уже не госсекретарь, но он так страстно желал стать президентом, что его упоминание здесь справедливо.) Конечно, жестоко требовать от солдата демонстрировать вкус на всех этих церемониях, когда ему приходится одеваться в гражданское. (Впрочем, всегда есть противоположный пример – генерал Джордж Маршалл: проходив всю жизнь в униформе, он сумел переодеться в штатское и носить костюм-тройку на трех пуговицах так, словно родился аристократом.) В случае Эла Хейга классовую стигму выдает «зазор воротника» – по этой промашке можно наверняка узнать пролетария. Мы ясно видим, как воротник его пиджака отстоит от воротника его рубашки и топорщится назад и кверху на добрый дюйм – впечатление, будто человек раскололся на части. Этот кастовый отпечаток не имеет какого-то специфического реакционного политического подтекста, что подтверждает и фотография Ричарда Хоггарда, британского радикального критика и сторонника партии лейбористов, на которой он рекламирует свою новую книгу: воротник пиджака сзади отстает минимум на дюйм, и, значит, зазор воротника проявляется как у левого, так и у правого плеча. И выдает он натуру не столько подвижника, сколько марионетки. То же – и с тем беднягой на телевидении, которого на днях интервьюировал Уильям Ф. Бакли. Он родом из Техаса и хотел высказаться по поводу учебников – насколько те помогают бороться, наряду с прочими грехами, с «промиб скотетом». (Бакли старался как можно деликатнее поправлять произношение на «промискуитет», чтобы публика смогла понять, о чем же говорит бедолага.) Но даже если бы техасец, крепко уверенный в силе своих аргументов, не повторял это слово раз за разом пролетарски неправильно, степень его восприимчивости и чуткости выдал бы его пиджак, отстававший от воротника рубашки на целых два дюйма. Воротник же самого Бакли – чего он только не делал: крутился, кивал, мотал головой, – конечно, плотно прилегал и к шее, и к плечам. А вот теперь я отмету все обвинения, будто я превозношу богатых и не люблю бедных. Различие, о котором я тут толкую, – вовсе не об индивидуальном пошиве для избранных счастливцев против одежды из универмага для всех прочих – можно найти прекрасно сидящий костюм и готовым на вешалке, на худой конец, можно попросить портного подогнать его по фигуре. Различие – в том, чтобы считывать это как классовый сигнал или вовсе о нем не догадываться. Вы должны знать (и здесь мы повторяем слова Дугласа Сазерленда из «Английских джентльменов»): пожалуй, самым важным критерием, определяющим, стоит ли вообще надевать костюм, является как раз вот это – «чтобы он хорошо сидел на плечах».
Рис. 7. «Пролетарский» воротник
Помимо отстающего воротника «как у Хейга» или «марионетки», есть еще две приметы, выдающие принадлежность к не самому высокому социальному слою. Обычно они бросаются в глаза, стоит мужчине снять пиджак – по этим признакам сразу можно сказать: это средний класс или высший слой пролетариата. Во-первых, это накладка для авторучек, а во-вторых – любые предметы, висящие на поясном ремне. Накладка для авторучек – это такой маленький накладной кармашек, часто с какой-нибудь рекламой на внешнем клапане, который крепят к нагрудному карману рубашки, чтобы ручки и карандаши на пачкали акриловую ткань. Эта накладка называется «защита для кармана». В одном каталоге, рассылаемом по почте и адресованном высшим слоям пролетариата, говорится, что накладку можно сделать уникальной, поместив на ней монограмму из трех инициалов. Такие накладки пользуются успехом у людей, которым требуется изображать эффективность (менеджер торгового зала в супермаркете) или создавать впечатление, будто их потребность в авторучке почти постоянна (как у мобильных страховых агентов).
Предметы, прикрепленные к поясному ремню (как правило, из настоящей или искусственной кожи) – еще один знак, безошибочно выдающий принадлежность к среднему классу или пролетариату. Предметы могут варьироваться от счетной линейки (у слоев повыше) до футляров для солнечных очков или держателей для пачки сигарет «с тиснением ручной работы в стиле “вестерн”» (последние в каком-нибудь каталоге могут быть описаны так: «Кобура для солнечных очков и авторучки: элитная воловья кожа, персональный тюнинг с вашими инициалами!»). Само название «кобура» подразумевает мачо-окраску всех этих болтающихся на ремне удобных приспособлений. Их пролетарское звучание выдает социальное происхождение и тайных гомосексуалистов, которые сообщают о своих «сексуальных предпочтениях», подвешивая на ремне ключи и покачивая ими слева-направо, вперед-назад. Одна из причин, почему инженеру может быть трудно войти в высше-средний класс, связана с тем, что еще в колледже он привык постоянно цеплять что-то к ремню – если не счетные линейки и калькуляторы, то самые ходовые инструменты, образцы геологических пород и т.д.
