Вид спорта имеет высокий статус, если он требует дорогого инвентаря, дорогой обстановки или того и другого; в идеале эти предметы и услуги должны быстро приходить в негодность. Гольф, например, требует, чтобы многие акры ценной земли оказались выведены из сельскохозяйственного и коммерческого пользования, а также жилой застройки; получившееся таким образом поле необходимо постоянно пропалывать, удобрять, орошать, подстригать дорогостоящими машинами.
Трудно не согласиться. Прекрасный пример «высокого» спорта, удовлетворяющий требованиям Лури и стремительно поглощающий инвентарь и услуги, – стрельба по тарелочкам: успешность раунда измеряется как раз количеством глиняных тарелочек, отправленных в мир иной. Горные лыжи сегодня, хотя и провалились до ступени среднего класса и ниже, начинались тоже как спорт высокого класса, поскольку заниматься ими было дорого, неудобно и возможно только в очень отдаленных местах. Еще и опасно – и, следовательно, занятие им могло привести (как сегодня приводят снегоходы и снего-скутеры) к появлению у вас белого почетного знака – в зимние месяцы гипсовая повязка на лодыжке или щиколотке украшала многих представителей трех высших классов. Белый почетный знак можно заполучить и при неудачном падении с лошади. Верховая езда имеет высокий статус не только потому, что – как и парусный спорт – стоит дорого, но и потому, что она архаична. А еще она позволяет глядеть на людей сверху вниз. Лиза Бирнбах вывела довольно разумную формулу для оценки классового статуса игр в школе и колледже: в «высокий» спорт играют обычно более маленькими мячиками, чем в простецких играх. Этим-то и объясняется высокий статус гольфа, тенниса и сквоша – в отличие от футбола, баскетбола, волейбола и бейсбола. И разумеется, боулинга.
Яхта, требующая наибольших финансовых вложений, является наилучшей театральной площадкой для демонстрации высокого статуса и по этому параметру превосходит все прочие варианты досуга. Однако необходимо соблюдать определенные непоколебимые принципы. Парус по-прежнему с большим отрывом опережает двигатель, отчасти потому, что с парусом вы не можете вот так шутя повернуть ключ зажигания и руль – нет, вам нужно обладать некими, предположительно, врожденными качествами. (Пожалуй, самый вульгарный вариант плавучей посудины, какую вы можете приобрести, – прогулочный катер «Крис-Крафт», так сказать, аналог «мерседеса» среди яхт.) Яхта должна быть довольно длинной, по меньшей мере тридцати пяти футов, и, покупая новую, вы непременно должны торговаться и поднимать цену, но ни в коем случае не сбивать ее. По словам одного торговца яхтами, статус судна поднимается за каждые пять дополнительных футов. Клиенты, говорит он, «несколько раз подпрыгивают футов на пять, пока яхта не достигает шестидесяти или семидесяти футов». Ход яхты должен быть, насколько возможно, стремительным и порывистым – неудобным, а не безвольным и расслабленным, как домашние тапочки, иначе люди могут подумать, что вы постоянно живете на яхте, а это уже наводит на мысли о лишениях. По этой причине плавучие дома, как и трейлеры, болтаются у нижней кромки классовой иерархии, проигрывая прочим вариантам как минимум по трем параметрам: если они движутся, то благодаря двигателю, а не парусу; на них удобно, места предостаточно; на них живут. На более миниатюрных гоночных яхтах классом выше важнее всего два принципа: держись архаичного и международного. Классические гоночные модели «The Star» («Звезда») и «6-Metre» («6 метров») – и старые
84, и не привязаны к какой-то конкретной локации, и потому статус их столь высок.
Рис. 14. Мячи высокого класса и мячи низкого класса
Что касается материала корпуса яхты, можно выделить два главных принципа, выдающих класс объекта: органика и архаичность, и, как правило, они переплетаются. Яхты из дерева выше классом, чем яхты из более дешевого и практичного стеклопластика: материал, из которого они сделаны, когда-то был живым, и эти лодки в виртуальной плоскости обретают статус античного сокровища, как восточные ковры. И когда требуется замена детали или починка, она обходится дороже. Для яхтсменов, снобистски ценящих деревянный корпус, даже выходит специальный журнал «Деревянная лодка» ; он выпускается в Бруклине, штат Мэн, и не дает читателям забыть, в чем же таится причина их превосходства.
Среди домашних игр высокий статус имеют бридж и, конечно, триктрак (нарды). Средний класс играет в скрэббл и канасту. Шахматы редко поднимаются выше высше-среднего класса – слишком они трудны. Бильярд не теряет статуса, если только под него отведена отдельная комната, довольно большая. Бильярдный стол, покрытый скатертью и превращенный в обеденный, – признак высшего слоя пролетариата. То же касается и бильярдных столов размером меньше, чем максимально возможный.
Если у верхушки – яхты, то что остается пролетариям? Боулинг. Если вы хотите слыть человеком из высших слоев, никогда – слышите, никогда! – не ходите в боулинг. Лишь покажитесь там – и вы мигом потеряете статус человека из высше-среднего класса. Боулинг так популярен в пролетарской среде в силу целого ряда причин. Во-первых, одновременно с собственно боулингом вы можете пить и курить. Во-вторых, вы сразу попадаете в свою команду, получаете модную форменную футболку, у которой над кармашком машинной строчкой вышито ваше имя. В-третьих, этот вид спорта не требует изнурительных тренировок, оставляющих от человека одни мышцы да жилы: вы можете играть вполне прилично и при этом не растерять свой уютный пролетарский жирок. В последние годы предпринимаются попытки приподнять социальный статус боулинга разнообразными эвфемизмами и прочими изяществами: то, что называлось проходом, теперь стало дорожкой, а канавки превратились в желобки. Не помогло. Боулинг остается классическим пролетарским спортом, и много его для пролетария не бывает: сначала в местной лавке религиозных товаров он покупает дощечку с молитвой игрока, а в субботу днем, заполнив холодильник до отказа банками пива Miller, устраивается поудобней перед телевизором и неотрывно следит за каждым движением команды «Боулинг за доллары».
Сказанное подводит нас к вопросу о классовой подоплеке таких явлений, как спортивный болельщик и зритель. Ввиду скудости в этой стране возможностей наблюдать за такими англофильскими экзерсисами, как крикет и поло, высшие слои прикипают более всего, пожалуй, к теннису, даже если турниры проходят на свеже-опролетаренных – иными словами, обновленных – кортах в нью-йоркском Форрест-Хиллз. Смотреть гольф – тоже вполне прилично, равно как и парусную регату на кубок Америки в Ньюпорте, штат Род-Айленд. Лучше, конечно, смотреть их вживую, а не по телевизору, – ведь поездка позволит продемонстрировать затраты на то, чтобы добраться до места событий. Если же говорить о телевидении, то после гольфа идет бейсбол, а потом футбол. Потом хоккей на льду. Потом бокс, гонки на легковых автомобилях, боулинг. Наконец, на самом дне – дерби на роликах. Это представление было некогда очень популярно среди рекламодателей – пока они не обнаружили: увлеченные им зрители принадлежат к настолько низким, если не сказать нищим, слоям, что являют собой аудиторию, совершенно бесперспективную для рекламы, которая попросту не сможет купить ничего – ни моющих средств, ни средств от изжоги, ни пива. Так что в рекламной отрасли зрительская аудитория дерби на роликах получила прозвище «негодные отбросы», и само действо, привлекавшее эту аудиторию, вскоре исчезло с телевидения.
