В 1684 году несостоявшаяся супружеская пара окончательно распалась, суженым более никогда не довелось увидеться вновь.
Де Лозен уже не смог найти себе места при дворе и в 1685 году предложил свои услуги новому королю Англии Иакову II. Положение католической супружеской венценосной четы в протестантской стране было незавидным, тем более что дочери Иакова от первого брака, Мария и Анна, вкупе с мужем Марии, голландским королем Вильгельмом Оранским (приходившимся Иакову племянником) составили настоящий заговор против своего родителя. Этот комплот в результате привел к воцарению в Англии протестантского короля Вильгельма III, каковое событие вошло в историю королевства под названием «Славная революция». Лозен во всех этих событиях заработал себе лавры тем, что ухитрился вывезти во Францию из-под носа у разъяренных противников католицизма вышеупомянутую королеву Марию-Беатриче с пятимесячным сыном. Этой лихой авантюрой опальный придворный заслужил прощение и благосклонность Людовика. В апреле 1692 года исполнилась мечта де Лозена: он получил вожделенную грамоту о даровании ему титула герцога.
В 1693 году скончалась так и не познавшая семейного счастья великая мадемуазель, завещавшая остатки своего состояния дофину и герцогу Филиппу Орлеанскому. Де Лозен тем временем решил обзавестись семьей и в 1695 году женился на 14-летней очень красивой Женевьеве-Мари, дочери герцога де Кентен-Лорж, маршала Франции. Дабы породниться с этой чрезвычайно родовитой семьей, он согласился взять невесту без приданого. Девица же, если верить злым языкам, поддалась на уговоры родни, которые с жаром расписывали ей перспективы остаться через несколько лет молодой и богатой вдовой. Увы, судьба жестоко посмеялась над ней. Детей в этом браке не появилось, и скончавшийся в возрасте 90 лет в 1723 году де Лозен завещал свой герцогский титул и наследственное имущество племяннику, которому помог сделать карьеру при дворе.
Заботы многодетной матери
Поскольку фавор маркизы де Монтеспан увядал и ее потихоньку оттесняли от всяческих событий в Версале, ей вольно или невольно пришлось уделять больше времени своим детям.
Во-первых, время не стояло на месте, и ее законный сын от маркиза де Монтеспана, Луи-Антуан де Пардайян, маркиз д’Антен, родившийся в 1665 году, вырос, и отец занялся его образованием. Для начала он отдал его в коллеж, где тот заболел, и именно тогда его впервые посетила мать. После того как подросток выздоровел, отец пристроил его в коллеж иезуитов в Париже, где тот три года изучал риторику и философию. Затем юноша поступил в военную академию, где обучался верховой езде, фехтованию, танцам и военным дисциплинам. За все время обучения мать навестила его не более двух-трех раз, причем в глубокой тайне. Однако когда ему стукнуло восемнадцать, маркиза де Монтеспан добилась для него звания лейтенанта и представила ко двору. Год спустя, не без помощи Мадам де Ментенон, его зачислили в штат дофина.
Сын, маркиз д’Антен, был красивым, рослым, крепким молодым человеком с хорошо подвешенным языком, который чувствовал себя при дворе как рыба в воде и прекрасно знал, что требуется от него для того, чтобы сделать хорошую карьеру. Амбиций ему было не занимать, он отлично вписался в окружение дофина и сильно рассчитывал на то, что в новом правлении сумеет занять видное место.
Отношения между его родителями оставались столь же скверными, как и много лет назад. Этому также существенно способствовало то, что они все еще считались состоящими в браке, и когда Мадам де Монтеспан требовалось каким-то образом распорядиться своим имуществом, как движимым, так и недвижимым, она была вынуждена запрашивать разрешение мужа. В конце концов, Атенаис через суд и лишь в 1686 году добилась отмены этой ненужной ей опеки. Тем не менее она продолжала испытывать величайшее отвращение к бывшему супругу.
Маркизе пришлось пережить смерть двух своих детей от короля. В 1681 году скончалась семилетняя Луиза-Марианна мадемуазель де Тур, в 1683 – одиннадцатилетний Луи-Сезар, граф де Вексен. Обоим король устроил чрезвычайно пышные похороны.
В 1686 году Луи-Антуан, маркиз д’Антен, на охоте упал с лошади, которая к тому же еще ударила его копытом по голове. Атенаис встревожилась, прислала за ним карету и личного хирурга, перевезла сына в Кланьи и трогательно ухаживала за ним. Прослышав об этом несчастье, находившийся в то время в Париже месье де Монтеспан хотел приехать и повидать сына, но на полдороге его перехватил посланный Атенаис аббат. После длительных уговоров священник добился того, чтобы отец отказался от посещения сына. Разумеется, маркиз осыпал святого отца всеми видами проклятий, кипел негодованием, но все-таки скрепя сердце внял его доводам.
Благодарение Господу, маркиз д’Антен выздоровел, и маменька решила, что ему приспела пора жениться. Она подыскала ему невесту, дочь герцога де Юзез, но родители девушки были не в восторге от будущей родни. Атенаис сумела-таки вырвать у них согласие на этот брак, при условии что за невестой в приданое не дадут ни гроша, а всего лишь пообещают 5000 экю, когда предки уйдут в мир иной. Маркиз де Монтеспан остался в стороне, поскольку давать ему было нечего. Атенаис удалось уговорить деда с бабкой невесты тряхнуть мошной и выделить кое-что молодым на прожитье, немного раскошелилась сама, к тому же обставила им квартиру и подарила невестке комплект украшений с бриллиантами и изумрудами стоимостью в 40 000 ливров. Она подготовила роскошное свадебное торжество, но на него не приехали ни король, ни дофин, ни один член королевской семьи, из чего было ясно, что случай ее на исходе.
Какое разительное отличие от свадьбы дочери Атенаис от короля, Луизы-Франсуазы, мадемуазель де Нант! Ту еще в возрасте 12 лет обручили с принцем Луи де Бурбоном, потомком Великого Конде. Король наделил ее приданым в 1 миллион ливров плюс почти 200 тысяч ливров дохода, почти столько же дала семья Конде. Свадьба была отпразднована в Версале с невиданным размахом, включая катание на гондолах по Большому каналу и фейерверк.
Атенаис пыталась цепляться за свое место при дворе, но у нее ничего не получалось, и она углубилась в богоугодные дела. Невзирая на то что испокон века ее было принято считать воплощением безнравственности, фаворитка была чрезвычайно набожна. Маркиза тщательно выполняла все церковные обряды, не пропускала ни одной службы, соблюдала все посты (вплоть до того, что взвешивала дозволительную порцию хлеба) и каноны, по крайней мере один раз в год исповедовалась и причащалась.
После ухода в монастырь Луизы де Лавальер Атенаис основала небольшую больницу, которую постоянно расширяла и совершенствовала, но главное внимание стала уделять общине «Дочери Св. Жозефа». Здесь девочек-сирот обучали рукоделию, домашней работе, а затем пристраивали либо в качестве служанок в семьи, либо, при наличии соответствующей склонности, в монастыри. После смерти основавшей эту общину благотворительницы «Дочери Св. Жозефа» влачили жалкое существование, пока в 1677–1678 годах на них не обратила внимание королевская фаворитка. По-видимому, уже тогда Мадам де Монтеспан рассчитывала превратить общину в то место, куда впоследствии могла бы удалиться на покой. В заведении проживала и обучалась сотня девочек-сирот, причем упор делался на вышивку высокого качества. Лишь наиболее одаренным девушкам преподавали начала чтения и письма. Они работали над покровами для алтарей, ризами, облачениями либо с обычной вышивкой, либо с узором, выполненным золотой или серебряной нитью. Когда общину буквально завалили заказами, были привлечены еще два десятка профессиональных вышивальщиц, работавших не только по бархату и парче, но также и по обивке для мебели, украшенной особой сложности вышивкой. Она выполнялась посредством уже не используемой ныне техники «выпуклого тиснения», узор которой имел высоту до нескольких сантиметров. Эта ныне забытая технология была разработана камердинером и обойщиком короля Симоном Делобелем. Работа выполнялась либо навощенной шелковой, либо золотой, либо серебряной нитью по скульптурной модели, изготовленной выдающимися художниками того времени. Такая мебель предназначалась для парадных покоев Версаля, в частности салонов Марса и Меркурия. Самым же роскошным было убранство тронного зала, сгоревшее при Людовике ХV. Тогда из золы извлекли драгоценных металлов на 20 000 ливров.
