Илл. 34. Карта символической экономики Бруклина (выборочно): здесь располагаются Фултон-молл, Сизарс-бэй-Базар, проводится парад стран Карибского бассейна
Илл. 35. Карта символической экономики Квинса (выборочно): здесь находятся азиатский и карибский торговые центры, ресторан «Нептун», блошиные рынки в помещении Q.P.’s и StoreWorld
Илл. 36. Новое место притяжения в Центральном Бруклине: план комплекса MertoTech. (Рисунок перепечатан из брошюры MertoTech)
Более того, будучи перспективным проектом, MetroTech включил в себя собственный торговый комплекс и фуд-корт с кафе, кулинарией, цветочным, магазином подарков и пекарней Au Bon Pain – набор, который можно обнаружить и в центре Манхэттена, и в окраинном торговом центре. Все это часть покупательского опыта на массовом рынке с его широким предложением по умеренным ценам, чистым дизайном, светлым деревом и на всю страну известными марками и названиями, которые по-прежнему имеют мало отношения к Фултон-стрит. Посреди комплекса MetroTech устроен дворик с тремя аллеями – так называемый Миртовый променад. А в двух кварталах от этого оазиса, в квартале многоквартирных домов на Миртовой авеню, в магазинах продают марихуану. Говорят, что некоторые работники офисов ходят туда «умиротвориться», получая не предусмотренный планировщиками кросс-культурный покупательский опыт.
Действительно, формы коммерции, процветающие на Фултон-стрит и вокруг, контрастируют и с образом БИРРа как проводника цивилизованности, и с новыми офисными зданиями, которыми начиная с 1970-х постепенно застроили Центральный Бруклин. На одном конце района – на Флэтбуш-авеню и Невинс-стрит – торговцы располагаются вдоль фасада здания энергетической компании Consolidated Edison. На одном столе разложены благовония и работы «Магомет говорит», «Как избежать падения Америки» и «Как питаться, чтобы выжить» проповедника Элайджи Мухаммада. (Продавец спросил Денни, моего белого ассистента с блокнотом: «У тебя чё, проблемы?») На следующем – сладости и свечи. Внутри здания – отделение коммерческого банка и магазин дешевых игрушек. Через улицу – закусочная KFС и магазин подарков «Ньябинги», где продается «народное искусство с родной земли».
За углом, на Ливингстон-стрит, в квартале от Фултон-молла, товар из магазинов выложен прямо на тротуаре, многие окна верхних этажей двух-трехэтажных домов завешаны надписями «Сдается». Два индуса стоят на входе в магазин тканей с деревянными линейками на страже выставленных на улицу двухметровых рулонов материи. При входе на небольшой крытый блошиный рынок Brooklyn Bargain Plaza по обе стороны стоят крупные мужчины в форме охранников. Корейские, афганские и чернокожие торговцы работают в ларьках, где стригут детей, делают пирсинг, продают африканскую одежду и модные в этих районах плохо сочетающиеся наряды. Вывеска J. K. Coffee Shop обтянута колючей проволокой. Старый магазин «МакКрори» «от 5 до 10 центов» закрылся в 1994 году, и теперь вход в здание, тянущееся через весь квартал до Фултон-молла, заколочен.
Основной арендатор торгового центра A&S занимает восемь связанных между собой зданий, построенных с 1885 по 1935 год. Магазин представляет собой архитектурную компиляцию из орнаментальных деталей с наслоениями последующих обновлений. И хотя это единственный магазин за пределами MetroTech, значительную часть посетителей которого составляют белые, прямо перед входом стоит лоток с афроцентристской литературой – трактатами, романами, историческими книгами, пособиями для самосовершенствования, а также стихами и эссе владельца лотка. Через дорогу расположен «У доктор Джей», где продаются кроссовки, джинсы и спортивная одежда – один из многих подобных магазинов. Витринами привлечение клиентов не ограничивается, у ювелирных и ломбардов стоят лоточники, люди пытаются продать какие-то вещи, которые они носят с собой в сумках. К моему ассистенту подошел мужчина, плечи которого были увешаны ремнями: «Десять баксов, дешевле не найдешь».
На Фултон-стрит возле крыла Флэтбуш расположено еще 15 магазинов. Большая часть – площадью 4 на 5 метров. В пяти из них продают ювелирные украшения, в одном – кроссовки, небольшой ларек торгует часами и гаджетами, есть еще парикмахерский салон, остальные же продают одежду для взрослых и детей, косметику. Работают там преимущественно афроамериканцы, а среди владельцев – пять корейцев, два иранца, два еврея (которые наняли черных управляющих), два итальянца, два афроамериканца и еще двое не ответили на вопрос о национальной принадлежности. Есть магазины, которые работают уже одиннадцать лет, другие только четыре месяца как открылись, в среднем же срок их деятельности примерно три года. Для половины владельцев это первый магазин. Половина же – первые владельцы магазина в своей семье.
Противоречивый образ Фултон-стрит формируется в бесконечных конфликтах относительно качества товаров в магазинах, политики местного БИРРа и непосредственно на улицах. Черные подростки, которых притягивает магия центра, чувствуют, что ни на Манхэттене, ни в пригородных моллах им не слишком рады, и они находят это очарование в Фултон-молле. Однако источники этого очарования – как в образе товарной формы, так и в расовом имидже – постоянно меняются. Из-за финансовой системы корпораций и конкуренции пригородных моллов центральные универмаги исчезли практически полностью. В попытке осуществить американскую мечту иммигранты становятся владельцами магазинов. Арабы настолько успешно управляют своими дешевыми магазинами на Фултон-стрит, что на заседаниях Общества развития Фултон-молла способны отражать атаки представителей MetroTech, стремящихся повысить качество товаров и услуг.
В таких условиях центр, который, удовлетворяя нуждам белых представителей рабочего и среднего классов, являлся репрезентацией культуры европейских иммигрантов и ведущей роли универмагов, заметно изменился. Корпоративные инвестиции в лице MetroTech сталкиваются с серьезным этническим сопротивлением, включающим афроамериканских покупателей и афроцентристские товары, а также богатую историю протестов и социальных конфликтов вокруг рабочих мест и собственности. И хотя бóльшая часть сегодняшних покупателей едва ли знакома с этой историей, наблюдая этнически близких владельцев магазинов и уличных торговцев, они считают Фултон-стрит своей торговой улицей с лотками благовоний, фастфудами, скидочными обувными и одежными магазинами. Да и как может торговый центр в гетто стать репрезентацией Другого из корпоративной белой Америки?
125-я улица Гарлема
Центр Бруклина живет в тени MetroTech, здесь планируется строительство недорогого жилья, а вот у Гарлема таких перспектив не наблюдается. Восемь клеток кварталов 125-й улицы, составляющие коммерческий центр с интенсивным потоком людей, по-прежнему окружены гетто. От Восьмой авеню на восток до Мэдисон-авеню 125-я – это торговая улица сугубо для черных, с большим количеством иммигрантов из Африки, посреди обветшавших, отремонтированных и заброшенных многоквартирных домов, где живут в основном чернокожие и некоторое количество латиноамериканцев.
