— Каменной змеи? — переспросил северянин.
Проговорив это, он со свистом выдохнул сквозь сжатые зубы. Затем отшвырнул топор и обеими руками вцепился в свои косы. Оттар знал, что человек, укушенный каменной змеей, не умирает скоро. Он живет еще несколько часов, мучаясь так, что все это время не перестает молить о смерти. Противоядия от яда этого животного не существовало. Лишь опытные травники и маги-лекари, принадлежащие к Сфере Жизни, могли попытаться спасти жизнь укушенного. В редчайших случаях это им удавалось.
Кай опустил голову — нет, бессильно уронил ее на грудь. По телу его пробежала короткая судорога.
Из глаз принцессы, с ужасом наблюдавшей реакцию северянина, полились слезы.
— Что с ним будет? — прерывающимся голосом спросила она Оттара.
— Он умрет, — прорычал северный рыцарь, — он уже умирает… Кретин! — заорал он, нависая над болотником. — Идиот! Морж твердолобый! Если ты понял, что тебе придется иметь дело с ядом каменной змеи, какого хрена ты не надел свои доспехи?! Какого хрена ты не взял свой меч? Потому что болотники не сражаются с людьми, да?!
— Болотники не сражаются… с людьми, — проговорил Кай. — Это так. Но… если в том есть необходимость, допустимо использовать доспехи и оружие против людей. Ты же помнишь… я облачался в доспехи и брал в руки меч, когда нужно было защитить ее высочество от… отрядов генерала Гаера. Только не следует убивать людей… В этом нет нужды…
— Так почему же ты не надел свои проклятые доспехи и не взял меч, когда понял, с какими опасными ублюдками тебе придется иметь дело?
— Все очень просто, брат Оттар… Я знал, что они… видят меня. И они знали… что я их вижу. С того самого мгновения, как я заметил их присутствие… каждое мое движение… было направлено на… предупреждение возможного нападения… Я не мог отвлечься ни на миг… А ты не хуже меня знаешь… сколько времени надобно для того, чтобы облачиться в полный рыцарский доспех…
— Но ведь ты умрешь! Ты умрешь, брат Кай, не успеет зайти солнце! Умрешь!
— Умру? — с усилием подняв голову, удивленно переспросил болотник. — Я не могу умереть, потому что в этом случае я не сумею выполнить… данное мною принцессе… обещание… доставить ее в Крепость Болотного Порога. О чем ты говоришь, брат Оттар? Многие из… болотных Тварей источают яд. Каждый раз… когда мы ходили в дозоры… мы пили особый отвар, который защищает тело от многих ядов… Мое тело сильнее сопротивляется ядам, чем… тело обыкновенного человека.
— Но это яд каменной змеи! — воскликнул, всплеснув руками, Оттар. — От него нет спасения! У тебя уже начались судороги!
— Меня удивляют твои слова… брат Оттар. Мне ничего не угрожает, — сказал Кай и перевел взгляд на принцессу. — Достаточно только… вывести яд из меня… А для ее высочества это не составит никакого труда. Я передал ей все, что знал, о том, как вывести яд из тела отравленного.
Взглянув Каю в глаза, Лития обомлела. Болотник действительно был твердо убежден в том, что ему ничего не угрожает.
— Но я никогда раньше… — вскричала принцесса сквозь слезы. — Я боюсь, сэр Кай!..
— Делайте то, что должны, ваше высочество, — проговорил болотник и закашлялся. — И тогда страх уйдет, — договорил он, с трудом поднимая руку, чтобы утереть черную слизь, потекшую вдруг из носа.
Дыхание Кая стало сбиваться. Теперь он дышал часто, с хрипом и очень неглубоко, точно икал. Голова его снова начала клониться на грудь.
— Ты не спи, брат Кай, — упав перед ним на колени, хриплой скороговоркой забормотал Оттар, — тебе нельзя спать. Ежели заснешь, то уже это… не проснешься… Потерпи чуток… Потерпи… Да что — «потерпи»-то! — выговорил северянин, обращаясь уже к самому себе. — Что ж теперь с тобой делать?!
Он оглянулся на Литию, которая, обхватив руками свою золотую головку, замерла в нескольких шагах от них. Лишь глаза принцессы, растерянные и перепуганные, блуждали по усыпанной дубовыми листьями поляне, словно искали кого-то, кто мог бы помочь.
— Да что ж ты сделал-то, брат Кай! — со смертельной тоской простонал Оттар, не видя и не слыша ничего вокруг себя. — Зачем ты велел мне отраву эту нюхать?! Кто теперь вернет тебя к жизни? Благо, маг бы какой был рядом или травник… Неужели эта неразумная девчонка сумеет спасти тебя?.. Как глупо было вложить свою жизнь в ее слабые руки! О, великие боги! Лучше бы я голову свою сложил, клянусь Громобоем, а не ты! Такой рыцарь… Жизнь такого рыцаря за жизни трех поганых убийц!..
— Я не отнимал… их жизни… — едва слышно произнес Кай. — Болотники… не сражаются с людьми… Не убивают людей…
— Так ты их еще и не убил?! — взревел северный рыцарь, забывшись в приступе мгновенного гнева настолько, что толкнул полулежащего на траве болотника в плечо.
Кай растянулся на траве. Но тут же приподнял голову. Глаза его помутнели, словно налившись гнилым молоком, из носа и рта сочились черные струйки.
— Их было… трое, — нетвердо выговаривая слова, очень тихо сказал он. — Одного я поразил… сразу… Надеюсь, что он только серьезно ранен, а не убит. Двое других… Они пустились в бегство, и я не стал их преследовать… им тоже… досталось порядочно… Рыцари Крепости Болотного… Порога… не должны убивать людей. Они… должны защищать их… И… при необходимости… вразумлять…
Болотник снова уронил голову. Но глаза не закрывал.
— Вразумлять… — заскрипел зубами северянин. — О, Громобой!
— Я сделаю, — вдруг раздался позади Оттара голос принцессы. — Я сделаю, что должна.
Поднявшись на ноги, Оттар обернулся. Лития не смотрела на почти лишившегося чувств болотника. Она смотрела на него, северянина. Голубые глаза принцессы словно отвердели, став похожими на серые камешки, нежное лицо потемнело — точно за минуту она повзрослела на добрый десяток лет.
— Разведите огонь, рыцарь, — приказала принцесса ровно и четко, — и поскорее. И затем найдите что-нибудь, в чем можно приготовить отвар.
Несколько ударов сердца Оттар смотрел на Литию, будто не понимая ее слов. Потом склонил голову и произнес:
— Как пожелаете, ваше высочество.
Кай, видно, попытался встать на ноги. Невероятными усилиями он поднял свое тело, утвердив его на локтях. Очевидно, он хотел сказать что-то, уставив мутный взгляд в лицо принцессы. Но не смог. Из открывшегося рта вместе с фонтаном черной жидкости вырвался рваный хрип; глаза Кая закатились, и он рухнул ничком.
— Но перед тем, как сделать то, что я велела, сэр Оттар, — закончила принцесса, — крепко-накрепко свяжите сэра Кая. У него вот-вот начнутся судороги.
— Как пожелаете, ваше высочество, — озадаченно повторил северянин.
— И кое-что еще, сэр Оттар, — добавила Лития тоном, каким ее отец, великий король Гаэлона его величество Ганелон Милостивый отдавал повеления, вершившие судьбу королевства. — Запомните мое слово: когда я вернусь в Дарбионский дворец, вас ждет долгий год заточения в подземных застенках — за нанесенное мне оскорбление. А теперь — не мешкайте, сэр Оттар!
