Эрл не нашелся, что ответить. Жестокие слова Дужана потушили гнев в его груди, оставив пепел горечи… и почти разочарования. Юный рыцарь совсем не такого приема ждал от феодалов Серых Камней. Он рассчитывал появиться здесь в качестве того, кто мог бы повести за собой на праведный бой, а оказалось… что он просто безликая фигура справедливости, которую рыцари взялись двинуть на надлежащую клетку.
Рыжебородый Трагган посмотрел на Эрла, как тому почудилось, с неким сочувствием.
— Магия мерзка, юный рыцарь, — сказал барон. — Магия дает возможность слабому и трусливому победить сильного и храброго.
— Магия, — потерявшим силу голосом возразил горный рыцарь, — всего лишь оружие… Как хороший меч. Как умело выкованный доспех.
— Магия мерзка и отвратительна, — повторил и Боргард.
Эрл не стал спорить дальше. Он вдруг почувствовал, как заныли недавние раны. Он будто враз ослабел. Он сидел молча, пока рыцари, словно позабыв о нем, обсуждали, каким образом и где именно выставлять караулы вокруг замка, следует ли укреплять караулы сильными боевыми отрядами или ограничиться лазутчиками, решали проблемы с размещением своих ратников и распределением между ними провианта…
Так прошел тот военный совет в замке барона Траггана. И сейчас горного рыцаря сэра Эрла, стоящего во внутреннем дворе Полночной Звезды на деревянном помосте ступенью ниже возвышавшихся над толпой ратников рыцарей Серых Камней, вновь пронзила обида.
— Говори, сэр Эрл, если имеешь, что сказать, — обратился к нему Дужан.
Более чем три сотни воинов смотрели на юношу. Два удара сердца Эрл медлил. А потом вдруг спасительная идея полыхнула в его голове, и ему сразу стало легко.
— Воины Серых Камней, — начал юноша. — Я, сэр Эрл, рыцарь Братства Порога, сын рыцаря короля, хозяина замка Львиный Дом, графа сэра Генри, скажу вам свое слово. Этот воин ослушался приказа не из трусости или нерешительности. Не по глупости или по ошибке. Не из-за чрезмерной храбрости и неосмотрительности. Вступить в схватку с врагом было его осознанным решением… Да, он достоин смерти. Но пусть он умрет не со склоненной головой! Пусть он умрет как воин, сражаясь, с мечом в руках.
Герцог Дужан приподнял брови. И обернулся к графу Боргарду.
— Традиции предполагают казнь, а не поединок, — буркнул граф. — Хотя… как скажут достопочтенные сэры.
— Я против поединка, — погрузив пальцы в рыжую бороду, проговорил барон Трагган, взглянув на Боргарда, — твой бастард — умелый воин. Он вполне может, защищаясь, ранить или убить одного… а то и двух-трех ратников. А у нас на счету каждый меч.
Бастард? Эрл посмотрел на Боргарда, но не поймал его взгляда. Этот чернобородый молодой воин — сын графа?! Пусть незаконнорожденный, но — сын? Эрл невольно подумал о том, что бы сделал его отец, сэр Генри, окажись сам Эрл в такой ситуации, в какой оказался этот… Бран? И не смог однозначно ответить на вопрос. Юноша повернулся к приговоренному. Тот поднял голову и смотрел в сторону помоста.
— Поединок? — задумчиво произнес герцог Дужан. — К чему? Воин все равно должен умереть. Нет смысла делать из этого представление…
Эрл глубоко вдохнул.
— Скажите мне, сэр Дужан, — негромко проговорил он. — Вы не оказали бы такой… последней услуги своему сыну, если бы боги повернули его судьбу так, как повернули они судьбу этого воина?
Это было очень жестоко. Более того, это граничило с оскорблением.
Лицо хозяина замка Железный Грифон окаменело. А Эрл почувствовал тревожный зуд в ладони правой руки, которая сама собой дернулась к рукояти меча, висящего на поясе, — хорошего, добротно выкованного меча, который юноша получил в чудом неразграбленной подвальной оружейне замка Дужана.
В глазах герцога вспыхнули алые огни… Вспыхнули и погасли.
— Что ж, — обратился он к графу Боргарду голосом… словно плывущим издалека, — если ты, сэр Боргард, дашь на то свое позволение.
Граф тронул себя за толстую черную косу бороды. Он не смотрел на своего бастарда, он смотрел себе под ноги.
— Сэр Трагган? — вопросительно проговорил он.
— Пусть воины сами решат, кто будет биться с приговоренным, — сказал рыжебородый барон. — Если выйдет так, что желающих не найдется… казнь свершится обычным порядком.
— Да будет так, — глухо выговорил сэр Дужан.
— Да будет так, — подкрепил Трагган.
Хозяин Орлиного Гнезда поднялся на ноги. Чуть качнулся, но тотчас снова обрел равновесие.
— Воины Серых Камней! — с видимым усилием возвысил он голос. — Приговоренному даруется право умереть с мечом в руках!
Неясный гул прокатился по рядам ратников, гул, в котором одобрение мешалось с неудовольствием. Молодой воин в центре двора вдруг дернулся, словно попытался бежать. И упал на колени, воздев побледневшее лицо к помосту. Он ничего не сказал, но Эрл прочитал в его взгляде, обращенном к равнодушно-мрачному лицу Боргарда, исступленную благодарность. Будто ему объявили о помиловании.
— Воины Серых Камней! — снова выкрикнул граф Боргард. — Выступит ли кто-нибудь против приговоренного?
И толпа тут же притихла. В нескольких местах двора раздался возбужденный гомон. И тогда, не дожидаясь, пока кто-нибудь из ратников изъявит желание обнажить свой клинок с целью избавить обреченного от позорной участи, поднялся сэр Эрл.
— Я, — громко сказал он.
Кажется, собравшиеся во дворе воины не сразу поняли горного рыцаря. Рыжебородый Трагган аж крякнул за спиной Эрла. Боргард, не успевший еще сесть, нависавший своим громадным телом над стоявшим на последней ступени Эрлом, скрипнул зубами.
— Сэр Эрл, — негромко проговорил он. — Это крайне неразумно с твоей стороны, и мы не можем допустить того, чтобы ты рисковал своей жизнью, которая нужна всему Гаэлону.
— Биться с приговоренным — мое право. И я им воспользуюсь, — спокойно ответил горный рыцарь.
— Сэр Дужан? — позвал Боргард.
Герцог тяжело опустился на свое место и потер ладонями изрезанное морщинами лицо.
— Сэр Эрл — умелый и опытный воин, — произнес Дужан. — Я не думаю, что ему что-то угрожает. К тому же доспехи, которые он подобрал себе в оружейне моего замка, надежны и прочны.
— Но приговоренный будет сражаться без доспехов, — возразил Эрл, впрочем, не особенно настойчиво. Теперь это не играло никакой роли.
— Ты будешь биться в доспехах, юный рыцарь. Это решено. В случае если ты откажешься, хозяин замка Полночная Звезда вправе запретить поединок.
— Тогда вы не оставляете мне выбора, — улыбнулся горный рыцарь.
Он отцепил от пояса шлем и положил его на ступень помоста. Щита при нем не было, поэтому он вытащил из ножен длинный меч, стиснул его рукоять обеими руками и отсалютовал ратникам.
Его не приветствовали восторженными криками. Это было непривычно, но… и это не имело значения.
