– Ты меня накажешь, верно?.. Давай же… – я начала натягивать его галстук, и мой тон стал неожиданно томным. – Накажи меня.
– Ммм… Продолжай… Мне нравится такой подход, – Дариан положил свои горячие руки мне на бёдра и начал подталкивать меня к спальне. Я продолжила говорить ему пошлые словечки, по пути позволяя раздевать себя и сама раздевала его, и, когда мы оказались полуголыми на кровати и он с треском порвал мои трусики, я вдруг поняла, почему притягиваю к себе маньяков. Меня словно молнией ударило…
Я просто сама была маньячкой, но проявить своё истинное лицо могла только лишь с Дарианом. Поэтому я в итоге и притянулась к нему, словно тонкая иголка на огромный магнит. Мы просто оба сумасшедшие…
Когда всё закончилось, Дариан впервые начал засыпать первее меня, хотя первой доведена до оргазма была именно я.
Всё ещё дрожа от испытанного пятью минутами ранее экстаза, я думала о том, почему подобное со мной происходило только в постели с Дарианом. Робин не понимал и не единожды спрашивал меня о том, почему я не могла переспать с ним без использования презерватива, ведь мы оба знали, что я не могу забеременеть. Тогда я и сама толком не понимала, в чём причина моей необоснованной “защиты”, но сейчас я знала наверняка ответ на этот вопрос: Дариан был первым мужчиной, который закончил в меня, и этот один-единственный раз повлёк за собой мгновенную беременность, не смотря на все противозачаточные таблетки и пластыри, которыми я тогда воспользовалась. После этого я подсознательно не допускала даже мысли о том, что кто-то кроме Дариана может оставить во мне свою сперму, но осознала я это только сейчас, когда поняла, что хочу заниматься с Риорданом сексом без презерватива. Более того, всякий раз я предвкушаю момент его кульминации, словно только ради этого момента и занимаюсь с ним сексом.
Короче, как бы сильно я не боялась этого мужчину, желала я его гораздо больше. И не только телом, но и душой… Однако Дариану знать об этом было необязательно. По крайней мере сейчас. Ещё слишком рано: мне ещё есть с чем побороться, есть как Его потрепать… Да я Его до белого каления доведу
[12]!.. Он ещё не знает, с кем связался…
Глава 66
Сидя на диване в своей гостиной с развёрнутой на метр утренней газетой в руках, я, округлив глаза, не верила увиденному. Крупными буквами на весь разворот значилось громогласное название статьи: “Таша Робинсон не “настоящая” мать детей Робина Робинсона”.
Я понимала, что авторство статьи принадлежит жёлтой прессе, но тот факт, что якобы сама Полина Джорджевич дала громкое интервью на пресс-конференции, устроенной в честь её новой коллекции, в котором она якобы во всеуслышание заявила, будто я не являюсь настоящей матерью Тена и Джоуи, меня возмущало. Какая наглая ложь!.. Эти писаки клеветали на саму Полину!.. Да как у них рука поднялась?!.. Как язык повернулся?!..
В ярости скомкав газету, я бросила её на журнальный стол и сразу же начала подбирать слова, которыми буду утешать Полину, хотя представить то, что эта стальная женщина будет нуждаться в моём утешении, я не могла. И тем не менее, уже спустя полчаса встретившись с Полиной в “Petites farces”, заказав себе только холодный клюквенный морс, я, с яростью сжимая в своих руках беспощадно скомканную мной этим утром газету, едва сдерживалась, чтобы не сорваться на крик:
– Это дело рук Флаффи!.. Она распространяет слухи, чтобы обогатиться!..
– Таша…
– Нет, я просто в недоумении от этой лжи!.. Как они могут ссылаться на тебя, зная, что ты в любой момент можешь опровергнуть эту чушь?!..
– Таша…
– Я из-под земли достану эту кукушку!..
– Таша, послушай же меня, – неожиданно резко потребовала Полина, и я, наконец оторвав взгляд от помятой газеты в своих руках, внимательно посмотрела на собеседницу, как вдруг, сверля меня пронзительным взглядом, она максимально чётко отчеканила. – Это я рассказала журналистам о том, что ты никакая не мать этим мальчикам.
…Моё сердце громко врезалось в грудную клетку, после чего постепенно вернулось в свою орбиту и со скрипом замерло.
– Что?! – сипло переспросила я, не веря своим ушам.
– Я это сделала, – непоколебимо повторила Джорджевич.
– Но зачем?! – у меня не было ни одной идеи на этот счёт.
– Потому что я считаю, что мир должен знать о том, что ты этим мальчикам ничего не должна.
– Но зачем?! – кажется, у меня был шок, так как другого вопроса мой мозг больше не генерировал.
– Таша, я хочу забрать их себе.
– Что?! – а вот и сгенерировал.
– Ты сама разрешала мне забирать мальчишек к себе с ночёвкой, вот и доигралась. – Нет, я совершенно не понимала, о чём она говорит… – Таша, я знаю, что справлюсь и смогу их воспитать сама. И потом, сама посуди, у меня ведь на них больше прав, чем у тебя. Это ведь сыновья моего племянника и, если копнуть глубже, тебе они вообще никто.
– Что ты несёшь?!
– Таша, – Полина взяла меня за руку, – у меня не осталось никого кроме них, и у них не осталось никого кроме меня…
– А как же я?!..
– У тебя есть большая семья… Дариан… У тебя, безусловно, останемся и мы… Помнишь, однажды ты взяла с меня обещание, что если ты однажды уйдёшь, со мной всё должно быть в порядке? Я пообещала тебе. Между нами состоялась разновидность юридического акта, превалирующего над валютными средствами. Иными словами: уговор дороже денег. Тебе пора уходить, и я должна с достоинством тебя отпустить…
– Да куда уходить-то мне надо?! – совершенно ничего не понимая, я вырвала свою горящую руку из холодных ладоней своей собеседницы и, скомкав газету, отбросила её на соседнее кресло.
– Таша, очнись уже наконец! – Полина развела руками. – Я дарую тебе освобождение, при этом не жертвуя своей волей. Я не просто имею право – я обязана заниматься воспитанием этих детей. Они мои, понимаешь? Кровь от крови…
– Но Джоуи…
– И Джоуи тоже, – уверенно отрезала Джорджевич. – Таша, я отдаю тебе свободу, нечестно отнятую у тебя этими детьми. Бери же её.
– Но зачем? – уставившись ничего невидящим взглядом в белоснежную скатерть, голосом, напоминающим глухой треск, отозвалась я.
Уговор дороже денег. Мы с Робином пообещали друг другу нести ответственность за этих детей до тех пор, пока мы будем способны это делать. Я чётко помню, что уговор звучал именно так…
По-видимому, я больше не была способна… Я никогда не была матерью этих детей, я лишь когда-то, до страшного короткий промежуток времени, была женой Робина Робинсона, их истинного отца. Неужели наступила пора сбрасывать эту пелену со своих глаз?
