“Ничего, я и это переживу”, – начала первые попытки мысленного самоуспокоения я. – “И не такое переживала… Меня это не сломает… Он ведь не сделал со мной ничего из того, что не делал прежде, просто в этот раз всё произошло против моей воли… Воля… Я Ему ещё покажу свою волю!.. Он больше никогда меня не увидит!.. Никогда-никогда-никогда!..”.
Я окончательно расклеилась.
Глава 74
Дариан
В вечер, когда Таша вышла в ванную, неосмотрительно оставив мне свой ноутбук с открытым доступом к своим домашним камерам, и уже спустя несколько минут я обнаружил её заложницей в руках недоманьяка-идиота Дадарио, я сделал кое-что очень важное. Я расшарил доступ к полному видеонаблюдению её квартиры на свою почту, и теперь видеозаписи в прошедшем, и реальном времени приходили и ей, и мне одновременно.
Как только Таша вошла в подъезд, я взял в руки свой планшет и вошёл в почту, на которую синхронизировались записи. Расширив на весь экран тёмное пятно, утверждающее, что оно отображает текущее время, я начал ждать.
Прошло около двух минут, прежде чем входная дверь квартиры наконец открылась.
Включив свет в прихожей, Таша с грохотом захлопнула за собой дверь и врезалась в неё предплечьями. Уткнувшись в дверь лбом, она всхлипнула и ещё раз ударила её правой рукой, после чего, соскользнув с двери правым боком, уперлась в неё затылком. Судя по её сильно вздрагивающим плечам, она плакала… Когда спустя минуту она подтянула к себе ноги и, обняв себя за колени, уперлась в них лбом, я уже не мог на это смотреть. Издав шипящий звук наподобие “ш-ш-ш…”, я отвёл взгляд в сторону. Реакция Таши на произошедшее хотя и была очевидна, она мне не нравилась.
И всё-таки я должен был видеть всё, чтобы знать с чем работаю и как к этому подходить. Я снова посмотрел на монитор.
Таша всё ещё сидела на полу. Ммммм!.. Как же невыносимо было наблюдать за её душевным переворотом и не вмешиваться… На мгновенье я задумался, не переборщил ли и не прийти ли к ней прямо сейчас, чтобы как-то исправить ситуацию, но сразу же решил, что лучше этого не делать. Как бы сильно я не хотел сейчас быть рядом с ней, Таше нужно было некоторое время побыть одной. Всё-таки ей необходимо пообвыкнуться в своём новом положении, принять факт своей уязвимости, хрупкости…
Оставшаяся ночь обещала быть не менее тяжёлой, чем её первая часть.
Убедившись в том, что Таша никуда выходить не собирается – она заснула уже спустя десять минут после своего возвращения – я отправился в свою квартиру на ***-стрит, чтобы перевести дыхание перед очередным боем со своим диким котёнком.
Уже приняв душ и сев на кровать, я снова взял в руки планшет.
Рухнув на диван в гостиной, Таша на нём так и уснула, что было максимально выгодно для моего наблюдения за ней, так как в её спальне видеонаблюдение не было установлено. И хотя она мирно спала, я всё-таки перемотал видеозапись назад, чтобы убедиться, что во время моего принятия душа она никуда не выходила.
Убедившись в том, что Таша крепко спит, я лёг в постель и попытался заставить себя проспаться, но сон не шёл. Тогда я снова взял планшет в руки. Таша оставила гореть свет в прихожей, поэтому гостиная, в которой она сейчас спала, была хотя и смутно, но освещена. Приблизив изображение, я отлично мог рассмотреть её лицо. Во сне оно было таким умиротворённым… Как же мне её не хватало сейчас в своей постели! Словив себя на мысли о том, что киплю от невозможности накрыть её сейчас пледом или, лучше, перенести её с дивана в постель, я откинул планшет в сторону и, закрыв глаза ладонями, громко прокричал вслух один-единственный рычащий звук: “А-а-а!”.
Что же эта девушка сделала со мной?! Что она натворила?! Я ведь чокнулся из-за неё и этого уже не исправить ни за какие деньги мира!
После нервной ночи я впервые в жизни не отреагировал на будильник и в итоге проспал до десяти часов. Проснувшись я сразу же схватился за планшет, но обнаружив Ташу на кухне, быстро успокоился. Она уже была переодета в свежую одежду и, судя по мокрым концам её волос, заплетенных в высокий хвост, она недавно была в душе. С облегчением выдохнув, я отмотал запись на момент её пробуждения и начал смотреть её утро в медленной перемотке.
Таша проснулась ровно в девять ноль восемь, сразу же отправилась в слепую для меня точку – спальню для гостей – из которой перешла в ещё одну слепую точку – ванную комнату, в которой она провела ровно двадцать три минуты. Выйдя из ванной в одном полотенце, она направилась в спальню. Снова пустота на семь минут, после чего Таша, одетая в мешковатые спортивные штаны и обтягивающую белую майку, вышла из спальни и направилась вниз, по пути делая на голове хвост. Нужно будет как-нибудь попросить её походить передо мной с таким хвостом, ей очень идёт – подчёркивает её округлую грудь, особенно с таким выгодным декольте…
Сделав себе завтрак – тосты с сыром, ветчиной и салатом – она, стоя за кухонной стойкой, поела и уже выходила из кухни, как вдруг я понял, что перемотал слишком много. Отмотав на пятнадцать секунд назад и приблизив картинку, я наконец чётко увидел, как она кладёт себе в рот какую-то розовую таблетку и запивает её водой. Поставив на паузу, я приблизил картинку ещё больше, что позволило мне отчётливо разобрать надпись на упаковке. В следующую секунду пробив название препарата в интернете, я понял, что Таша закинулась мощным успокоительным. Так, понятно… В ближайшее время мне нужно поработать над этим – пора уже снимать её с медикаментов.
Полив цветы на балконе, Таша вернулась на диван, на котором проспала всю ночь, и включила телевизор. Она остановила свой выбор на телепередаче, рассказывающей о львиных прайдах, и до сих пор неподвижно смотрела её отсутствующим взглядом.
Отправившись на кухню, я сделал себе тосты с ветчиной и салатом, отложив сыр в сторону.
С десяти пятнадцати до шестнадцати пятнадцати Таша поднималась с дивана только три раза: чтобы пообедать – двадцать восемь минут; чтобы посмотреть на грянувший за окном ливень – восемь минут; чтобы принести себе плед и укутаться им с головы до пят – пять минут двадцать три секунды. Больше с ней ничего не происходило, и меня это начинало напрягать. Вспомнив слова Полины об общем психологическом состоянии Таши, в частности о периодически накрывающей её апатии, я не на шутку насторожился. В конце концов, я сильно её “встряхнул” – вдруг эта встряска затронула “лишние” струны внутри её и без того неустойчивого внутреннего мира? По непереключаемому каналу телевидения она уже посмотрела про львов, слонов, пингвинов и даже китов, но, судя по её апатичной неподвижности, она не собиралась на этом останавливаться так же, как и не собиралась вылезать из-под пледа. Нет, её определённо необходимо было расшевеливать.
Прежде чем набрать её номер, я взял в руки планшет, чтобы видеть каждое её движение. Когда её телефон зазвонил, она дёрнулась и заёрзала под пледом, и, спустя семь секунд, вытащила из-под него руку с мобильным. Увидев мой номер на определителе, Таша замерла, а уже спустя пять секунд выключила звук и швырнула телефон на журнальный стол. Красавица…
