В наше время Торговая система местного обмена – это новаторский и быстро развивающийся эксперимент, исследующий то, как товары и услуги могут переходить из рук в руки без использования выпускаемых правительством денег; как люди могут создать альтернативный образ жизни, основанный на самоуправлении, и как они могут вернуться в будущее. Хотя пока это эксперимент на локальном уровне, тот факт, что многие города в Северной Америке, Австралии, Великобритании и Европе ныне используют систему «открытых денег», прямых обменов товарами и услугами, а также беспроцентный кредит, и что принципы этой системы полностью открыты для всех ее членов, означает, что в данной формуле есть нечто поистине радикальное. Если такой эксперимент может быть расширен – а нет никаких разумных оснований полагать, что этого не может произойти по крайней мере на региональном уровне, – он может иметь революционный потенциал для создания динамичной экономики, «расходящихся кругов кооперации», что позволит по-новому взглянуть на концепцию денег как высшей социальной власти
[157].
Радикальность LETS основана на том факте, что эта система помогает решить проблему денег в нашей экономике – денег, которые при капитализме в значительной мере ответственны за все отвратительное в нашей культуре, которые лежат в основании абсурдного общества, которые мы так или иначе сами создали. Деньги, в том виде, в каком они существуют сегодня, выпускаются центральными банками и имеют хождение в пределах национальных границ, оказывая разрушительное влияние, обостряя нищету и стимулируя конкуренцию. Одни имеют слишком много, другие – совсем ничего. Все мы должны драться и врать, чтобы добыть денег и выжить; мы конкурируем за них, клянчим их, тоскуем по ним в игре на выбывание, в экзистенциальной схватке, в которой на самом деле не может быть победителя. Но представим себе, что люди в том или ином регионе могут сами выпускать деньги, что эта локальная валюта может удовлетворить потребности людей, позволяя финансировать их начинания. Представим себе денежную систему, не основанную на монопольной власти, систему, в отношении которой никто не может провозгласить себя ее хозяином и быть им, в которой не создается прибыль, нет комиссионных, нет процентов, которые можно прикарманить. Представим себе денежную систему, из которой деньги не уходят, где они являют собой меру личного вклада, а не деспотическую силу. Все это обещает LETSystem, это и есть идеальные условия, которых она стремится достичь.
Изобретенная в 1920-х в Германии и существовавшая в различных формах в Соединенных Штатах во время Великой депрессии, LETS наиболее стремительно развивалась в 1980-х, когда в 1983 году Мишель Линтон, живший тогда в городе Комокс (Британская Колумбия, Канада), предложил название «Торговая система местного обмена»
[158]. Затем идея захватила воображение многих, и организации по торговле между обычными людьми стали возникать все чаще. База данных доступна для любого участника, оплата товаров и услуг может производиться чеком LETS, или кредитной распиской за установленное количество LETS-единиц, или же путем обмена LETS-деньгами. Члены системы могут получить кредит, оказывая взаимные услуги; например, кредит, полученный за присмотр за ребенком, можно позднее потратить на оплату услуг водопроводчика, который тоже участвует в сети LETS. Уход за детьми, продукты питания, DIY, аренда инструментов и дорогого оборудования – все это может быть добавлено к списку услуг, потенциально он бесконечен и пространственно неограничен. Масштаб LETS может быть как локальным, так и региональным; «локальная» сеть участников может включать в себя лишь несколько кварталов города, но может быть расширена и на большую территорию и охватывать множество LETS-сообществ, сотрудничающих для обмена товарами и услугами друг с другом на договорных основаниях. Четкая организация дела необходима для поддержания координации между группами, дабы относительный успех (или неудача) отдельной сети не оказали отрицательного влияния на рост и развитие остальных.
Взаимосвязь автономных организаций, существующих в рамках региональной сети, обеспечивает то, что их услуги и деятельность служат потребностям каждого региона; это позволяет избежать ловушек централизации и монопольного контроля, одновременно означая, что организации в совокупности достаточно велики, чтобы быть эффективными в широком масштабе. В данных сетях имеют хождение LETS-деньги, они существуют исключительно и только как средство обмена, как символ, служащий для установления соответствия одного товара или услуги с другим. Деньги здесь в буквальном смысле некая «долговая расписка» и не существует возможности накапливать их, инвестировать или извлекать прибыль, обращаясь с ними как с товаром. Деньги здесь – это воплощение потребительной, а не чреватой опасностью меновой стоимости, разлагающей все и вся. Как следствие, малый бизнес может процветать, не нуждаясь в больших капиталах; небогатые люди могут обмениваться товарами и услугами для того, чтобы сделать что-то хорошее, не обладая значительными средствами. LETS позволяет социализировать безработных, давая людям, которые с точки зрения рынка труда являются бесполезными, снова почувствовать смысл жизни. Конечно, всегда присутствует опасность буржуазного перерождения, опасность социального умиротворения и развития эгоизма, столь выгодных неолиберальному государству; но такой результат не является неизбежным, если система хорошо организована и если ее участники вкладывают свои эмоции и энергию в успех проекта, делая его основой экономики общины, а не просто «подушкой безопасности».
Одним из позитивных аспектов LETS является то, что она укрепляет чувство локтя и усиливает сообщество, в которое люди объединяются добровольно. (Вне всякого сомнения, будет ли система успешной или нет, зависит от готовности участников посвятить себя ей, своему сообществу.) Другой позитивный аспект – она деэкономизирует экономическую жизнь, превращает сферу действия LETS в добровольно деинституализированное пространство, избавленное от тяжести строго централизованного контроля, от неповоротливой бюрократии, отчуждающей жизни столь многих, работающей не столько на удовлетворение потребностей, сколько, по сути, на финансовый результат, подыгрывающей алчности участников или порочной «рациональности» функционеров. Кроме того, в определенном смысле LETS также реполитизирует социальную жизнь, поскольку придает новые силы обычным людям в их повседневной жизни; вследствие этого они осознают свою силу, свои новые возможности, осознают не силу, необходимую, чтобы доминировать над кем-либо, но силу воображения, необходимую, чтобы социализировать экономику, чтобы изобрести другое понятие о политической экономии, об альтернативной политике и экономике, где никакой выскочка никогда не будет говорить им, что нужно делать.
Бытие и воображение
Хосе Аркадио Буэндиа не ограничивался в своих мечтах тем, что Блох называл «фактичностью внешнего мира», поскольку его воображение «увлекало его не только за ту грань, перед которой останавливается созидательный гений природы, но и дальше – за пределы чудес и волшебства» (с. 8). Хосе Аркадио Буэндиа полагал, что может сделать все, что пожелает – ну, почти все, – и еще в их детские годы учил сыновей думать так же. Он рассказывал им о чудесах, существующих в мире, и не только о тех, о которых знал, но и отодвигая границы своего воображения как можно дальше. Он простирал свое воображение за реальность реализма, подчиняя его своему воображению, своей безрассудно смелой воле, и поэтому был способен достичь того, чего хотел; он оказался способен реализовать свою мечту о Макондо потому, что дереализовал реальность, играл (speculated) на реальности, сделал открытую ставку на «спекулятивный реализм», который рискует с реальностью, который спекулирует на своего рода «фьючерсах», который бросает кости и надеется на лучшее, подобно тому как это делает буржуазия на своей фондовой бирже.
