– Вианна? – Голос Эзры остановил мой побег так же надежно, как это сделал бы железнодорожный шлагбаум.
Нацепив вымученную улыбку, я опять медленно обернулась. Он был одет в темно-серые классические брюки и белую рубашку, и от этого вида, как и всегда, стоило мне на него посмотреть, у меня перехватило дыхание. Восемь дней. Я не видела его восемь дней. Несомненно, это слишком долго. Верхняя пуговица рубашки осталась расстегнутой, обнажая основание шеи. Крошечный кусочек кожи не должен был так на меня действовать. Ну почему я хотя бы немного не подготовилась к этой встрече? Волосы у него растрепались, как будто он проводил по ним руками сразу перед тем, как вскочить и броситься ко мне вниз. Но тут моя фантазия, судя по всему, ушла вразнос вместе со мной. Его грудь поднималась и опускалась, пока он шел к двери, а потом замер. Несколько секунд никто не произносил ни слова.
Жак негромко прочистил горло, разрушив эти чары тишины.
– Мне нужно кое о чем с тобой поговорить, – еле слышно пролепетала я.
– Ты ее сюда привел? – Эзра задал вопрос Лорану, и голос его звучал мрачно.
Лоран кивнул, но ничего не сказал. Получается, его назначили моим стражем не для того, чтобы меня защищать, а чтобы я не приближалась к Эзре? Но это же бессмыслица.
Эзра и его друг сражались в дуэли взглядов.
– Ну, тогда проходи. – Особого восторга он не выказывал, и мне на самом деле больше всего захотелось сбежать.
– Принести вам напитки или что-нибудь перекусить? – в ожидании смотрел на него Жак.
– Нет. Вианна надолго не останется, – резко выпалил он. – И у нас в библиотеке все есть. Вы с Аделаизой на сегодня свободны. Вещи в дорогу собраны? – добавил он с ноткой нетерпения.
– Все готово, – подтвердил Жак и удалился.
– Ты будешь ждать у ворот и потом снова проводишь Вианну домой! – рыкнул он на Лорана.
– Разумеется, – сухо ответил тот.
Эзра опять запустил руку в волосы, а затем развернулся и пошел вперед. Не очень-то теплое приветствие, но другого я и не ожидала. Мы поднялись по лестнице наверх и переступили порог библиотеки. Книжные полки по несколько метров в длину и высоту, заставленные старинными фолиантами в кожаных переплетах, заполняли помещение. Плотные шторы на окнах осенью и зимой не впускали внутрь серый мир. В камине, где даже сегодня развели небольшой огонь, потрескивали дрова. Перед ним на пушистом персидском ковре разместились узкий диван и стол. Пахло старой бумагой, сигарами, которые всегда курил отец Эзры, виски и – что неизбежно, когда живешь посреди леса, – листьями и сырой землей.
– Садись, – велел мне Эзра. – Аделаиза только что заварила чай, налить тебе?
– С удовольствием.
Он занялся чаем у маленького столика возле окна.
– Не холодно? Принести тебе свитер?
– Мне и так тепло. Но спасибо.
Эзра вернулся ко мне, протянул чашку с чаем и прислонился к облицовке камина. Сам он пил виски или бренди. Мне захотелось скинуть обувь и поудобнее устроиться на мягком диване. Хотелось сидеть здесь с ним, смотреть на огонь и просто быть рядом. К сожалению, он словно еще сильнее дистанцировался от меня, чем во время наших пробежек. Я отрывала его от чего-то важного. И он однозначно не хотел, чтобы я находилась тут с ним. Неестественно выпрямив спину, я сидела на краю дивана и ломала голову, с чего же мне начать.
– Итак? – Кубики льда в его стакане звякнули, когда Эзра со вздохом сел около меня. – Почему ты приехала в такое время?
– Я говорила по телефону с Эшем.
Эзра почти незаметно оцепенел.
– Он еще на пару дней задержится в Ренне с Лоренсом. Они встретятся там с Софией Чедвик и Михаилом Галкиным.
Эзра смотрел на меня молча и выжидательно.
Я старалась не моргать.
– Они хотят вместе с ним отправиться сюда, в Пемпон. Я решила, что ты должен об этом узнать. Они будут на тебя давить.
Его выражение лица смягчилось.
– Могла бы и позвонить, чтобы сказать мне об этом.
Я отпила глоток чая. Идеально теплый и сладкий.
– Тебе это уже известно, не правда ли? У тебя точно так же есть свои шпионы среди них, как и у них рядом с тобой.
Это предположение он не стал ни подтверждать, ни опровергать.
– Когда ты появилась тут с Эшем, я подумал, что он лишь авангард. Они считали, что ты сможешь меня переубедить? Михаил Галкин и София Чедвик до сих пор были чересчур трусливы, чтобы приехать сюда самим. Они предпочитают дергать за ниточки на расстоянии.
– Теперь у них нет другого выбора, потому что я провалила свою миссию.
Эзра встал и прошелся по комнате.
– В этом деле я не имею права думать ни о себе, ни о близких мне людях. Слишком многое поставлено на кон. Ты же знаешь.
– Конечно.
На мгновение он замешкался.
– Я не позволю себя использовать. Никому. И ты не должна.
– Меня никто и не пробовал использовать.
Эзра серьезно взглянул на меня.
– Ты так в этом уверена?
А чего я ожидала? Что он будет мне благодарен за то, что я настолько открыто встала на его сторону?
– Я в курсе, чего хочет Регулюс.
Загорелая кожа Эзры побледнела.
– Кто тебе рассказал? Эш?
– Нет, он ничего мне не говорил. Сама додумалась. Регулюсу нужны черномагические предметы, так?
Секунду Эзра просто буравил меня взглядом, будто язык проглотил.
– Демоны не владеют магией, – не останавливалась я. – Но, полагаю, Регулюс жаждет ее получить. Он собирается попросить об этом кубок? И тот исполнит его желание? Или он хочет использовать его, чтобы заставить других подчиниться своей воле? Всех тех, кого не получается подчинить ядом?
– Не знаю, – помедлив, произнес Эзра. – Но мы не можем передать ему эти артефакты. Вианна, это… слишком опасно.
Выходит, я права. Сдержав победную улыбку, я одновременно подавила в себе злость. С чего вдруг он сделал из этого такую тайну?
– Почему нет? – перебила его я. – Да, эти вещи опасны. Но если он заберет их с собой на Керис, нам же лучше. Они исчезнут отсюда.
– С их помощью он сможет сотворить ужасное.
– Но нас это уже не будет касаться. Даже черномагические предметы признают силу действующих контрактов. То есть Пакт он не нарушит.
– Так не пойдет. – Эзра покачал головой. – Это безответственно.
– А я так не считаю. У нас есть долг перед людьми, а не перед демонами. Или тебе обязательно надо его сохранить? Великий магистр на инициации непременно должен выпить из темного кубка?
– Так всегда делали. Я имею в виду… – Он опять помолчал. – Я не могу ему его отдать. Та комната больше никогда мне не открывалась.
