– Машина уже подъехала. Вы готовы? – спросила она своим обыкновенным слащавым голосом. К счастью, ее дар ограничивали строгие правила. Ей нельзя было просто взять и визуализировать свои мысли о любом человеке, которого она на дух не переносила. В противном случае в аббатстве сейчас, наверное, жили бы одни овцы. Я спрятала улыбку.
Маэль возле меня энергично закивала головой. Ей не терпелось поскорее отсюда уехать. Два года в чужой стране потребовали от нас многого, и вот в непосредственной близости замаячила старая жизнь. Но она уже не будет такой, как раньше. Возвращение подвергало всех нас, а прежде всего меня, смертельной опасности. Я зависела от того, что сестры и Эш меня защищали.
Раздались шипение и треск. Под куполом аббатства зажглись сотни маленьких фейерверков и разрисовали потолок белыми звездами. На лестницах и в галереях тысячелетнего здания собрались ведьмы и колдуны, которые обычно занимались своей работой в бесчисленных кабинетах. Теперь они торжественно с нами прощались. Парочка ведьм послала воздушные поцелуйчики, превращающиеся в крохотных бабочек и проливающиеся на нас цветным дождем. Маэль широко улыбалась.
– Arcus, – пробормотала она, описывая в воздухе дугу правой рукой и посылая навстречу радугу, на которую садились бабочки. Маэль моментально начинала нравиться каждому, с кем знакомилась. Несмотря на это, она никогда не заводила очень близких друзей, и возможно, поэтому ей было легко уходить. Она единственная из нас согласилась тут же. Я же поначалу испробовала все отговорки, которые только смогла выдумать, пока до меня не дошло, какой шанс предоставляло мне возвращение.
Я помахала ведьмам и колдунам, у многих из которых наверняка жили родственники во Франции. В этот миг все одновременно положили левую ладонь на сердце, а потом раскрыли ее. Так они прощались с моими сестрами, Эшем и со мной и просили четырех богинь нас защитить. На нас упали последние звезды фейерверков и капли разноцветного дождя. Мы склонили головы в знак благодарности. Я почувствовала, как Эш дотронулся рукой до моей спины, а затем мы, не оборачиваясь, шагнули в открытый портал.
Автомобиль Конгрегации довез нас от Гластонбери до гавани в Портсмуте. Один из немногочисленных кораблей, которые еще уходили оттуда, доставит нас в Кан, к французским берегам. И как только мы покинем судно, рассчитывать сможем лишь на себя. По пути в Портсмут я наблюдала за людьми на улицах и задавалась вопросом, мелькают ли у них хоть иногда мысли о ситуации во Франции. Их жизнь до сих пор практически не изменилась. Проблема существовала где-то за высокой стеной, и они надеялись, что там она и останется. Правительства еще умалчивали от своих граждан масштабы и близость угрозы, однако, если наша миссия не увенчается успехом, вторжение демонов уже невозможно будет скрывать. У меня по спине поползли мурашки.
– У нас получится, – приободрял меня улыбкой Эш. – Нет причин, по которым Эзра Токвиль вас не выслушает.
А ведь он понятия не имел о том, какой Эзра. Вероятно, он и послушает, но у Эзры всегда была своя голова на плечах. И он не даст себя уговорить. Никому не приходилось убеждаться в этом более болезненно, чем мне. На протяжении двух лет я ничего о нем слышала. Ни единого слова, ни одного сообщения, ни даже банального привета. Два года – семьсот тридцать дней, семнадцать тысяч пятьсот двадцать часов и больше миллиона минут. Я поклялась, что никому больше не позволю так со мной обращаться. Откровенно говоря, когда-то я ненавидела само представление о том, что однажды опять с ним увижусь. Но когда нас попросили стать посредниками между ним и членами Конгрегации, отказать мы, по сути, вряд ли могли. Все-таки я была обязана им жизнью. Я лишь кивнула в ответ на замечание Эша и снова погрузилась в собственные мысли. Без понятия, как мне претворить в жизнь свои намерения. Магии приказать невозможно.
Небольшой двухмачтовый корабль покачивался у ветхого причала в почти безлюдной гавани Портсмута. Особо надежного впечатления он не производил, но путь по морю был единственной возможностью быстро добраться до Франции. Гигантская стена, возведенная по периметру французской границы, имела только один официальный вход внутрь. Располагались эти ворота недалеко от Страсбурга, и у нас ушло бы несколько дней на то, чтобы доехать туда. А на корабле мы должны оказаться там к вечеру. Невзирая на запрет, в стене образовались маленькие потайные проходы, через которые контрабандисты продолжали вывозить людей из Франции. Впрочем, никто не был настолько сумасшедшим, чтобы туда возвращаться. Тем не менее мы доверили свои жизни одному из контрабандистов. За это Конгрегация заплатила ему по-королевски.
Капитан взял свои деньги, и двое его людей занесли наш багаж на борт. Его оказалось не так много. В основном в чемоданах лежали травы Маэль и прочие ингредиенты для разных целительных зелий, а также лекарства. Водитель, который нас привез, дождался, пока судно отчалило, прежде чем уехать. Мы трое и Эш стояли, облокотившись на перила корабля, когда земля скрылась из виду. Нас провожала только парочка чаек. Дорога займет примерно часов шесть. Во Франции мы сойдем посреди ночи, если нас не поймает патруль. Крейсеры британской береговой охраны контролировали пролив Ла-Манш днем и ночью и беспощадно отправляли обратно всех ведьм и колдунов, которые пытались сбежать из Франции.
Какое-то время спустя Эме и Маэль спустились на нижнюю палубу, чтобы немного поспать. На суше им понадобятся все силы, чтобы доставить нас домой невредимыми. Эш поговорил с капитаном, а потом подошел ко мне.
– Хорошо себя чувствуешь? Нервничаешь?
– И то и другое, – сказала я и вдохнула полные легкие свежего морского воздуха. – Учитывая, что нас ожидает, мне нужно бояться. Но я не боюсь.
Морской ветер взъерошил коротко подстриженные каштановые волосы Эша. Он, как всегда, не торопился с ответом.
– Наверное, страх еще придет, – дипломатично заметил он. – Пока все перевешивает твое предвкушение. Но не надейся слишком сильно. Возможно, мы и до Пемпона не доберемся. А если доберемся, то ваш дом может быть разрушен. Наше путешествие – риск, и тебе не стоит питать иллюзий по этому поводу.
– Я и не питаю. – Я знала, что, вероятно, мы вернемся ни с чем. Но в одном он ошибался. Наш дом ждал нас. Он не уничтожен. Много поколений моей семьи были связаны с этим домом. В нем жила не только наша магия, но и духи наших предков. Если бы дом разрушили, одна из нас это почувствовала бы.
Мы молча наблюдали за закатом, пока корабль бороздил море.
– Конгрегация не должна была посылать нас обратно, как в операции «Ночь и туман». Вот что по большей части меня беспокоит, – тихо добавила я. И как раз об этом я не осмелилась заговорить вслух в аббатстве. Там даже стены имели уши, а открытая критика решений Конгрегации при нынешнем положении дел воспринималась не лучшим образом, в конце концов она ведь делала все нам во благо. Хоть я и не понимала, почему это благо осуществлялось через ложь и тайны. Люди же не идиоты, и лучше посмотреть в глаза опасности и подготовиться к ней. – Почему людям нельзя знать о нашем отъезде? – И так ведь на сегодняшний день ни одно правительство на свете не принимало никаких мер, не проконсультировавшись с Конгрегацией.