Я отсоединила провод стационарного телефона, чтобы никто меня не потревожил, положила мобильник на колени, где его никто не видел, и открыла свои медиафайлы. Пора посмотреть, как далеко я смогу зайти, прежде чем Райан сломается. Закончив, я сменила телефон на «Айпэд» Джанин и принялась работать против него.
Из своей выгородки я пронаблюдала, как Джанин перелистывает офисный журнал и отмечает, что на сегодня назначен личный визит клиента – пятнадцать минут спустя после окончания моей смены. Я сама попросила Мэри записать его туда, потому что клиент якобы желает личной встречи конкретно с Джанин.
– Его зовут Райан Смит, – сказала я ей.
– Отлично, – бодро ответила Мэри. – Побуду Большим Братом и послежу за камерами.
– Да нет, не беспокойся, – ответила я. – Похоже, они давно знакомы.
Жадность Джанин оказалась вполне предсказуема, и я довольно улыбнулась про себя, когда она взялась за второй кекс.
Я снова подключила стационарный телефон и принялась на автопилоте отвечать на звонки, говоря заученные фразы. При этом постоянно поглядывала на часы, ожидая окончания смены. Потом помахала на прощанье другим волонтерам, взяла пальто и сумку и спустилась вниз.
Когда несколько минут спустя дверь в комнату для личных встреч открылась, Джанин с изумлением обнаружила, что там сижу и жду ее я.
– Присаживайся, – пригласила я. – Нам давно следовало поговорить.
Глава 26
Райан
Мне некуда пойти; нет ни друзей, ни родных, кому можно рассказать, как я влип и что нет способа выбраться. С момента падения Шарлотты с обрыва я уже не контролировал свою жизнь.
Алкоголь придал мне сил открыть дверь в детскую – впервые после смерти Шарлотты и Дэниела. На всем, от пола до пеленального столика, лежал слой пыли толщиной в монету. Я посмотрел на потолок и заметил, что у «карусельки» с подвесками в виде животных отсутствует крышка аккумуляторного отделения. Я оставил ее открытой, чтобы не забыть купить батарейки, когда буду проезжать мимо супермаркета. Когда я вспомнил об этом, моя семья уже была мертва, и «каруселька» так и осталась неподвижной. Тему животного мира дополняли подушки, разбросанные по дивану-кровати; они были украшены мультяшными изображениями жирафов и слонов – и крошечным пальчикам моего сына не суждено было потрогать эти картинки.
Я закрыл дверь и ушел в свою спальню. Пил на пустой желудок, так что мне не понадобилось много, чтобы напиться. Я чувствовал невероятную усталость, поэтому, не раздеваясь, заполз под одеяло. Не мог перестать думать о том, что Тони рассказал мне про Лору. С самого начала у меня не было ни единого шанса выстоять против нее. Она много лет манипулировала другими и ухитрялась уйти от ответственности, а у меня такого опыта не было. Даже ее муж был убежден в том, что она психически нездорова. Ее невозможно обхитрить, ее действия непредсказуемы.
Самая большая ошибка, что я использовал Эффи, чтобы добраться до Лоры. Если б я просто вел себя тихо и закончил со всем этим делом после бегства Лоры из коттеджа, все было бы в порядке. Вместо этого я запустил новый виток безумной вендетты.
Я закрыл глаза. Вряд ли проспал долго, потому что на улице все еще было светло, когда меня разбудил стук во входную дверь и приглушенный голос отца.
Я услышал, как в замке повернулся ключ, и он вошел в прихожую. Я слишком быстро вскочил с постели, закружилась голова. С ним была мама; она плакала, и я сразу же понял, что они узнали о моем аресте. Сердце упало.
– Почему ты не отвечал на звонки? – спросил отец. Я посмотрел на свой телефон – экран был черным; должно быть, сел аккумулятор.
Мама бросила в меня своим «Айпэдом».
– Открой, – потребовала она. – Посмотри на мою страницу в «Фейсбуке».
– Как давно вы…
– Просто открой!
Я просмотрел ее ленту и сразу же захотел заползти под камень и умереть. Практически в каждом посте ее сына называли педофилом и требовали уволить его – то есть меня – из школы или кастрировать. Мне стало нехорошо, я прислонился к стене. Отец схватил планшет и пролистал страницы, дойдя до школьной группы в «Фейсбуке», созданной родителями, которые обсуждали проблемы своих детей из разных классов.
– Седьмой класс, восьмой, девятый… и так до самого тринадцатого, – перечислил отец. – И все говорят о том, что ты был отстранен от работы за домогательства к девочке и нападение на ее мать.
Вверху каждой страницы и в посте, сделанном с учетной записи без аватарки под именем «Шарлотта Смит», – моя фотография и аудиозапись, сделанная Эффи, а также видеоролик попытки вломиться в дом Лоры. Меня затошнило.
– Мама, все совсем не так, как выглядит… – начал я, но по ее взгляду понял: что бы я ни сказал, это не очистит меня в ее глазах от прочитанного, увиденного и услышанного.
– Где Джонни? Он может подтвердить мои слова, сказать, что это все неправда. Ну, не совсем все, но не так, как они говорят. Я не домогался ни до кого, даю слово.
– Это твой голос на записи? – спросил отец.
– Да, но…
– Кто эта девочка?
– Эффи Моррис, одна из моих учениц.
– И кто эта женщина, в чей дом ты вломился?
– Мать Эффи. Но она вынудила меня сделать это. Это она убила Шарлотту!
– Что ты несешь? Шарлотта покончила с собой!
– Послушайте, я знаю, что мои слова звучат безумно, но это долгая история…
– Девочке всего четырнадцать лет, о чем ты думал? – спросил отец.
– Да не трогал я ее! – в ярости закричал я.
– Тогда что она делала в твоей машине наедине с тобой? Ты сказал, что подвозил ее до дома! Я не учитель, и то знаю, что это неправильно. И какого черта ты пытался вломиться в чей-то дом?
– Вы ни хрена меня не слушаете! – Я сам изумился тому, как быстро вышел из себя. – Вы такие же сволочи, как все те, кто пишет в «Фейсбуке», если поверили в эту ложь! Даже не даете мне рассказать историю с моей точки зрения…
– У тебя явно нервный срыв, – произнесла мама; слезы струились по ее лицу. – Ты не смог оправиться от стресса после того, что случилось с Шарлоттой. Полностью запутался. И это вряд ли тебе поможет. – Она указала на невскрытую упаковку с шестью банками пива. – Мы должны найти того, кто окажет тебе помощь.
– Нет, нет, нет! – воскликнул я. Комната начала кружиться все быстрее и быстрее, стены и потолок смыкались. Нужно убраться отсюда, прочь от этого шума.
Я схватил с прикроватной тумбочки ключи от машины и протиснулся мимо мамы, однако зацепил ее плечом, и она, потеряв равновесие, качнулась к стене, а потом упала.
– Черт, извини, – сказал я и шагнул, чтобы помочь ей подняться.
Отец оттолкнул меня подальше от нее и занес кулак. Мы несколько секунд стояли друг напротив друга, замерев, готовые к драке, но потом он передумал. Вместо этого наклонился к маме, помогая ей встать.
