– Классный снимок. В понедельник ты сможешь предъявлять его по-настоящему, – сказал он, улыбнулся и протянул ей удостоверение: – А не так, как ты это сделала для консьержки в Ворберге.
Ванесса похолодела. Взяла карточки, отвернулась, посмотрела на остатки машины, потом на собравшихся поглазеть на аварию людей, которые показывали пальцами и переговаривались, а сама пыталась навести порядок в мыслях.
Юнас ощупал рукой землю. Поднял фальшивое британское удостоверение.
– Фрёкен Кэрол Спенсер. Давненько мы не встречались, – бодро произнес он и отдал ей карточку.
Откуда он мог знать, что она предъявляла удостоверение в Ворберге? Юнас был в курсе, что она навестила сестру Паредеса, но не знал, что она живет в доме, где есть консьержка. Откуда же он мог знать, что она пользовалась полицейским удостоверением? Значит, он разговаривал с консьержкой, которая дежурила в тот день. Или это сделал кто-то другой?
Ванесса держала в руке телефон мертвеца. Собиралась протянуть его Юнасу и попросить, чтобы он передал его в отдел технической экспертизы, но передумала. Украдкой положила его обратно в карман джинсов. Посмотрела на Юнаса, который не заметил, что только что произошло под одеялом.
– Видимо, мне нужно подуть в трубочку. Так лучше сделать это как можно скорее. Потом что я хочу домой и лечь.
Юнас кивнул. Встал и пошел к полицейскому, который первым прибыл на место ДТП. Перекинулся с ним парой слов и показал рукой на Ванессу. Когда анализ на содержание алкоголя в крови был взят, полицейский поблагодарил ее и исчез.
– Мы пришлем попозже к тебе домой кого-нибудь, – сказал Юнас. – Тебя будут допрашивать в том числе и в связи с особыми обстоятельствами аварии. Отвезти тебя домой?
Ванесса покачала головой.
– Нет, я прогуляюсь пешочком.
– Ты уверена? – спросил Юнас, удивленно подняв брови.
– Да. Спасибо, – сказала Ванесса, с трудом выдавив из себя улыбку.
Он осторожно ее приобнял на прощание.
9
Хотя назначенное для встречи время истекло, Николас решил посидеть и подождать еще немного. Но, услышав вой сирен, он встал со скамейки и поспешил в сторону бара «О’Лирис» на Юнглингагатан. На развороте в сторону Свеавэген было полно машин. С ним это никак не могло быть связано. Посмотрев вдоль очереди автомобилей, он увидел разбитый черный «Порше» старой модели, стоявший посреди проезжей части.
Четверо пожарных вскрывали крышу. Он подошел ближе. Вокруг машины собрались зеваки. Он держался чуть поодаль, глядя, как из разбитого автомобиля поднимают светловолосую женщину. Лицо, волосы и одежда ее были покрыты кровью. Ей было примерно тридцать пять лет. Она казалась слегка заторможенной, как под наркозом, но в остальном вроде без серьезных травм. На месте аварии кишмя кишели полицейские, которые пытались регулировать движение в сторону улицы Ванадисвэген, внести какой-нибудь порядок в возникший из-за аварии хаос в движении, другие опрашивали свидетелей. Женщину увел персонал «Скорой», она села на край тротуара, ее осмотрели. Он только собрался было уходить, как среди зевак пронесся шум.
– О боже, да он без головы! – воскликнула рядом стоящая женщина. Она обнимала подругу. Один из пожарных пытался вынуть из машины останки человека, который сидел на пассажирском сиденье и которому во время столкновения снесло голову. Полиция просила зрителей разойтись. Николас заглянул за «Порше», чтобы понять, что стало причиной столкновения. Грузовик с опущенной рампой подъемника. Полицейский беседовал с двумя бледными грузчиками. Николас передвинулся ближе. Когда оставалась всего пара метров, он наклонился и сделал вид, что завязывает шнурки.
– Это… это, черт возьми, она нарочно, – заикаясь, проговорил один из грузчиков на гетеборгском диалекте. – Она ехала вроде как зигзагом. Сначала я подумал, что это какой-то, блин, террорист. Я… ч-черт, я уверен, что она сделала это умышленно. Вы проверили, она не под кайфом была?
– Да, мы проверили.
Грузчик помотал головой, прислонился к грузовику. Прикрыл рот рукой. Полицейский, который с ним беседовал, повернул голову и посмотрел на светловолосую женщину, которую вытащили из поврежденной машины.
– А это правда, что она – твоя коллега, что она тоже из полиции? – спросил грузчик.
– К сожалению, не имею права отвечать.
Персонал «Скорой» перешел на другое место. Вместо них рядом с женщиной появился мужчина с бритой головой. Николас встал, продолжая рассматривать ее.
Мужчина выглядел как полицейский. Совершенно явно было, что они знакомы друг с другом. Если женщина в машине была Ванессой Франк, то это не могло быть случайностью. Значит, «Легиону» каким-то образом удалось их вычислить. Скорее всего, они следили за Марией и ее домом.
Николас достал телефон, набрал номер Марии.
– Это я, – сказал он коротко, когда она ответила. – Как бы ты описала Ванессу Франк?
– Довольно добрая.
– А внешне?
– Ты же всегда говорил, что надо думать не о внешности, что самое важное – это быть добрым друг к другу.
Николас улыбнулся.
– Да, но иногда приходится думать, как люди выглядят. Какой у нее цвет волос?
– Светлый. Блондинка.
Николас задал еще несколько вопросов, прежде чем положил трубку. Он решил пойти за Ванессой Франк, чтобы узнать, где она живет, потом забрать деньги на вокзале, а потом наведаться к ней домой.
10
Кровать по соседству с азиатской девочкой была пуста. Вчера поздно вечером ее забрали двое мужчин во врачебных халатах, и она до сих пор не вернулась. Теперь та женщина рывками снимала постельное белье. Все забрала и ушла. Девочка на соседней с Наташей кровати всхлипывала. Испуганная, глаза покраснели. Наташа протянула руку в ее сторону, девочка сделала то же самое, и их руки встретились. Маленькая ручонка была горячей. Наташа пожала ее. Поводила большим пальцем туда-сюда, чтобы успокоить. По другую сторону забылась тяжелым сном Фарах. Она непрерывно плакала всю ночь и уснула только с час назад.
Наташа попыталась оценить ситуацию, понять, что происходит. Но концы не сходились с концами. Похоже, что они находились в какой-то больнице. Но они не были пациентами. Никто из детей или подростков в спальных залах не был болен или ранен. Наоборот. Медсестры и врачи обращались с ними осторожно, подавали им еду три раза в день. В то же время было ясно, что они тут как в плену или в тюрьме. Они были пристегнуты ремнями к кроватям целыми сутками, кроме тех моментов, когда им давали еду или надо было в туалет. Наташа не знала даже, в какой стране их держат в плену. Ей было страшно. Очень страшно. Она думала о Ванессе Франк. «Странно, – думала Наташа, – как один человек, которого знаешь совсем недавно, может так сильно повлиять на другого человека, на то, как он думает». Она спросила себя, что могла бы сделать Ванесса, если бы лежала здесь.
