– И эта женщина – ты?
– Эта бедняжка и есть я.
– Но ты же шведка. Эти люди специально послали человека, чтобы убить именно тебя. Наверняка они знают и как тебя зовут, и что ты – полицейская. А если бы тебя нашли без документов, то сразу бы возникли подозрения.
Ванесса засунула руку в карман джинсов, вытащила фальшивое британское удостоверение личности и показала Николасу.
– Если женщина – Ванесса Франк, то да. А что, если ее зовут Кэрол Спенсер?
2
Наташу доставили обратно в подземную спальню. Ей зашили рану, нанесенную башмаком Карлоса. Швы немного тянули. Она потрогала лоб кончиками пальцев и почувствовала пульсирующую шишку. Она была одна. Других детей не было. Наташа поняла, что все кончено, что и она тоже умрет. Горечь и страх нахлынули на нее, но она все равно не могла заплакать. Она проживет еще всего несколько часов, и это было все, что ей оставалось. Консуэло рассказала, что происходило с детьми, которых привозили в колонию, для чего их использовали. Когда за ней придут, ее усыпят. Разрежут ей живот, вытащат те органы, которые им нужны, а останки закопают где-нибудь в лесу.
И никогда больше в ней не возникнет ни мысли, ни мечты.
Она попробовала думать о чем-нибудь другом. Почувствовать благодарность за то, что у нее было. Вспомнить людей, с которыми она встречалась, кого любила. Думать о своих родителях, о брате и сестрах. Вспоминать хорошие дни. До войны. До бегства.
Наташа вспоминала старика, рядом с которым шла пешком по Македонии. Он открыл свою сумку и дал ей большое и сочное яблоко. Думала об учителе музыки Омаре, учившем ее играть на пианино. Никогда больше ее пальцы не сыграют мелодию.
Когда она была маленькой, она думала иногда, как умрет. Пыталась представить себя старенькой, окруженной плачущими детьми и внуками. Этот образ оставался с ней даже тогда, когда вокруг падали бомбы, разрушая дома и убивая ее друзей и соседей. Теперь настало время забыть эту картину. Смерть была неминуема. Здесь. Далеко от Сирии и от Швеции, которую она уже начала считать своим домом. Накопившихся жгучих слез стало под конец так много, что она заплакала.
– Увидьте же меня, пожалуйста, помогите мне. Хоть кто-нибудь. Заберите меня отсюда, не дайте мне умереть здесь такой страшной смертью, – всхлипывала она.
3
Они свернули с автострады. Ванесса проехала еще метров пятьдесят и выключила мотор. Николас вышел из второй, тоже взятой напрокат машины, перешел в первую и сел рядом с Ванессой. Тысячи звезд смотрели на них с неба. Стрекот цикад слышен был и в машине, ветер шумел в зарослях.
Из кустов на них смотрели два зеленых глаза.
Николас достал универсальный нож, который купил в охотничьем магазине, и положил на колени. Ванесса покосилась на нож, но промолчала.
– Ты совсем-совсем уверена? – пробормотал он.
Ванесса кивнула, не разжимая челюстей. Она должна попасть туда первой. Николас должен ждать в паре сотен метров и быть наготове, если какая-то машина остановится и заберет Ванессу. Если ей удастся отыскать Наташу, она должна найти телефон и позвонить ему, чтобы он помог им выбраться. Вторую машину, для бегства, Николас должен оставить у того места, где он растянет проволоку, чтобы они быстро могли убраться подальше. Первая критическая стадия наступила сейчас – авария должна быть убедительной. Следующий этап: надеяться, что кто-нибудь по пути в Колонию заметит и подберет Ванессу.
– Пора начинать.
Николас включил лампу под потолком салона. Узкий шов с небольшим покраснением вокруг – все, что осталось после аварии на Свеавэген. Никлас ножом начал открывать старую рану. Ванесса сжала зубы. Тяжело дышала, пока он ковырял в ране острием ножа. Кровь стекала по глазам и носу, капала на тонкую желтую куртку-ветровку.
– Хорошо, – коротко сказала Ванесса, вытянув шею и глядя в зеркало заднего вида, проверяя результат. Николас вытер нож о штанину и положил на панель перед собой.
Николас сжал руки. Он колебался. Прошло несколько секунд.
– Давай, – сказала Ванесса.
Он не отвечал. Ванесса только хотела открыть рот, чтобы велеть ему перестать миндальничать, сказать, что у них нет времени, как он молниеносно схватил ее за затылок и изо всех сил ударил лицом об руль. Она почувствовала, как сломался нос, боль была молниеносной и парализующей. Ванесса хватала воздух ртом, кровь блокировала дыхательные пути, она почувствовала, как нарастает паника. Она открыла рот, сглотнула кровь, но почувствовала, что чуть воздуха попало в легкие. Кровь лилась на нее широкой струей. Все вокруг кружилось, разноцветные точки плясали под закрытыми веками. Николас открыл дверь, обошел машину и помог ей выйти. Положил на заднее сиденье. Ванесса стонала. Голова болела. Машина завелась, повернула и медленно поехала к автостраде.
Сквозь слезы и кровь Ванесса увидела звезды, когда Николас выехал на автостраду. Лицо казалось парализованным. Через несколько минут он свернул на гравиевую дорогу, ведущую к Колонии Рейн.
Они остановились буквально через несколько метров. Он осторожно вытащил ее под дерево. Погладил по голове и исчез, переходя с шага на бег.
Ванесса услышала стук дверцы машины. От свежего, прохладного воздуха она слегка пришла в себя и легла на бок. Земля была влажной. Она слабо застонала, загребла ладонью землю и дала ей высыпаться сквозь пальцы. Что-то, казалось, заползло ей под футболку и куртку, но у Ванессы не было сил посмотреть, что это было.
Она повернула голову, чтобы узнать, как дела у Николаса, но что-то мешало ей, заслоняя вид. На секунду ее ослепили фары, когда машина проезжала мимо, а потом послышался грохот – машина врезалась в дерево.
4
Наташа бросила ему вызов, унизила его в глазах Консуэло и подчиненных. Украла его одежду и обманула его собаку. У нее не было ни единого шанса сбежать, но от одной только мысли, что она посмела на это надеяться, в его душе вспыхивала злоба.
Карлосу как никогда захотелось выпить. Выбор в его домашнем баре был большим: писко
[11], водка, ром, виски, текила и кальвадос. Он взял с собой бутылку водки, наполнил стакан льдом и вышел на террасу.
Внизу, под перилами, вода в бассейне переливалась синим и белым. Он приказал, чтобы бассейн привели в порядок для Консуэло, чтобы ей было чем заняться, когда его нет дома. Чтобы ей здесь было хорошо. А она, после всего, что он сделал ради нее, отблагодарила его, помогая Наташе бежать.
Он поставил стакан на ограду, поставил руки по обе стороны от него и стал смотреть в темноту. Что делать с Консуэло? Счастье, которое он испытывал вначале, перешло в злость. Внешне она была точной копией Рамоны, но на этом сходство заканчивалось. Консуэло была неблагодарной и не понимала, как ей повезло. Карлос спас ее от нищеты, от разрушения тела плохим питанием, от бесконечных родов и от обязанности вырастить четверых или пятерых грязных детей, которые никогда не совершат ничего полезного для человечества – станут прислугой или в лучшем случае батраками с поденной оплатой на какой-нибудь стройке. А Рауль, которого она так любила, скорее всего, закончил бы свои дни в качестве изработавшегося горького пьяницы, да еще и бил бы ее.
