– Они складывают вещи, – прошептал Дункан, – и покидают Монте-Кристо.
Снова тюрьма задрожала до основания.
– Привести заключённых! – скомандовал кто-то, кого они не могли различить в тумане.
Изида искоса бросила взгляд на Дункана. Заключённых. Значит, в Монте-Кристо содержатся и другие узники, не только Виктор Дамаскан.
Группа мужчин бросилась исполнять приказ. Они разделились на две группы и исчезли в арках по обе стороны двора. Одна из них располагалась прямо под укрытием Изиды и Дункана.
– Двое заключённых, – пробормотала она, – по четыре человека на каждого.
Дункан нахмурился:
– Разделимся и пойдём за ними?
При обычных обстоятельствах она бы первая это предложила – она одна принимала на себя группы, гораздо более многочисленные, чем эта, а опасная эйфория от чтения Абсолона давала ей ощущение непобедимости. Но обстоятельства были против: в лабиринте коридоров и камер она потерялась бы, к тому же ещё эта угроза снаружи, из мрака.
– Нет, давай вместе, – сказала она, – если мы ошибёмся с отрядом, то в любое время можем свернуть и догнать другой во дворе.
– Ты думаешь, их всего восемь? Так?
– Их и есть всего восемь.
– Нельзя недооценивать охранников только потому, что на них униформа. Все они библиоманты.
Ещё будучи агентами-новичками, они смотрели на гвардию свысока. Гвардейцы были простыми солдатами, лишь некоторые из них отличались библиомантическими способностями. Иными словами, если вся без исключения охрана в Монте-Кристо состояла из библиомантов, то Дамаскан и его познания о ночных убежищах должны были представлять для Академии особую ценность.
Изида и Дункан стали спускаться по лестнице на первый этаж. Жуткий грохот раздавался теперь без перерыва, напоминая топот разъярённых слонов и смешиваясь со звуками, природу которых Изида определить не могла.
Чуть позже они обнаружили охранников в конце длинного коридора. Электрический свет начал мерцать, на какое-то время погас, потом снова вспыхнул. Солдаты вошли в зал, где находился механизм, состоявший из гигантских шестерней, высотой до потолка. С помощью цепной тяги они были подсоединены к изощрённой аппаратуре для пыток. В торцевой стене высотой и шириной около десяти метров находилась одна-единственная узенькая дверца, перед которой остановились гвардейцы.
Изида и Дункан спрятались за остывшим генератором. Рядом стояло множество пластиковых канистр. Видно, электроснабжение в Монте-Кристо уже давно давало сбои.
– И опять ничего похожего на романтический вечер, – посетовал Дункан, пока они, прижавшись друг к другу, сидели на корточках и наблюдали, как один из солдат отпирает дверцу.
– Бывало и похуже! – усмехнулась Изида.
Он улыбнулся, она же в это время мысленно обобщила содержание первых строк книги Абсолона, после чего, отбросив всякие сомнения, ринулась вперёд ещё до того, как Дункан успел её удержать.
Глава пятнадцатая
На ходу Изида распахнула верхнюю часть туловища и расщепила страничное сердце. Под действием книги Абсолона библиомантика внутри неё буквально взорвалась и обрушилась на противников.
Один из солдат, почуяв опасность, обернулся. Сияние страничного сердца отразилось в его широко распахнутых глазах, как свет в зрачках кошки, после чего Изида одним махом смела его в сторону. Его сбило с ног, бросило на край дыбы, и он так и остался лежать там неподвижно.
Из троих остальных, хотя они все носили свои сердечные книги в чехлах на поясе, лишь один схватился за свою. Другой прицелился в Изиду из пистолета, выстрелил и непременно попал бы ей в сердце и голову, если бы обе пули не отразила библиомантическая защитная стена. Стрелок быстро укрылся за гигантскими шестернями.
Изида занялась двумя другими. Один гвардеец только что толчком распахнул дверь камеры. Другой с быстротой молнии расщепил своё страничное сердце и пустил в Изиду заряд ударной волны. Она играючи увернулась, и волна вдребезги разбилась о генератор. Изида с облегчением поняла, что Дункана там больше не было, – он успел проскользнуть в другую часть зала, чтобы напасть на гвардейца, спрятавшегося за шестернями.
В качестве экслибры Зибенштерна Изида располагала целым арсеналом средств для атаки – от вызова миражей и манипуляции сознанием до нападений с помощью сил природы. Но Изида всегда предпочитала такой наикратчайший путь, как физическое воздействие, и вновь приобретённые способности не изменили это предпочтение. На один миг она замедлила временно́е восприятие гвардейца и, по возвращении его в нормальное состояние, неожиданно для бойца выросла перед ним. Изида вырвала у мужчины его сердечную книгу, швырнула её прочь, схватила за его подбородок и протащила головой по стене. Несмотря на это, он тянулся рукой к своей сердечной книге, которая рывками ползла к нему. Когда Изида ударила его затылком о стену, она вдруг почувствовала, как по его телу бежит дрожь и перекидывается ей на руку. С криком ярости она выпустила его. Но в тот миг, когда он безжизненно поник, библиомантический яд, которым он хотел отравить их обоих, впился в её кожу. Сосредоточившись на своём локте, Изида начала вытеснять коварную энергию обратно, пока наконец не вынудила её дождём искр вылиться из кончиков пальцев на землю.
В злости на саму себя, поскольку она не предполагала, что её противник рискнёт собственной жизнью, Изида отступила назад, тем самым оказавшись в поле досягаемости четвёртого гвардейца, который стоял в дверном проёме. Тот воспользовался секундами, на которые ей пришлось отвлечься, и метнул языки пламени из своей распахнутой сердечной книги. Только подойдя поближе, Изида могла бы перейти в атаку, а издалека лишь выставила навстречу огню невидимый заслон.
Гвардеец приготовился ко второй атаке, но времени она ему не дала. Скрижали в её груди полыхали белым светом так же, как и громадный ключ от камеры у него в руке. Внезапно металл принял форму сверла, которое, вращаясь словно штопор, впилось в кисть охранника. С криком он выпустил сердечную книгу и бросился мимо Изиды в глубину зала. Она могла бы направить смертоносный шип ему через руку дальше, в грудину, но это потребовало бы слишком большой концентрации, а она знала, что последний соперник, гвардеец за шестернями, ещё не повержен. Поэтому она предоставила вопящего от боли человека самому себе; может, у него достанет таланта остановить видоизменившийся ключ.
– Дункан!
Она ясно ощущала, что что-то не так. Похоже, намерение Дункана напасть на последнего гвардейца с тыла провалилось. Уловив библиомантическое присутствие мужчин за глыбами зубчатой стали, она устремилась туда.
За её спиной усиливался пронзительный свист ключа-сверла: человек выдавил его из своего плеча и метнул вслед Изиде. Она, услышав, что на неё летит вращающийся железный шип, упала и увидела, как он, просвистев над ней, ударился в стену. Её враг продолжал стоять, поддерживая здоровой рукой повреждённую, и смотрел на Изиду с нескрываемой ненавистью.
