– Баба-яга Верунга, что это? Что со мной происходит? Я наелся ягод рядом с болотом, это они? Они так могут?
– А…, этого я молодец ожидала, и не ягоды вовсе, а само тридевятое царство тебя не отпускает. Оно же царство мертвых, а ты там трое лун без памяти провалялся. Вот тебя мор и накрыл.
– Как же это? Что со мною будет?
– Да вылечу, сниму мор с тебя. Сталкивалась с такой напастью и готовилась к твоему возвращению – она прытко подхватила ушат, стоявший на столе, и скомандовала – Снимай рубаху, портки и ложись на лавку! Снадобье заготовила специальное и надо быстрее им тебя натереть.
Светозар в мгновение ока скинул одежду и улегся с ногами. Терпеть зуд и жжение он уже совсем не мог. Баба-яга принялась макать куски чего-то тонкого и светлого в ушат и накладывать на тело бившегося в конвульсиях больного. Там, где они легли на кожу, сразу становилось легче.
– Это крылья летучих мышей. Только они с этим зельем смогут выделить нужные вещества, способные унять порчу. Полежишь так и все должно пройти. Будет на тебе новая кожа лучше прежней – приговаривала Верунга, усмехаясь – а я пока обработаю все, что ты принес и подготовлю гостинцев для Водяного.
Светозар закрыл глаза и растворился с мыслями о доме, о матери и брате, о дяде. Зуд и жжение понемногу отступали. Подремав и почувствовав свежесть, он уселся на лавке и принялся осматривать свои руки и ноги. Не увидев на них ни красноты, ни наложенной кожи летучих мышей, он для уверенности прикоснулся пальцем к предплечью, потом ощупал бедро, потер его с пристрастием, но кроме своей кожи ничего не мог обнаружить.
– Баба-яга Верунга, куда все делось? – спросил он, все еще подозрительно ощупывая шею и лицо.
Старуха не сразу оторвалась от работы, находясь за печкой. Она вышла с деловитым, нахмуренным лицом, хотя глаза выдавали спрятанную хитринку.
– Не болит же и радуйся, родименький! Есть такая поговорка: «много будешь знать – скоро состаришься» – баба-яга взяла с полки знакомую Светозару книгу и дала ему в руки – Лучше смотри пока, запоминай и спрашивай. Это знание полезно. И грамоту надо овладеть и траву изучить, тогда и людей смертных сможешь исцелять. Ты бы хотел врачевать?
– Да, я бы хотел – после недолгого молчания ответил Светозар.
– Это я в тебе вижу. Хорошее у тебя сердце, большое. Обучу тебя секретам, как снадобья готовить. Для начала, когда домой вернешься будешь по этой книге искать у себя в округе растения, срывать и хранить. Потом покажешь, что сумел собрать, а что нет. Что найдешь, объясню их целебные свойства, как они лечат, а как и калечат. По книге будем сверяться, чтобы ты её лучше понимал и грамоте учился. Навыки зелейника вознесут тебя в городище, но признание и уважение одних будет означать зависть и ненависть других – баба-яга всплеснула руками, топнула ногой и раздраженно воскликнула – что-то я увлеклась, а мне еще котелок последний для Водяного сварганить надо.
Верунга суетливо заметалась по избе и исчезла за печным углом. Светозар долго обдумывал сказанное, как вдруг по его лицу пробежала волна внутреннего беспокойства и задергалась щека. Он стал тереть пальцем лоб, пытаясь восстановить в памяти какие-то тяжелые события.
– Баба-яга Верунга, я встретил кикимору в тридевятом царстве. Её звали Лиазида, и она мне очень приглянулась. Она выглядела грустной и несчастной, хотя любила шутить и немного смеяться надо мною. Мне сейчас кажется, что такое выражение лица я видел только у своей матери. Много всего про тридевятое царство мне наговорила Лиазида. А главное она просила о помощи, взять её с собой в земной мир, и я обещал ей помочь и был готов попытаться все Вам объяснить – голос Светозара дрогнул – как на нас бросились полчища болотных шишиг и тогда я поспешил спасти наливное яблоко, бросился в воду, а когда вынырнул и пришел в себя, то никого вокруг не обнаружил, точно привиделось во сне. Всё в тридевятом царстве было как-то не так. И Лиазида была полупрозрачная вся и очень необыкновенная – он с нажимом и надеждой в голосе спросил – Вы мне можете объяснить? Можно за ней вернуться и помочь?
Старуха продолжала возиться с котелком, закидывая в него всевозможные травки, добавляя капли из разных склянок, перемешивая содержимое, что-то нашептывая, сопровождая действо хаотичным движениями пальцев обеих рук, которые сгибались и разгибались в такт её бормотания. Казалось, она была так занята, что не обратила внимания на то, что рассказывал Светозар.
– Баба-яга Верунга, Вы слышали мой вопрос? Я говорил, что встретил молодую девушку-кикимору там.
Выждав и видя, что отвечать ему никто не собирается, Светозар слез с лавки, прошел в печной угол и встал напротив чугунка, за которым хозяйничала баба-яга. Он удивился резкому и неприятному запаху, шедшему из него вблизи. Варево в чугунке было черно-зеленого цвета, из него медленно вырастали пузыри, напоминавшие очертаниями грибы, которые, лопаясь, издавали характерные мерзкий аромат и звук.
– Никогда не стал бы есть такое – подумал Светозар.
– Баба-яга Верунга – громко сказал он, глядя на неё в упор – Знаете и просто не хотите в чем-то признаться! Это несправедливо после всего того, что я испытал за эти дни.
– Да слышала, чай не глухая. Можно старой бабке помолчать немного, мыслями пораскинуть, что и как рассказать молодцу, жизнь еще толком не видевшему, но чуть не сгинувшему в свои годы в тридевятом царстве, что даже мне бессердечной карге
[32] было бы жаль?
Светозар не ожидал таких слов и сдал напор:
– Объясните, что можете. Я на многое не претендую. Кто эта кикимора была и почему она меня нашла?
– Встретить ты никого там не должен был – мягко начала разговор Верунга – Я дала для этого наливное яблочко, чтобы оно тебя проверенными тропками провело в нужные места и обратно вернуло. Ты по своей молодости и глупости стал жертвой ядовитых масел, выделяемых цветками багульника. И можно сказать, что умер в тридевятом царстве окончательно. Отравленный, пролежал без чувств три ночи кряду и уже был готов раствориться в тридевятом царстве и остаться там навсегда. Поэтому и стал способен видеть и общаться с душами усопших, когда тебя нашла кикимора Лиазида. Чудо какое – тьфу, тьфу, хотя я в чудеса и не верую – что что-то тебя качнуло обратно и вывело из забытья. Наверное, мои заклинания подействовали, или тело твое богатырское смогло побороть отравление, или яблочко не зря в руке у тебя металось, а может и все вместе.
Баба-яга взволновано ходила взад и вперед в печном углу и все всплескивала руками. Она прятала глаза, и Светозар все не мог поймать её взгляда. В избе вдруг повисла тишина, воздух сделался тяжелым и казалось его можно потрогать руками.
– А я мог бы ей помочь? Если бы мы вместе сели в печь? – вкрадчивым голосом гнул свое Светозар.
– Мог бы, но ценой собственной жизни. Я бы тебя с ней вдвоем не пропустила. Вышли бы или она или ты, а чья-то душа там осталась бы. По-другому быть не может. Если в земном мире убывает, то в тридевятом царстве прибавляется и наоборот. А иначе возникнет хаос и беспорядок. От этого лучше никому не будет. Всему должны быть свои правила и свой путь. Раз твоя кикимора там оказалась, да еще много тебе небылиц наболтала про тридевятое царство, значит о наших порядках она хорошо осведомлена и хотела воспользоваться твоей неопытностью и честностью, чтобы тебя сгубить, меня провести и вернуться в земной мир.
