К вечеру уставший телом, но отдохнувший душою, с добрым напутствием от дяди Аскольда он вернулся домой на ужин. Мать Изольда молча, с читавшимся в грустных глазах немым укором собирала на стол. Поставив все перед сыном, она села напротив, оперла подбородок рукой и долго смотрела на Светозара, по-прежнему не произнося ни слова. Не выдержав томительной неловкости, он поспешил задать вопрос:
– Мам, ты чего?
– Пойдешь завтра со всеми? – боясь услышать ответ промолвила она.
– Я должен, мам! Конечно… Ты пойми, все мои там будут. Для них, для меня это первое, настоящее сражение за что-то очень дорогое. Я не могу не быть с ними завтра.
Изольда опять замолчала, наблюдая как проголодавшийся сын увлеченно подъедал все, что лежало на тарелке.
– У меня нехорошее предчувствие – вдруг продолжила она – не ходи, найди повод отказаться?
– Невозможно, даже не проси! – умоляюще попросил Светозар – В последние дни меня самого тяготило плохое предчувствие. И только сегодня я понял, что во что бы то ни стало должен быть на поле боя. Именно я! Не знаю точно почему… – он помолчал и добавил – Как знахарь я не полезу в самое пекло, но, находясь рядом с друзьями, я смогу залатать их раны если что-то случится плохое.
Светозар встал, обнять мать и произнес:
– Пойду соберу в котомку, что мне может завтра пригодиться. Заодно и мысли приведу в порядок. Разбуди меня на заре, мы рано выступаем. Дядя Аскольд за мной обещал зайти.
Стараясь не смотреть на мать, он поспешил в хлев и усердно раскладывал, выбирая все ценное, что у него было из коллекции трав и кореньев. Светозар разорвал свою белую рубаху, нарезал тонкими полосами и намотал их в четыре, пять толстых мотков, собираясь ими перевязывать раны. Голова, тело гудели от усталости и насыщенного впечатлениями длинного дня. Мысли одна хуже другой беспорядочно лезли друг на друга и не было никаких сил их обуздать. Решив, что утро всегда мудренее вечера, Светозар ничком, не раздеваясь, повалился на кровать. Тяжелыми веками, через накатывающую темноту, он обвел взглядом стены и углы, пытаясь во тьме разглядеть кикимору Марьяшку. Не найдя свою боевую соратницу, он отрешенно уставился в одну точку, потом губы прошептали что-то похожее на «храни нас», и тяжелый сон ненадолго унес его в царство сновидений.
Глава 14. Битва за Снежинград
Во сне Светозару снился кошмар с выжигающим все на своем пути палящим зноем. Он оказывался то в иссушенном летнем поле с сухой, охваченной огнём соломой, то в горящем лесу, то в хохочущей раскаленной русской печи, осыпающей красными угольками – нигде не было спасения или мало мальской вожделенной прохлады. Обливаясь потом, Светозар пытался убежать, но зной следовал по пятам, обдавая столь невыносимой жарой, что хотелось отмахнуться руками, закрыться, где-нибудь спрятаться. Куда не кинуть взор, везде только западня со сводящим с ума, обжигающим пеклом. Не в силах терпеть эти муки Светозар закричал неистовым голосом, прося помощи у Водяного, и в то же мгновение он вместе с речным спасителем стояли на голове огромной рыбы-великана размером с охваченными огнем холмами, несшейся по могучей реке с разлетавшимися во все стороны брызгами холодной воды. От удовольствия Светозар закрыл глаза и с благодарностью посмотрел на Водяного, улыбавшегося во всю ширь своего большого рта. Не успел добрый молодец насладиться чудесным моментом как рыба-великан взвилась в воздух и под одобрительный возглас речного чудища ринулась в бездну реки. От неожиданности Светозар открыл глаза…
Рядом на кровати сидела мать Изольда и влажной рукой заботливо гладила сына по лбу:
– Ты был горячим и беспокойным во сне. Что-то нашептывал и бормотал про Водяного. Даже пот выступил на лице. Я решила тебя умыть холодной водой. Ты как себя чувствуешь?
– Сколько сейчас времени? Я не проспал? – испуганно озирался Светозар.
– Нет, как раз заря занимается. Пришел дядя Аскольд. Вам пора собираться – ласково ответила Изольда.
– Я в порядке. Сон просто нехороший приснился. Все, встаю! – и младший брат рывком поднялся с кровати и пошел умываться.
За завтраком Светозар смог прожевать только краюшку хлеба и выпить воды. Дядя Аскольд помог надеть кольчугу, шлем, вручил меч со словами, что лично ковал их для такого случая. Все это он принес с собой, сам уже будучи облаченным в доспехи с ног до головы. Таким его Светозар раньше никогда не видел и потому с восхищением любовался дядей, явившим собой богатырскую стать, которую подчеркивал длинный, свисающий до пят красный плащ, возлежавший на могучих плечах, и болтающаяся по бедру словно соломинка пудовая булава. За столом сидели молча, слова казались лишними, друг друга понимали глазами. Никто не хотел обронить случайную фразу, способную повиснуть в воздухе и нарушить торжественность момента. Спокойствие, уверенность дяди Аскольда передались Светозару, матери Изольде и в избе стало ощутимее легче дышать. Когда полностью готовые богатыри встали в дверях, мать Изольда молча прильнула к плечу дяди Аскольда, потом страстно обняла младшего сына, с любовью и тоской проведя руками по его лицу, и вложила в котомку красный платок.
– Я нашла его у твоей кровати сегодня ночью. Посмотри, как он искусно отделан замысловатыми узорами! Это поделка кикиморы, но я не могла представить, что они могут сладить что-то дельное. Но кажется это не про нашу мастерицу – заулыбалась Изольда – почему-то это представляется хорошим знаком. Возьмешь платок с собой?
– Спасибо, мам, конечно – неловко промолвил Светозар, пряча красную материю к себе в котомку – мне тоже так кажется. Все будет в порядке. Я уверен. Жди нас к обеду!
– Идите с миром – ласково подняла руку мать, давая понять изумленному дяде Аскольду, что на все вопросы ответит после.
Выйдя из избы, они направились к главным воротам Снежинграда, перед которыми был объявлен сбор ополчения, чтобы оттуда выступить вместе с дружиной во главе с воеводой.
– Не знал я, что у вас завелась кикимора – не сдержался дядя Аскольд, чуть только они сошли с крыльца – Что за чертовщина, откуда она у вас?
– Мы не хотели тебя понапрасну тревожить, дядя – с колебанием в голосе произнес Светозар – Она у нас хорошая и помогает.
– Да это же нечистая сила, как такая может чем-то дельным подсобить? – не мог скрыть эмоции грозный кузнец.
Светозар внимательно посмотрел на дядю, прищурил один глаз будто задумавшись и уверенно сказал:
– И людей и всех других земных тварей надо судить по поступкам. Иногда враг может стать другом, а друг оказаться недругом.
Теперь уже дядя Аскольд внимательно посмотрел на Светозара, поправил булаву и с легким нажимом произнес:
– Что вы мне с самого утра загадки вздумали загадывать? Не к месту это и не ко времени. Вечером жду от вас разговора начистоту.
Солнце взошло и ласково пригревало воинов сформированного запасного полка, укрывшихся в дубровнике на вершине косогора, откуда открывался хороший обзор на уходящее вниз широкое поле, слева от которого протекала река, а справа оно ограничивалось взгромоздившимися друг на друга каменными валунами, заросшими вековыми хвойными деревьями. После всеобщего построения внизу расположились основные ратные силы Снежинграда, разделенные на три полка. Передовой полк с дружиной возглавил Радомир, немало удивив его недоброжелателей, не ожидавших, что посадник будет рисковать единственным сыном. Воевода встал во главе правого флангового полка, отрядив оставшихся витязей взять под командование более сильный и многочисленный полк левой руки. Светозар с дядей Аскольдом оказались в резерве, не сумев при построении упросить непоколебимого в своем решении воеводу, не желавшего остаться без единственного лекаря и кузнеца. Теперь они с тоской в душе всматривались в ряды левого флангового полка, где плечом к плечу стояли дядя Далибор, Игорь, Волька и его отец. Гонцы докладывали, что вражеские силы, невеликим числом, одетые во все черное, были на подходе, и потому все с возбуждением и трепетом готовились к предстоящему побоищу.
