Выдержка Линкольна даст результаты. Постепенно в Законодательном собрании образуется проюнионистское большинство, и в начале сентября первыми не выдержат южане. Несмотря на все свои заявления об «оборонительной» войне, они выступят агрессорами, вторгнутся на территорию Кентукки… и окончательно потеряют этот пограничный штат. Над Законодательным собранием взовьётся флаг Союза, и его члены трёхкратным перевесом голосов примут постановление, что штат Кентукки «захвачен силами так называемых Конфедеративных Штатов» и что «захватчики должны быть изгнаны».
Дальше к западу, в стратегически важном Миссури, опорой Линкольна стало семейство Блэр. Они составили противовес губернатору, объявившему президентский призыв добровольцев «незаконным, неконституционным и революционным». Практика снова подтвердила правильность решения Линкольна о включении в Кабинет сильнейших политиков, пусть даже конкурентов во внутрипартийной борьбе. Блэры создали свои вооружённые формирования, чтобы противопоставить их ополчению, уже созванному «для защиты от фанатиков Севера и насилия со стороны федерального правительства». Они нашли энергичного и находчивого командира, капитана Натаниела Лайона, и сделали его генералом. Линкольн поручил ему призвать в армию десять тысяч миссурийцев для защиты собственности и самих сторонников Союза. Вскоре решительные действия Лайона, поддержанного Блэрами, смогут сдвинуть баланс сил в пользу Союза. Миссури останется в составе США, хотя противники федеральных властей начнут здесь долгую и жестокую партизанскую войну, а конфедераты создадут «правительство штата в изгнании» и на этом основании «примут» штат в свой состав.
Раскол прошёл не только по границам штатов — он разделил сами штаты, и небольшие городки, и семьи, в том числе семью Линкольн — Тодд. Идиллия далёкого ноября 1847 года, когда Авраам провёл три недели в Кентукки, в Лексингтоне, в доме родителей Мэри, осталась в прошлом. «Младшая сестрёнка» Эмили стала миссис Хелм: в 1856 году она вышла замуж за адвоката, выпускника военной академии в Вест-Пойнте, сына бывшего губернатора Кентукки. У её мужа сложились довольно неплохие отношения с Линкольнами, поэтому, когда Авраам стал президентом, он имел основания надеяться на помощь свояка. Вскоре после падения Самтера президент решил доверить ему ответственную должность в военном казначействе — самую высокую, какую он мог дать без одобрения Конгресса. Хелм ответил: «Пост, который вы мне предлагаете, лучше всего, о чём я только мог мечтать… Это место идеально бы мне подошло… Но я предпочитаю идти своим путём»
. После долгих и мучительных размышлений он принял предложение президента Конфедерации Дэвиса: «неустанно работать в Кентукки» на благо сецессии. После того как штат отказался от этого «блага», тридцатилетний Хелм ушёл в кавалерию Конфедерации.
Родные сёстры Мэри — Элизабет, Фанни и Энн — остались вместе с мужьями верны Союзу, как и брат Левий, на следующих выборах даже агитировавший за Линкольна. Только брат Джордж стал военным хирургом в войсках Конфедерации.
Единокровные сёстры и братья Мэри почти все выбрали сторону Юга и рабовладения. Сэм и всеобщий любимец Алек (Александр) с войны не вернутся. Дэвид станет недоброй памяти комендантом тюрьмы в Ричмонде, и его узники запомнят возглас: «Я бы вырвал старине Эйбу сердце!» Жестокого Дэвида уберут из тюремщиков и отправят сражаться на Запад, где он будет тяжело ранен
[37].
Труднее всего придётся самой младшей из Тоддов, Китти (Катрине). В 1860 году она приехала покорять общество Спрингфилда по примеру старших сестёр (Линкольн тогда уже был избран президентом). Китти влюбилась в командира зуавов красавца Элсуорта. Ей было 19, ему 23, и на них поглядывали как на красивую и перспективную пару. Но Элсуорт стал полковником армии Союза, а Китти отправилась к матушке и сёстрам — сторонницам Конфедерации, переехавшим из нейтрального Кентукки на дальний Юг, в Алабаму. Война ещё не разгорелась, и Китти в шутку попросила мужа своей сестры Элоди, Натаниела Доусона, капитана армии Конфедерации, отправляющегося воевать в Вирджинию: «Если вы возьмёте в плен моего милого полковника Элсуорта, пришлите его сюда, и я позабочусь, чтобы он отсюда никуда не сбежал». Но Натаниелу было не до шуток. «Передайте Китти, — написал он Элоди, — о моём особом желании убить полковника Элсуорта, поскольку я не считаю его достойным ни одной из ваших сестёр»
[38].
Натаниела опередили. Полковник Элмер Элсуорт был убит уже в мае 1861 года, во время первого наступательного движения войск Союза на территорию Вирджинии. Для обеспечения безопасности Вашингтона было решено занять противоположный берег реки Потомак, ибо расположенные на нём высоты были удобны для размещения артиллерийских батарей. Там располагался городок Александрия. Энергичный Элсуорт во главе полка «огненных зуавов» (составленного из нью-йоркских пожарных) оказался в Александрии одним из первых. Над одной из гостиниц города развевался огромный флаг Конфедерации. Его было хорошо видно из Белого дома и отовсюду из Вашингтона, и он был напоминанием о медлительности администрации в деле борьбы с сецессией. Элсуорт легко взбежал по лестнице, сорвал флаг, спустился вниз и… был застрелен в упор разъярённым владельцем гостиницы. Ответным выстрелом сопровождавшего Элсуорта солдата напавший также был убит.
Линкольн был потрясён трагическим известием. Он стоял у окна своего кабинета, смотрел на воды Потомака и даже не замечал входящих посетителей. Когда один из сенаторов приблизился, президент повернулся к нему: «Простите, я не в состоянии говорить». Голос Авраама срывался, лицо было в слезах, и он утирал их платком: «Не буду извиняться, джентльмены, за эту слабость, я хорошо знал бедного Элсуорта и очень уважал его; капитан Фокс только что рассказал мне подробности этой несчастной смерти».
Первого павшего в бою офицера хоронили с особыми почестями. Сначала с ним прощались в Западном зале Белого дома, затем четвёрка белых лошадей отвезла катафалк с покрытым флагом гробом на вокзал: Элсуорт возвращался домой, в штат Нью-Йорк. За катафалком шли «огненные зуавы» и президент с непокрытой головой. Ему выпала тяжёлая обязанность написать родителям Элмера — это было первое из предстоящей череды писем-соболезнований семьям погибших.
Похоронная процессия стала ещё одной патриотической демонстрацией. Элсуорт стал мучеником идеи Союза, за него клялись отомстить. Один нью-йоркский полк назвал себя «Мстители за Элсуорта». А на Юге с равным рвением клялись отомстить за павшего «в окружении волчьей стаи» убийцу Элсуорта. В этом эпизоде отразилась трагедия гражданской войны: одно насилие неизбежно влекло за собой следующее, и прервать эту цепную реакцию с каждой смертью становилось всё сложнее.
