Гейнс поскреб чешущуюся руку.
– Пожалуй, я не прочь поучаствовать.
– Мы не можем полагаться на то, что шериф нас защитит. Когда придет время, мы должны быть готовы драться за свои дома и семьи.
Военная подготовка обещала интересное времяпровождение и отличный шанс познакомиться с новыми людьми и завести друзей. Еще один способ продвинуться в этом мире. Гейнсу все это очень нравилось, и он не стал этого скрывать.
– Мне только надо спросить у Билла, – прибавил он. – Убедиться, что я не буду ему нужен по этим дням в магазине. А так, считайте, я с вами.
– Но прежде чем я официально вас приглашу, мне хотелось бы убедиться, что ваш переход на другую работу не связан с совершенным на вас нападением. Что оно не оставило на вас такой отметины, с которой не справятся доктора.
– Дети меня не пугают, – заверил Гейнс.
– Ну и отлично. В таком случае все решено.
И они пожали друг другу руки – еще один знак уважения, которое сулила ему новая жизнь.
Вернувшись на двор, Гейнс обнаружил, что там полным-полно гомонящих чудиков и краснолицых учителей, криками загонявших их в пикапы. Он глядел на знакомую сцену, чувствуя себя несколько лишним, но главным образом испытывая приятное возбуждение в связи с тем, что этот ритуал больше не имеет к нему никакого отношения. Потом Гейнс увидел Джорджа, Мэри и Эдварда и посмотрел на них с некоторым сожалением. Немного подумав, он решил подойти попрощаться со своей чокнутой командой.
При виде него все трое застыли. Джордж не сводил с него глаз, в которых, как обычно, сквозило нахальство. Его лицо было исполосовано широкими красными рубцами.
– Господи помилуй, парень, – сказал ему Гейнс. – Ты что, устроил с кем-то спарринг на кирпичах? Ты же знаешь, что драчун из тебя никакой.
Мальчишка не ответил.
– Я увольняюсь, – сообщил Гейнс. – Только что говорил с директором. Вот, решил с вами попрощаться. Вы, в общем-то, неплохие ребята, и думаю, мне даже будет малость вас не хватать.
– Енох мертв, мистер Гейнс, – сказал Джордж.
Тот помрачнел. Вот, пожалуйста: он пытается закончить на дружеской ноте, но парню обязательно надо все испортить своими разговорами! Джордж никогда не мог удержаться, его дерзость вечно вылезала наружу. Этот парень ввязался бы в спор даже с телеграфным столбом.
– Да, я слышал, – отозвался Гейнс. – Если хочешь знать мое мнение, это было несправедливо – то, что с ним произошло.
– В каком смысле, сэр?
– В том смысле, что Реджи не стоило делать того, что он сделал.
Тяжело ступая, к ним подошел Аттикус и встал за спиной Джорджа. Этот здоровяк всегда заставлял Гейнса нервничать. Полковник на славу поработал с ним, когда был его черед отправиться в Дисциплинарную, но чудик даже не пискнул.
– Я просто хотел сказать, что у Еноха должен был быть шанс оправдаться перед судом, – поправился Гейнс.
Его пробил пот. Вечно он не знает, когда держать свой рот на замке! Как всегда, попытка проявить любезность привела лишь к тому, что он оказался в еще большем дерьме.
Черт бы вас побрал, ребята, подумал он. Я рад, что ухожу. Я отдал вам пять лет своей жизни, а вы даже не можете найти в себе достаточно благодарности, чтобы попрощаться по-человечески.
Вокруг собирались все новые чудики, чтобы поглазеть на него. Он слышал, как они перешептываются: «Папа Элбод убил Пса!»
– Я этого не говорил! – возразил им Гейнс.
– Но это так, – сказал Мозг.
Поглядев поверх их безобразных голов, Гейнс увидел, что учителя по-прежнему орут на своих подопечных, чтобы те шевелили задницами. Уиллард находился в доме. Все было как всегда.
– Ну, может, он сам напросился. – Гейнс показал на свое плечо. – Ради всего святого, это я пострадавший в этом деле! Этот парень убил мистера Боуи. Он убил мисс Салли и изувечил меня. Он просто озверел!
– Нам сказали, что Енох повесился в тюрьме, – сообщил Джордж.
– Вот как? – Этого Гейнс не знал.
Атмосфера сгущалась. В воздухе висело нехорошее предчувствие. Все больше детей собиралось вокруг по мере того, как новость распространялась.
– Мистера Элбода арестовали за убийство? – спросил Джордж.
– Нет. То есть может быть. Я не знаю. Парень убил Салли и едва не убил меня – вот все, что мне известно о случившемся. Послушай, я потратил здесь уже достаточно времени. Мне пора идти.
Джордж протянул к нему руку, и Гейнс отпрянул.
– До свидания, мистер Гейнс, – сказал мальчик-горилла. – Удачи вам.
Гейнс пожал ему руку, чувствуя, какие маленькие и хрупкие у него кости. Нажать чуть посильнее, и этот задавала будет орать и просить прощения. Он мог бы раздавить его руку в своей, если бы захотел. Он – нормальный, а они никто и ничто. Он знает, откуда дует ветер. Он теперь уважаемый человек.
– Что ж, ребята, – проговорил он. – Счастливо оставаться!
– До свидания, мистер Гейнс, – сказал Аттикус. – Я только хотел сказать вам спасибо. Вы очень много сделали для нашего образования.
Чудик протянул ему свою массивную лапищу, и Гейнс пожал ее. Вот это больше похоже на дело! Уважение, вот что это такое.
– Я рад, что смог вам помочь, – сказал он.
Огромная рука стиснула его ладонь словно клещи. Гейнс мучительно скривился и попытался выдернуть руку, но парень не отпускал.
Тиски медленно сжимались. Боль пронизала его руку до самого плеча.
– Эй, – пыхтя, выдохнул Гейнс. – Что ты…
С тошнотворным хрустом его рука взорвалась болью. Из кулака чудика брызнула кровь. Наконец парень отпустил его. Остальные взревели от неожиданности. Учителя ничего не видели. Они лишь заорали на детей, чтобы те прекратили возню.
Пошатываясь, Гейнс отступил назад, развернулся и сделал несколько нетвердых шагов прочь от толпы. Он упал на колени, потрясенно взглянул на мокрый красный пузырь, в который превратилась его кисть, и издал пронзительный вопль. Чудики снова обступили его, чтобы посмотреть.
Перед его глазами плясали цветные искры, по краям сгущалась тьма. Он попытался что-то сказать, но у него перехватило дыхание. К горлу подкатывала волна тошноты. Гейнс ухватил себя за запястье, дрожа от пережитого шока.
Он поднял глаза, взглядом моля о помощи, милосердии, спасении. Джордж встретил его взгляд. Его глаза были как два черных угля.
– Что здесь происходит? – орал мистер Барнс. – Дети! Что вы там затеяли?!
Дети притихли, словно чего-то выжидая.
– Убейте учителей, – проговорил Джордж.
Толпа вскипела и начала быстро редеть: половина детей остались на месте, но остальные бросились к своим учителям. Те сыпали проклятьями и вопили в голос. Мозг видел, как мистер Барнс молотит по детским головам, но неминуемо оседает на землю в водовороте зубов и когтей. Мистер Берд побежал к дому с крылатым Квазимодо на плечах, но его ноги подкосились, когда хвост Лиззи закрутился вокруг его лодыжки и дернул его обратно в толпу.
