– Ах, это… Просто хотела проверить, как ты… – запинаясь, отвечаю я.
– А что со мной будет?
– Так, ничего… – Вот и поговорили.
Решил всё отрицать, что меня вполне устраивает. Ладно, сделаем вид, что я с врагами не целуюсь и своих не предаю. В книге Эш ничего не знал о приключениях Розы, к чему говорить об этом теперь? Буду и дальше следить, чтобы нити сюжетов переплетались как положено. Надо бы радоваться, что Эшу безразлично, но втайне я надеялась, что он расстроится, станет ревновать. И что я за существо такое!
– Как тебе бал? Понравилось? – спокойно спрашивает Эш. Слишком спокойно, будто очень старается не выдавать своих чувств.
– Да ничего, нормально.
– Мне кажется, тебе очень понравилось.
– Да, наверное.
Остановившись, Эш берёт меня за руки, тепло его кожи обжигает мои ладони.
– Слушай, Виола, а может, ты сегодня Лилия – или какое ещё цветочное имя себе выбрала? – прости меня за вчерашнее. Я не шпионил за тобой – просто беспокоился, что тебя долго нет. Остальные дефы вернулись, а ты пропала. Я и подумал: может, что случилось и тебе нужна помощь?
Какой ужас! Я виновата, а извиняется он. Эш просит у меня прощения!
– Не глупи. Я и не думала, что ты шпионил, – отвечаю я.
– Ты очень удивилась, когда заметила меня?
– Да, удивилась.
Опустив глаза, Эш теребит пуговицу на комбинезоне.
– Значит, этот гем тебе действительно нравится?
– Не знаю, – пожимаю плечами я.
– Тебе обязательно… – Запнувшись, он снова берёт меня за руки. – Тебе обязательно надо знать, чем всё это может кончиться.
– Меня повесят, если поймают с гемом. Я знаю. – При слове «повесят» моё сердце пропускает удар.
Эш смотрит мне в глаза, и моё сердце снова на мгновение замирает, но совсем по другой причине.
– Я не о том, – качает головой Эш. – Знаешь ли ты, какие они, гемы?
– Уиллоу – нормальный парень. Он гем, но не такой, как другие.
Эш изучает моё лицо, словно в поисках ответа на вопрос. Даже в сумерках я вижу удивительную синеву его глаз.
– Мне надо тебе кое-что показать, – наконец говорит Эш. – Когда стемнеет.
Очень любопытно, что же он мне покажет?
– Но я должна встретиться…
– Ах да, ты сегодня опять встречаешься с Уиллоу! – смеётся Эш.
– Да.
– Хорошо. Приходи, когда сможешь. Я буду ждать у курятника. Обещай, что придёшь, только никому не говори. Это очень важно, это тайна.
Ох уж эта бабочка с её большими крыльями и невообразимыми бедствиями!.. Письмо Кейти словно прожигает дыру у меня в груди. Что же будет с сюжетом и возвращением домой? Встретились, поговорили – ничего страшного, это можно вписать в канон. А вот что делать с тайной ночной вылазкой? Какие будут последствия?
Эш проводит руками мне от локтей до запястий, и, не в силах здраво рассуждать, бормочу:
– Я приду, обещаю.
В тот вечер Уиллоу учит меня читать. В книге это прелестный, трогательный эпизод, в котором отношения Розы и Уиллоу становятся более доверительными. Уиллоу приносит старинную книгу, которую в детстве стащил из музея и много лет хранил под кроватью. Это книга стихов, одна из уцелевших при сожжении гемами всех книг дефов.
Влюблённые прячутся на старом сеновале и рассматривают книгу при свете керосиновой лампы. Следуя сценарию, я сижу приникнув к груди Уиллоу, но никак не могу сосредоточиться: мешают мысли о ночной вылазке с Эшем.
– Вот эта изогнутая буква – это «С», – шепчет Уиллоу мне прямо в ухо, щекоча дыханием.
Я киваю, но мысли мои витают где-то далеко. Что такого важного хочет показать мне Эш? Не припоминаю ничего похожего в книге или фильме. Уж лучше просто следовать сюжету и думать о возвращении домой.
– Роза, ты меня слушаешь? – спрашивает Уиллоу.
– Да, конечно, извини. Вот эта буква «С» – как в словах «сон» или «свет».
– Правильно, молодец. – Уиллоу переворачивает страницу, удивляясь моим способностям.
Эш покажет что-то такое, из-за чего Уиллоу мне разонравится. Но что? Это должно быть нечто очень и очень плохое. Я могу пройти историю до конца и без того, чтобы самой влюбиться в Уиллоу, но пусть он лучше остаётся милым и хорошим. Так проще. Решено, к курятнику не пойду.
– Роза, тебе совсем не интересно? – спрашивает Уиллоу.
Чёрт! Опять я отвлеклась. Я целую Уиллоу в щёку и склоняюсь над книгой.
– Прости. Что это за буква? Вот эта круглая, как нолик? – Дефы учат цифры, чтобы различать номера татуировок.
– Буква «О». Как в слове «облако».
Это реплика из книги, всё в порядке. Я так запуталась в мыслях об Эше, что едва замечаю попытки Уиллоу меня поцеловать. Ещё и сцена поцелуев! Чуть не забыла. Как романтично это было в фильме – поцелуи на сеновале в мерцающем свете керосиновой лампы. Вот только солома пребольно колется, а лампа, того и гляди, перевернётся, и мы сгорим вместе с сеновалом. Да и как можно целовать Уиллоу, если все мысли у меня об Эше? Были бы мы в книге или фильме, перевернула бы пару страниц или перемотала вперёд на несколько кадров.
– До завтра? – спрашивает Уиллоу, прежде чем попрощаться.
– До завтра, – отвечаю я.
Мы спускаемся с сеновала по деревянной лестнице, Уиллоу держит меня за руку и сжимает под мышкой книгу. Наконец-то! Ещё чуть-чуть – и можно бежать. Неужели мне не понравилось? Да что со мной творится? Это же Уиллоу! Я же влюблена в него с пятнадцати лет, с тех пор, как в первый раз прочла «Танец повешенных»!
Эта вселенная меня достала.
Мы целуемся на прощание – слишком влажно на мой вкус, – и я провожаю Уиллоу взглядом, пока он не исчезает во тьме. Слова я не перепутала, Уиллоу остался доволен. Даже больше, чем просто доволен. Похоже, я ему действительно нравлюсь. Для него это не пьеса, а настоящая жизнь.
Кажется, я поняла, что со мной не так. Любовь нельзя прописать, как лекарство. Любовь не приходит по приказу и не следует сценариям. Она является без предупреждения, ради любви хочется идти на риск.
И с этими мыслями я убегаю к курятнику, где меня ждёт Эш.
Глава 24
Свет фонаря мерцает, как гаснущий маяк. В кромешной тьме силуэт Эша едва различим: он стоит прислонившись к стене деревянного домика, чёрно-белый, как изображение на старой фотографии. Пахнет куриным помётом, но ветер доносит до меня запах и его тела, и я вдыхаю его чуть глубже, чем обычно.
– Я не знал, придёшь ты или нет. – Эш говорит шёпотом, хотя рядом никого нет.
– Ты сказал – это важно.
